Радиоэлектронный шпионаж - Анин Борис Юрьевич (книги онлайн бесплатно серия txt) 📗
НЕ ДВОРЯНИН И ДАЖЕ НЕ МЕЩАНИН
Итак, в 30-е годы Спецотдел стал самым крупным и лучше всех технически оснащенным органом радиоразведки в мире. Кроме того, он извлекал для себя большую выгоду из других видов разведывательной деятельности, чем аналогичные ведомства радиошпионажа на Западе. Многочисленные зарубежные спецслужбы, занимавшиеся агентурным шпионажем, лишь время от времени получали в свое распоряжение шифрматериалы. А КГБ и ГРУ, следуя примеру ДП, еще в начале 20-х годов сделали приобретение таких документов одним из основных своих приоритетов.
Китайское посольство было одним из первых зарубежных дипломатических представительств в Москве, которое подверглось криптографическому ограблению. А началось все с того, что китайский посол предложил привлечь к участию в подготовке торгового договора между Россией и Китаем в качестве эксперта по межгосударственным связям Петра Леонидовича Попова. Выбор посла пал на Попова отнюдь не случайно: это был человек поразительной судьбы.
В 1910 году Петру Попову, судовому механику с корабля, охранявшего российские рыбные и пушные промыслы в районе Камчатки, было разрешено отбыть в столицу для сдачи экзаменов в инженерно-кораблестроительное училище. По конкурсу он прошел третьим, но директор училища на заявлении Попова написал: «Зачислен быть не может, так как не дворянин и даже не мещанин». Вернувшись во Владивосток, Петр вместо морских дозоров ушел в коммерцию. После начала Первой мировой войны Попов был мобилизован на службу в Амурской речной флотилии. В июле 1917 года он уехал в Маньчжурию, где, опираясь на прежние свои коммерческие связи, возглавил Харбинское отделение Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД).
После революции путь из Маньчжурии за границу, частью которого являлась КВЖД, оказался блокирован. Для переговоров с большевиками из Владивостокского Совета народных депутатов, в ведении которого находились причалы бухты Золотой Рог, где застряли грузы из Маньчжурии, предназначавшиеся для вывоза за границу, отправилась делегация маньчжурских деловых кругов. Китайская сторона пригласила в свою делегацию Попова. Переговоры завершились успешно, а сам Попов с письменными гарантиями беспрепятственной отправки грузов, приходивших во Владивосток из Маньчжурии, вернулся в Харбин. Понятно, что его авторитет в Маньчжурии заметно возрос. С талантливым русским предпринимателем в деловом мире на КВЖД считались все больше и больше. Однако мало кто знал, что именно в это время Попов установил связь с большевистским подпольем и стал профессиональным разведчиком. На его счету — несколько удачных операций по нелегальной отправке очень нужных грузов из Маньчжурии в Советское Забайкалье, в том числе — запчастей к подвижному железнодорожному составу на сумму более десяти миллионов рублей золотом.
В октябре 1922 года Гражданская война на Дальнем Востоке закончилась. Вскоре Попову, как общепризнанному ведущему эксперту по торговым взаимоотношениям с Россией, предложили войти в американскую делегацию, направлявшуюся в Читу на переговоры с правительством Дальневосточной республики. После предварительных встреч в Чите переговоры были продолжены в Москве. Так, Петр Попов, член американской торговой делегации и советский разведчик, оказался в Москве, где его и пригласили по совместительству участвовать в советско-китайских переговорах. Петр Леонидович согласился. В результате перед ним открылся свободный доступ в китайское посольство.
Познакомившись с обстановкой, Попов решил сделать слепки ключей от сейфа, в котором хранились посольские шифры. Операция была продумана до мельчайших деталей и рассчитана по секундам. В назначенный день он отключил отопительные батареи в здании посольства. Хозяева собрались было вызвать слесаря, но Попов, как раз зашедший к послу по каким-то делам, заметил, что разбирается в отопительных системах и может помочь. Ему дали добро на обход всех помещений посольства. К этому времени Попов уже знал, что по утрам ключи от нужного ему сейфа обычно лежат на ночном столике в комнате шифровальщика.
Именно с этого помещения начал Попов свой обход ранним утром следующего дня, якобы проверяя отопление. Шифровальщик впустил его в гостиную, а сам, извинившись, продолжил утренний туалет, не закрывая за собой дверей. Дождавшись, пока шифровальщик намылил лицо для бритья, Попов быстро из гостиной прошел в его комнату, взял со столика ключи от сейфа и, уткнувшись носом в батарею центрального отопления, спокойно сделал с них слепок. Затем Попов вернул ключи на место и вышел. Реакция на пережитую опасность у него наступила через минуту. Ему показалось, что во всех клетках его тела удвоилось количество энергии, и если не дать ей выхода наружу, то оно взорвется. Петр Леонидович вышел в одном костюме во двор и при двадцатиградусном морозе простоял несколько минут, совершенно не чувствуя холода. О том, какое применение нашли сделанные Поповым слепки с ключей от сейфа в китайском посольстве, история советской радиоразведки умалчивает.
ШАПОЧКА
В начале 20-х годов у КГБ появилась возможность завербовать афганского консула в Ташкенте. Секретная агентура, производившая предварительную обработку консула с целью вербовки, окрестила его кличкой Шапочка, поскольку афганец носил европейский костюм в сочетании с черной барашковой шапкой, которую не снимал даже в помещении. Афганский консул представлял большой интерес для КГБ по многим причинам. Во-первых, ташкентское консульство Афганистана было в курсе всей политики этой страны в Туркестане. Во-вторых, афганцы являлись проводниками политической линии Англии в данном регионе. В-третьих, к голосу консула прислушивались в Кабуле при принятии важных политических решений, касавшихся Туркестана.
Афганский консул согласился информировать о недружелюбных по отношению к Советскому государству распоряжениях своего правительства, которые становились ему известны по долгу службы. Он предложил доступ к секретной переписке консульства, а также ключ к шифру между ним и Кабулом в обмен на право убежища в случае своего отказа вернуться на родину плюс десять тысяч рублей золотом. Деликатный вопрос о политическом убежище, как и вопрос об огромной сумме в десять тысяч золотых рублей, требовал согласования с ЦК партии и с Наркоминделом. Партийное руководство разрешило отпустить на все только тысячу рублей, а советское дипломатическое ведомство назвало предложение Шапочки авантюрой, которая может начисто испортить отношения с правительством в Кабуле.
Поэтому в КГБ приняли решение использовать другой, более надёжный путь к секретным документам афганского консульства. Там знали, что проникнуть в здание консульства — дело нетрудное, так как оно было малообитаемым, и что консульские документы хранились в несгораемом шкафу, цепочку с ключом от которого консул всегда носил у себя на шее. Этот ключ надо было попытаться незаметно выкрасть, проникнуть с ним в безлюдное здание консульства, извлечь документы из шкафа, сфотографировать и положить на место. А потом незаметно вернуть ключ хозяину.
Операция прошла без сучка и задоринки. Пожилой секретарь консульства редко бывал на работе, а все свободное время проводил на квартире у одной русской женщины. Эта женщина была вызвана в КГБ, где ей велели сделать так, чтобы ближайшим вечером ее приятель-иностранец остался у нее на ночь. А в этот вечер в одной роскошной квартире, переданной в распоряжение КГБ, за прекрасно сервированным столом состоялась вечеринка, в которой охотно принял участие и афганский консул. Около полуночи совершенно осоловевшему от выпитого вина и близости красивых женщин консулу подсыпали в бокал снотворное. Минут через десять в руках у сотрудников КГБ был заветный ключ, который они к 5 часам утра водворили на место после того, как сделали фотокопии консульского шифра и секретных циркуляров, хранившихся в сейфе. А в 10 утра добытый шифр уже был пущен в дело, чтобы дешифровать собранные заранее копии афганских шифртелеграмм.
