Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964 - Мазов Сергей (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Из Конакри Лумумба направился в Брюссель, где встретился с секретарем Коммунистической партии Бельгии Альбером Де Конинком [70]. Встреча произошла по инициативе Лумумбы, носила «нелегальный характер и продолжалась около пяти часов». 27 апреля в беседе с первым секретарем посольства СССР в Бельгии Б. А. Савиновым Де Конинк комплиментарно отозвался о Лумумбе и его партии. «Де Конинк сказал, – сообщал в Москву Савинов, – что НКД (НДК, Национальное движение Конго – С. М.) в настоящее время является самой крупной политической организацией в Конго, которая фактически стоит во главе национально-освободительного движения. Лумумба стоит на прогрессивных позициях. Он находится под большим влиянием президента Гвинейской Республики Секу Туре. Перед приездом в Бельгию он был в Конакри и несколько раз встречался с Секу Туре. В своих рассуждениях о будущей организации Конго он всегда ссылается на опыт Гвинейской Республики и на советы Секу Туре» [71]. Весной 1959 г. для положительной аттестации советским руководством африканских политиков не было более весомого аргумента, нежели их идентификация с президентом Гвинеи, где открылось первое в Африке южнее Сахары посольство СССР.
30 апреля Комиссия ЦК КПСС по вопросам идеологии, культуры и международных партийных связей удовлетворила просьбу Патриса Лумумбы, «общественного деятеля Конго, о приглашении его в СССР для ознакомления с жизнью советских трудящихся и деятельностью профсоюзов» [72]. МИД дал указание послу в Конакри сообщить Лумумбе, что все его просьбы «будут обсуждены после его приезда в Москву» [73].
Лумумба в Москву приехать не смог, и Кремль не принял окончательного решения относительно помощи НДК. В октябре 1959 г., когда Лумумба находился в Аккре, он вручил советскому послу письмо «с официальной просьбой о помощи в организации пропагандистской работы и подготовке кадров». Советская сторона и на этот раз повела себя уклончиво, ответа Лумумба не получил [74].
Следующий контакт Лумумбы с советским представителем состоялся в Брюсселе, где он принимал участие в Конференции круглого стола. 19 февраля 1960 г. в квартире бельгийского коммуниста адвоката Яна Терфа состоялась беседа между Савиновым и Лумумбой. Нуждавшийся в средствах на предвыборную кампанию Лумумба сказал, что ожидает «ясного ответа на свою просьбу о поддержке», спросил, «может ли он рассчитывать на получение какой-либо помощи из Советского Союза». Савинов пообещал передать его просьбу в Москву. В отчете, направленном в МИД, дипломат признал, что Лумумба как лидер НДК, «крупнейшего политического движения в Конго», пользуется «огромной популярностью», и предсказал, что он может стать «одним из основных претендентов на пост премьера или президента». Однако Савинов полагал, что это не будет хорошим результатом для Советского Союза, поскольку «идеологические и политические взгляды» Лумумбы «еще окончательно не сформировались» [75]. Такое двойственное отношение к Лумумбе, считает Л. Намикас, показывает «всю иллюзорность страхов США по поводу того, что он был коммунистом, переодетым в националистические одежды» [76].
В доступных для автора архивных документах нет свидетельств о том, что СССР выделял деньги на предвыборную кампанию НДК. Источники ее финансирования изучали различные американские ведомства. 25 марта работники посольства США в Брюсселе Роберт МакКинон и Лоуренс Девлин (кадровый сотрудник ЦРУ) провели длительную беседу с Виктором Нендакой. Он вышел из партии Лумумбы, заявив, что тот принимает помощь от Компартии Бельгии и Советского Союза. Нендака не смог привести конкретных фактов и представить документы, подтверждающие эти обвинения. Собеседников это не смутило, и они «продолжали засыпать» Нендаку вопросами о возможных связях Лумумбы с коммунистами. Он давал «туманные и часто противоречащие друг другу ответы». Ничего существенного, компрометирующего Лумумбу в глазах американцев, Нендака предъявить не смог. У него не оказалось документов о денежных переводах Лумумбе от бельгийских коммунистов через подставные фирмы. Брошюры об экономическом развитии СССР, якобы поступившие в штаб-квартиру НДК, на компромат не тянули. Оставалось стращать собеседников явными домыслами: Лумумба – «прекрасный», «обученный оратор», а «советский блок обучает африканцев пропагандировать идеалы революции», значит, он «находится под влиянием Советов» [77].
Сам Лумумба в беседах с западными официальными лицами старался произвести впечатление политика с антикоммунистическими взглядами. В беседе с американским послом в Бельгии Уильямом Верденом 25 февраля 1960 г. он заявил, что получил приглашение посетить Советский Союз, но отказался, поскольку коммунисты, предлагая помощь Конго, «хотят установить там диктатуру и заменить одну форму империализма другой». Посол посчитал это «игрой» и сообщил в Госдепартамент, что Лумумба получает «финансовую помощь из Аккры и возможно из Конакри, причем у части этих средств может быть советское происхождение» [78]. Тщательные поиски, в том числе и по линии спецслужб, «русских денег» в финансировании партии Лумумбы результатов не дали. По данным Совета национальной безопасности США он пользовался «поддержкой бельгийских коммунистов, ОАР, Ганы и определенных заинтересованных финансовых кругов» [79].
Советский Союз проявлял разборчивость и осторожность при выборе конголезских партнеров, которым следовало оказывать помощь. Показательны в этом отношении итоги встречи 28 декабря 1959 г. временного поверенного в делах СССР в Гвинее И. И. Марчука с Антуаном Кинготоло, генеральным секретарем АБАКО, а также с Пьером Мулеле и Рафаэлем Кинки, членами руководства Партии африканской солидарности (ПСА). В отличие от Лумумбы, они никаких авансов относительно будущих отношений с Советским Союзом не давали, а сразу попросили «денежную помощь на организацию деятельности своих партий в Конго, а также материальную помощь на случай, если конголезцы будут вынуждены подняться, ввиду неуступчивости Бельгии, на открытую вооруженную борьбу». Кроме того конголезцы хотели бы получить «ряд советов относительно наиболее эффективной организации» национально-освободительного движения в Конго и выяснить, «имеется ли возможность использовать московское радио для передачи соответствующих указаний борцам за независимость Конго». Марчук ответил, что «советское правительство не оказывает никому и ни при каких обстоятельствах» подобной помощи, а его страна «не вмешивается в вопросы внутренней организации борьбы колониальных народов». После его разъяснений руководители АБАКО и ПСА извинились за «нескромную просьбу» и сказали, что хотели бы «выехать в Москву для установления контактов с советскими общественными организациями» [80].
Международный отдел ЦК КПСС счел целесообразным пригласить в Москву не представителя АБАКО, а лидера ПСА Антуана Гизенгу. 11 января 1960 г. было принято соответствующее постановление, Гизенга приглашался сроком на две недели, прием и обслуживание возлагалось на Советский комитет солидарности стран Азии и Африки [81].
Уже 15 января он прибыл из Берлина в Москву, где пробыл до 3 февраля. В мемуарах Гизенга пишет, что имел «дружескую и сердечную беседу» с председателем СКССАА. Обратился через Московское радио с посланием к конголезцам-участникам Конференции круглого стола в Брюсселе. Съездил в Тбилиси и Ленинград [82].
