Агентурная разведка. Книга вторая. Германская агентурная разведка до и во время войны 1914-1918 гг. - Звонарев Константин Кириллович
По словам капитана 2-го ранга итальянского флота Луиджи ди Самбуи, следствие с несомненностью установило существование некоей тайной организации по взрыву кораблей. Нити ее вели к швейцарской границе. Но там ее след терялся. Все попытки обнаружить его за пределами этой границы остались безуспешными. Тогда решено было обратиться к могущественнейшей воровской организации "Сицилийской Маффии". Эта организация послала в Швейцарию "боевую дружину" из опытнейших и решительнейших итальянских воров.
Прошло не мало времени, пока "дружина", путем колоссальных затрат средств и энергии, наконец, напала на след. Он вел в Берн, в подземелье одного богатого особняка. Тут и находилось главное хранилище штаба этой таинственной организации — забронированная, герметически закрытая камера, наполненная удушливыми газами. В ней — сейф с ценностями и трубочками.
После длительного наблюдения и подготовки "дружина" ночью прорезала броневую плиту. В противогазах проникла в камеру, за невозможностью захватить сейф, взорвала его. В нем оказался целый склад трубочек. Никаких документов, однако, найдено не было.
Приблизительно за год до описанных событий и за четыре месяца до гибели "Марии", в Севастополь прибыл морской атташе одной нейтральной державы. К нему был прикомандирован старший офицер подводной лодки "Тюлень" лейтенант Чириков. В штабе командующего флотом Чирикову дали ознакомиться с несколькими документами, относившимися к указанному морскому атташе. В одном из этих документов британское адмиралтейство просило русский штаб, в случае посещения этим атташе Севастополя, отнюдь не показывать ему тех технических приспособлений, которые английский флот доверительно передал для использования русскому (сетевое траление, средства борьбы с подводными лодками и др.). В другом документе штаб Кавказской армии характеризовал этого атташе нейтральной державы, как "любознательно-зоркого и ловкого человека, умело и хитро преследовавшего свои цели при расспросах о действиях и расположении наших войск" и подчеркивал то впечатление недоброжелательства и задней мысли, которое атташе оставил по себе.
Наконец, третий документ — из русского морского Генерального штаба, — в котором категорически запрещалось показывать агенту подводный заградитель "Краб", — в то время наимощнейший в мире тип заградителя.
Наконец, этот атташе прибыл. Во-первых, он отказался остановиться в отведенных ему комнатах в морском собрании, а предпочел гостиницу Кист. Поехав с визитом к командующему Черноморским флотом, этот атташе симулировал обморок с целью добиться того, чтобы его на некоторое время оставили одного в гостинице. Он заявил Чирикову, что чувствует себя плохо и по приезде в гостиницу сейчас же ляжет в постель. Когда же Чириков, вопреки приказанию, через три часа зашел в номер атташе, последний сидел за письменным столом. На столе лежали прикрытые папкой бумаги и раскрытая книга гравюр и чертежей судов иностранных флотов. Оказалось, что здоровье атташе в полном порядке. Он с места в карьер начал расспрашивать Чирикова о "Крабе". Во время разговора вошел грум и доложил: "Те двое людей, которые спрашивали вас, — ушли". Когда же Чириков потом спросил швейцара гостиницы и грума об этих "двух людях", оба ответили, что они ничего не знают и никого не видали. Было ясно, что и швейцар и грум — люди атташе. Наконец, после соответствующего нажима, грум заявил, что атташе спрашивали каких-то двое в рабочей одежде.
Этот атташе пробыл в Севастополе дня три и уехал в Ялту.
Наконец, в июле 1916 года имел место следующий случай. Командующий Черноморским флотом адмирал Эбергард получил следующую записку:
"Мы тебя знаем и верим тебе, но если ты хочешь преуспевать, должен подчиниться нашей воле. Григорий Распутин".
Эбергард отослал эту записку обратно.
Через некоторое время новая записка:
"Посылаем тебе наше благословение — образок. Ты же, в знак подчинения нашей воле, должен жениться на нашей племяннице, ныне проживающей в Севастополе (приложен адрес). Григорий Распутин".
В ответ на эту записку, Эбергард приказал племяннице Распутина покинуть в 24 часа Севастополь, а через несколько дней сам вынужден был покинуть пост командующего Черноморским флотом.
Необходимо также отметить, что как только "Мария" появлялась на рейде, сейчас же к ней приставали баржи с заводскими "кладовками" и рабочими, производившими на корабле разные работы.
А. Лукин, учитывая все эти факты и связывая их между собою, приходит к заключению, что гибель "Марии" — результат германской диверсионной работы. Работа эта была проделана организацией, в составе которой каким-то звеном был и морской атташе, и Распутин, и заводские баржи, и "кладовки", и, наконец, латунные трубочки — механические взрыватели. Мы не беремся утверждать, что это именно так и было, однако, не видим и невозможности существования такой организации…
Во время поездки Николая Романова по Западному фронту германская разведка выслала несколько групп своих агентов для его уничтожения. Одна из групп должна была выяснить, как велика охрана и свита и какие войсковые части он будет смотреть. Другой группе было поручено взорвать поезд Романова и мосты у ст. Замирье и Столбцы. Последняя группа была снабжена бомбами по 20 фун. каждая, пироксилиновыми шашками и пилами для порчи телеграфной линии.
Но, благодаря тому, что обе группы были составлены из лиц, обучавшихся в количестве 21 человека в Люблинской школе агентов, нашелся предатель, который всех их выдал русской контрразведке.
В 1917 году в Петроград были командированы германской разведкой Брендель Альберт и Рей Иосиф для взрыва петроградского арсенала. Эта попытка успехом не увенчалась.
В том же 1917 г. прибыл из Германии в Петроград некий Тарас Иванович Крегер с поручением ликвидировать Керенского, английского посла Бьюкенена и Милюкова.
Имелись также данные, что немцами подготавливалось восстание в Финляндии.
Любопытно, что в июльские дни 1917 года на Хитровом рынке (Москва) были обнаружены подозрительные субъекты, раздававшие оружие и призывавшие к погромам магазинов и винных складов.
А. Н. Вознесенский [97]утверждает, что было установлено, что эти лица никакого отношения к политике не имели, а, "по-видимому, работали по найму от агентов австро-германского штаба".
Интересен также следующий прием германской диверсионной деятельности [98]. В Ставку русского главковерха поступило предложение на заказ винтовок в Америке. Предложение это исходило от трех русских подданных, из коих один принадлежал к старинной русской княжеской фамилии. Тройка эта указала заводы, на которых немедленно могло быть установлено производство винтовок для России на весьма выгодных и, как будто бы, надежных условиях.
Для проверки был запрошен представитель русского артиллерийского управления военного министерства России в Вашингтоне. Тот ответил, что заводы эти не оборудованы и что заказы в срок выполнить они не смогут. Тройка в ответ на это представила телеграмму из Америки, опровергавшую сведения представителя артуправления. Тогда был запрошен начальник русского органа снабжения в Лондоне. Он также ответил, что, по имеющимся об этих заводах сведениям, они не в состоянии выполнить заказа.
Тройка подняла целую бурю вокруг этого вопроса и поставила на ноги всех, до Николая II включительно. Тогда Ставка запросила мнение французского и английского военных министерств. Последние ответили:
"…Эти господа (тройка) просто комиссионеры, которым обещан известный процент, если заказ будет дан. Они сами (тройка) введены в заблуждение относительно солидности этого предложения. В действительности это предложение на поставку винтовок делается через германских агентов. Оно составлено хорошо, и если основательно не разобраться, это должно внушить полное доверие. Если же заказ будет дан, то ружейный завод будет действительно оборудован, русское военное министерство успокоится на том, что заказ дан, но он никогда не будет выполнен…"
