Следователи Петра Великого - Серов Дмитрий Олегович (читаем бесплатно книги полностью txt, fb2) 📗
Выехав из Санкт-Петербурга в феврале 1719 года, гвардии майор И. М. Лихарев вернулся в столицу только в декабре 1720-го {562}. В части проведения экспедиции Иван Лихарев сумел выполнить царское поручение в полном объеме. Золота, правда, отыскать не удалось [112], но была осуществлена разведка и военно-топографическая съемка огромной территории, установлены причины провала экспедиции И. Д. Бухгольца, основана крепость Усть-Каменогорск {563}, проинспектированы и усилены гарнизоны Омска и Семипалатинска.
В январе 1755 года один из участников экспедиции А. А. Зыбин, служивший в 1720 году прапорщиком в гарнизоне Семипалатинска, так вспоминал о событиях четвертьвековой давности: «Прибыл к ним во оную Семиполатную крепость… гвардии маэор Иван Михайлов сын Лихарев для осмотру и свидетелства… вновь построенных крепостей и в них состоящих военных полков. <…> Который, по усмотрению своему, набрав штап- и обор-афицеров, в том числе и ево, Зыбина, и рядовых баталион, с которым и следовали… водяным путем вверх по реке Иртышу на лехких судах, по тамошнему званию “зайсанскими лотками”…И дошед до места, называемого Усть-Каменогорского, и тут положением помянутого маэора Лихарева крепость земленую… с надлежащим укреплением построили» {564}.
Не менее успешно Иван Михайлович справился и с задачей по расследованию криминальных деяний сибирских администраторов. Как явствует из сохранившегося в архиве пространного «Реэстра дел на губернатора», направленного Иваном Михайловичем в сентябре 1719 года непосредственно Петру I [113], к тому времени он сумел собрать доказательства, изобличавшие М. П. Гагарина в тридцати пяти эпизодах получения взяток, казнокрадства и злоупотребления должностными полномочиями.
В частности, было установлено, что комендант города Тары [114] передал губернатору пять пудов (!) серебра, «чтоб был к нему милостив» (выражаясь по-современному, за общее покровительство), а тобольский предприниматель Леонтий Зверев — гигантскую по тем временам сумму в 4000 рублей за получение винного откупа «бес торгу» (выражаясь по-современному, без проведения тендера). Вскрылось также, что комендант города Верхотурья потратил 500 рублей на оплату разъездов жены Матвея Гагарина, оформив затем эту сумму как расходы на транспортировку денежной казны {565}.
Наряду с этим Иван Лихарев выявил 15 эпизодов получения взяток и злоупотребления должностными полномочиями обер-комендантом Тобольска С. П. Карповым, являвшимся в 1714–1719 годах фактическим заместителем губернатора. Так, Ивану Михайловичу удалось установить, что Семен Карпов занимался незаконной скупкой золота, получил от некоего «татарина Аблаяра» за закрытие возбужденного против него уголовного дела взятку в 150 рублей, покрывал взяточничество подьячего Филиппова {566}.
В декабре 1719 года И. М. Лихарев доложил царю еще о двенадцати выявленных им эпизодах криминальной деятельности бывшего сибирского губернатора и его подчиненных. В том числе Ивану Михайловичу удалось вскрыть эпизод вымогательства князем Матвеем Петровичем у солепромышленника Ивана Ростовщикова огромной взятки в размере десяти «коробок» золота и 500 рублей. В довершение всего солепромышленник оказался вынужден «подарить» 600 рублей также и двум слугам (!) губернатора {567}.
Не имея возможности каждый раз лично осуществлять следственные действия, И. М. Лихарев регулярно поручал расследование некоторых эпизодов командированным с ним гвардейским солдатам и сержантам (образовавшим при Иване Михайловиче своего рода следственную бригаду). Например, гвардии рядовой П. С. Чернов был направлен для сбора сведений о злоупотреблениях должностных лиц Исетского острога [115].
Исполняя распоряжение гвардии майора, Петр Чернов совершил объезд четырех крестьянских слобод, подведомственных острогу. Прибыв на место, гвардеец созывал мирской сход, где объявлял «великого государя указ о бывшем губернаторе князе Гагарине и о худых его поступках», после чего начинал сбор жалоб от населения.
Ничего не сообщив о противоправных деяниях губернатора, крестьяне немало рассказали солдату о «взятках и обидах» от местных управителей. П. С. Чернов собрал сведения о вымогательстве исетскими комендантами с крестьян взяток только за 1712–1718 годы в размере 517 рублей, а также пятнадцати быков и коров. В свою очередь, подьячие, направлявшиеся комендантами с различными поручениями в слободы, «вымучили» с крестьян за это же время еще 82 рубля и 35 баранов.
Не отставали от исетских администраторов и приказчики, непосредственно управлявшие слободами. Так, по данным, полученным гвардии рядовым, только в Киргинской слободе [116] приказчики путем вымогательства получили с крестьян в 1713–1718 годах 445 рублей и 800 четвертей хлеба {568}. Поборы подобных масштабов имели закономерным последствием «всеконечное разорение» крестьянских хозяйств и подрыв их налоговой платежеспособности.
Петр I высоко оценил результаты сибирской поездки И. М. Лихарева. 21 октября 1721 года, в дни празднования в Санкт-Петербурге победы России в Северной войне, царь (принявший на следующий день императорский титул) собственноручно начертал: «Сказать чины: <…> маэору Лихареву — в брегадиры» {569}. Что касается Матвея Гагарина, для изобличения которого Иван Михайлович приложил столько усилий, то, как известно, он был отдан под суд Правительствующего сената, приговорен к смертной казни и публично повешен в Санкт-Петербурге 16 марта 1721 года.
Повышение в чине изменило положение И. М. Лихарева в следственной канцелярии: из асессоров он становится ее руководителем — совместное Иваном Дмитриевым-Мамоновым. С этого времени в официальном делопроизводстве канцелярия стала именоваться «Канцелярией ведения генерала-маэора и лейб-гвардии маэора господина Дмитреева-Мамонова да брегадира и лейб-гвардии маэора господина Лихарева с протчими афицеры» {570}. В 1722 году, в связи с убытием Ивана Дмитриева-Мамонова с частью батальонов Семеновского полка в Персидский поход, Иван Михайлович стал фактически единоличным главой канцелярии.
Поскольку в петровское время общепринятой практикой являлось вознаграждение следователей частью конфискованного имущества лиц, дела которых они расследовали, И. М. Лихарев взялся в 1723 году хлопотать о таком поощрении. Предметом просьбы Ивана Михайловича стали «отписные» деревни и дворы бывшего коменданта Томска Романа Траханиотова, об уголовном деле которого уже говорилось.
Как явствует из сохранившейся в архиве челобитной И. М. Лихарева от июня 1723 года, будучи заслуженным фронтовиком и потомственным дворянином, он имел в собственности всего лишь 33 крестьянских двора и не имел недвижимости ни в Москве, ни в Санкт-Петербурге {571}. В свою очередь, изобличенный «Сибирской канцелярией» в восьмидесяти четырех (!) эпизодах получения взяток и злоупотреблений должностными полномочиями Роман Траханиотов владел 263 крестьянскими дворами, четырьмя усадебными домами и огромным домом в Москве. Еще 57 крестьянских дворов числились как приобретенные женой бывшего коменданта {572}.
