Вожди и разведка. От Ленина до Путина - Дамаскин Игорь Анатольевич (чтение книг .txt) 📗
После скандала, вызванного этим делом. Президиум ЦК под председательством Хрущева и КГБ приняли решение впредь отказаться от практики политических убийств. С тех пор это решение неукоснительно выполнялось. Ликвидация Амина во время битвы в его дворце была единственным исключением.
К числу провалов можно отнести и случаи измен и предательств со стороны сотрудников разведки, нанесшие ей серьезный урон.
Если во времена правления Сталина существовала «эпоха великих нелегалов», то со времен Хрущева и Брежнева возникла эпоха, которую с грустной иронией можно назвать эпохой «великих» предателей. Те, которые бежали в сталинские времена, в большинстве своем делали это из страха перед наказанием за несуществующие грехи, как, например, Орлов-Никольский, Кривицкий, Порецкий. Предателей же хрущевско-брежневской эпохи не тяготил этот страх — уже давно прошли времена репрессий. Более того, некоторые из них обосновывали свои действия несогласием с развенчанием культа личности Сталина и провозглашенной Хрущевым политикой десталинизации. В большинстве же случаев на Запад их звали деньги, женщины, неудовлетворенность своим служебным положением, зависть к сослуживцам, сделавшим карьеру, чересчур высокая самооценка. Таковы, к примеру, Попов, Поляков, Пеньковский, Лялин, Чернов, Гордиевский и многие другие.
2 мая 1945 года мы взяли Берлин, а в начале июля по межсоюзническому соглашению туда вошли войска США, Англии и Франции и он, как и вся Германия, был поделен на четыре зоны (сектора). Они вскоре превратились в два сектора — Восточный и Западный и почти на полвека стали источником острых разногласий между бывшими союзниками, дважды ставивших мир на грань войны. Впервые это случилось в 1948 году, когда западные державы, проведя в своих зонах денежную реформу, распространили ее, вопреки имевшимся соглашениям, на Западный Берлин. Тогда советская сторона установила блокаду Западного Берлина, а «союзники» в ответ на это создали «воздушный мост» и заблокировали торговлю с советской зоной оккупации. Помню, как жутковато было день и ночь слышать над собой рокот тяжелых самолетов, летевших почти на бреющем полете. Дело шло к военному противостоянию. Кризис продолжался 343 дня. Руководители враждующих сторон договорились, обе блокады были сняты, «воздушный мост» прекратил существование.
Но напряженное положение продолжало иметь место и усугублялось после создания двух государств — ФРГ и ГДР. Качество жизни в ФРГ было выше, чем в ГДР, и, пользуясь отсутствием физической границы между Восточным и Западным Берлином, на Запад ежедневно уезжали и уходили десятки и сотни наиболее предприимчивых и активных людей. С другой стороны, спецслужбы ФРГ беспрепятственно засылали на Восток свою агентуру, одной из задач которой было склонение как можно большего числа граждан к переезду на Запад.
Руководство ГДР не могло найти другого выхода, кроме перекрытия границы. В ночь с 12 на 13 августа 1961 года граница между ГДР и ФРГ по всей ее протяженности была перекрыта, а в Берлине воздвигнута знаменитая Берлинская стена. Запад воспринял эту акцию чрезвычайно болезненно. В Западный Берлин срочно прибыл вице-президент США Джонсон.
Утром 24 августа 1961 года в Москву поступила срочная телефонограмма из Берлина: «Днем 23 августа в Западном Берлине на секторальную границу были выдвинуты… подразделения американских, английских и французских войск. У границы находятся танки, бронетранспортеры и автомашины с безоткатными орудиями». Но речь о «горячей войне» пока не шла. Ключевым моментом демонстрации силы должен был стать парад 1500 американских морских пехотинцев в полном вооружении и с боевой техникой на территории Восточного Берлина. Об этой акции советская разведка заблаговременно узнала от агента Мюрата (см. разд. «Франция»). Когда Хрущеву было доложено об этом, он отдал необыкновенно «последовательное и легкое в исполнении» распоряжение — американцев через территорию ГДР в Берлин пропустить и не задерживать, но парада чтобы не было.
Как быть? Все было сделано чрезвычайно просто. Сотрудники КПП по приказу сверху проделали то, что в профсоюзном движении называется «итальянской забастовкой». Как известно, буквальное выполнение всех инструкций способно парализовать любую работу. Поэтому морских пехотинцев в Западный Берлин пропустили… но с соблюдением всех правил согласованной процедуры передвижения войск, которой вообще-то, понятно, в обычных случаях не придерживались, поэтому времени на ее прохождение американцами их командование не предусмотрело. В результате морские пехотинцы попали в Западный Берлин глубокой ночью, когда проводить парад было уже бессмысленно.
Тот же Мюрат информировал и о другой акции американцев — о том, что 28 октября 1961 года они планируют уничтожить пограничные ограждения одного из КПП в Берлине. Он сообщил точное время и место проведения операции, а также то, какие силы они намерены использовать. Это позволило командованию ГСВГ разработать контрплан, который и был реализован.
В назначенное время к КПП подъехали три джипа в сопровождении бульдозеров и десяти танков. Люки у танков были закрыты, орудия расчехлены. «Джипы» (должно быть, к немалому удивлению сидящих в них) беспрепятственно пропустили в Восточный Берлин. Дело в том, что в прилегающих переулках уже находились в укрытии батальон пехоты и полк советских танков, и, как только джипы миновали КПП, советские военнослужащие тут же выдвинулись к границе. Люки танков тоже были закрыты и орудия тоже расчехлены. Джипы, отрезанные от своих, некоторое время поездили за спинами советских солдат, а потом вернулись в Западный Берлин.
Всю ночь советские и американские танки стояли друг против друга, а мир находился на грани войны. Утром Главнокомандующий ГСВГ Маршал Конев приказал отвести наши танки. Американцы еще полчаса стояли на площади — командовавший операцией генерал Клей ждал указаний из Вашингтона. Потом бульдозеры и танки ушли.
Все это время Хрущев сохранял относительное спокойствие. Видимо, он доверял представленной ему внешней разведкой докладной записке от 20 июля 1961 года: «Несмотря на столь тщательную разработку мероприятий военного характера на случай берлинского кризиса, окончательный план их проведения пока не принят. Это объясняется… опасениями США, Англии и Франции, что применение ими силы может вызвать ответные действия СССР, а это поставит западные державы перед выбором: либо отступить и тем самым продемонстрировать свою слабость, либо развязать войну против СССР… В связи с опасением военного конфликта с СССР в правящих кругах западных держав считают целесообразным уже в ближайшее время пойти на переговоры с СССР».
Так оно и случилось. В декабре 1961 года разведка добыла и доложила Хрущеву сведения о заседаниях Совета НАТО, на которых было признано целесообразным, чтобы три западных державы вступили в переговоры с Советским Союзом.
В разрешении кризиса советская разведка непосредственно не участвовала, но если бы не предоставленная ею информация, то ситуация могла бы быть значительно серьезнее.
Начавшиеся в конце 1961 года советско-американские контакты были прерваны в связи с разразившимся в 1962 году Карибским кризисом.
В разрешении Карибского кризиса 1962 года советские разведки, как военная, так и внешняя сыграли значительную роль.
Сразу после прихода к власти правительства Кастро в 1959 году американские власти заняли резко враждебную позицию по отношению к Кубе. Как президент Эйзенхауэр, так и сменивший его Кеннеди не только в своих декларациях призывали к свержению этого правительства, но и осуществляли свои замыслы путем полной экономической блокады, актов саботажа (в том числе поджогов плантаций сахарного тростника), оголтелой пропагандой, попыткой политической изоляции, поддержкой контрреволюционной антикубинской эмиграции и подготовкой наемников для вторжения на Кубу.
Такое вторжение готовилось в апреле 1961 года. Кеннеди утвердил его план. Отряды наемников общей численностью около 1500 человек на американских судах, снабженные американским оружием, должны были высадиться в укромном уголке Кубы, в заливе Кочинос (заливе Свиней) у города Плайя-Хирон, захватить плацдарм и там объявить о создании нового кубинского правительства, членов которого уже подобрало ЦРУ. «Правительство» должно было обратиться в США за признанием и помощью.
