Другая победа. Если бы победил Гитлер - Цаурас Питер Дж. (бесплатные полные книги .txt) 📗
К январю 1917 года Гитлер (все еще в чине лейтенанта флота с испытательным сроком) нес службу в качестве второго вахтенного начальника подводной лодки U-39. В январе на лодку на должность вахтенного начальника прибыл новый офицер. Карл Дёниц, точно так же как и Гитлер, начал свою морскую службу на крейсерах, а затем его перевели в подводный флот. Они с Гитлером стали большими друзьями. Можно даже сказать больше: позднее Дёниц скажет, что если речь заходит о присущих ему смелости, а также таланту руководителя, то всем этим он обязан Гитлеру, который в этом отношении был для него образцом для подражания. Как часто во время нескончаемо долгих вахт эти офицеры, разделив поровну тяготы службы на подводной лодке, беседовали о будущих силах и средствах для боевых операций на море. Десятилетия спустя Дёниц будет вспоминать об одной особо тяжелой вахте. Дело было ночью, лодка шла в надводном положении, Гитлер и он оба промокли до костей, а воображение Дёница рисовало картины целого флота подводных лодок, каждая огромных размеров, оснащена оружием страшной разрушительной силы и имеет такую дальность плавания, которая позволит ей совершить кругосветное путешествие, ни разу не всплыв на поверхность для пополнения запаса воздуха, зарядки батарей, а также для того, чтобы вымочить до костей вахтенных офицеров. Гитлер пожал плечами, а затем ткнул пальцем в волны, вздымавшиеся вокруг их хрупкого суденышка. На что годится подобный флот, сказал он, если он не в силах отыскать своего противника? Чего хорошего может сделать такой флот, если его оружие способно поразить цель только на коротком расстоянии? В первую очередь, утверждал Гитлер, нужно позаботиться о способах обнаружения противника на большом расстоянии, после этого нужно создать средства поражения этого находящегося на большом удалении противника. А после этого можно будет надеяться, что младший офицерский состав получит возможность не мокнуть на вахтах и перестанет скулить. Как вспоминает Дёниц, он расхохотался, а потом спросил своего друга, а может, ему хотелось бы разместить на своих новых подводных лодках, в том числе и ангары для гидропланов? Возможно, ответил на это второй вахтенный начальник и добавил, но, может быть, потребуется и нечто большее [13].
К 1917 году у Германии не оставалось никаких иных возможностей вынудить Великобританию выйти из войны и снять морскую блокаду за исключением широкомасштабного использования подводных лодок в качестве основной ударной силы на море. Но этого не произошло, и истощенная Германия увидела, что в числе ее противников оказались Соединенные Штаты Америки. К счастью для Германии, крушение Российской империи позволило ей перебросить свои силы с Восточного фронта на Западный, и возобновление немецких наступательных действий во Франции позволяло надеяться на то, что войну удастся завершить на выгодных для Германии условиях еще до начала массовой переброски американских войск на европейский континент. Что же касается немецких военно-морских сил, то к тому времени Флот открытого моря полностью утратил свою боеспособность, и он оставался флотом чисто номинально. В силу этого обстоятельства основная масса активных боевых действий стала во все большей степени перекладываться на плечи соединений подводных лодок. В марте 1918 года Гитлеру было присвоено звание капитан-лейтенанта [14], и он был переведен на должность старшего офицера подводной лодки U-71, которой командовал капитан 2-го ранга Курт Злефогт. Друг Гитлера Дёниц был переведен на Средиземное море, и вскоре он сам стал там командиром подводной лодки.
В октябре подводная лодка U-71 отошла от своего причала в Киле, направляясь на очередное боевое дежурство. К этому времени мало кто из моряков сомневался относительно скорого окончания войны. Если бы не зажигательные речи их неформального лидера, их старшего офицера, некоторые члены команды могли бы вообще отказаться от выхода в море. Гитлер, которому только что стало известно, что не вернулась на базу подводная лодка, которой командовал Дёниц, призвал моряков еще один раз ударить по англичанам, нанести последний удар во имя чести Германии, пролить еще вражеской крови, чтобы отомстить за погибших товарищей. Вся команда, как один человек, встретила эту речь криком «Ура!» и поклялась идти за своими командирами хоть в Вальгаллу, то есть в рай, хоть в ад [15]. Первого ноября их шансы попасть в то или другое место окончательного назначения оказались как нельзя более близкими к тому, чтобы стать реальностью. В результате дерзкой, проведенной в дневное время и из надводного положения торпедной атаки подводная лодка U-71 потопила два транспорта противника, и теперь она ушла на глубину, спасаясь от английских кораблей сопровождения. Разрывы глубинных бомб тяжкими молотами били по корпусу лодки. Внезапно к этим разрывам добавились частые громкие удары, и от них сотрясалась вся лодка. Казалось, будто кто-то, сидящий внутри, безостановочно бьет молотком по листу железа. Бросившись из командного отсека в машинное отделение, Гитлер увидел, что очередной взрыв сорвал с места крепления один из цилиндров двигателя, и теперь массивный, в четверть тонны весом, поршень этого цилиндра, раскачиваясь, бил в тонкую внутреннюю переборку. Понимая, что даже если звук этих ударов не выдаст их положение противнику, то поршень сам по себе сделает пробоину в корпусе и потопит корабль, Гитлер кинулся в пространство между поршнем и переборкой, чтобы своим телом погасить энергию удара.
Лодке U-71 тогда удалось спастись, и даже ее двигатель был отремонтирован позже тем вечером. Но все время, пока она из последних сил ползла на базу, Адольф Гитлер был близок к смерти: после своего героического поступка он лежал с переломом черепа. Доставленный 10 ноября в Кильский военно-морской госпиталь, он пришел в сознание только 15 ноября. На следующий день врачи сообщили ему два известия, которые навсегда изменили его жизнь. Первая новость заключалась в том, что молодой офицер Адольф Гитлер больше никогда не сможет выйти в море. Отныне и на всю последующую жизнь его чувство равновесия будет страдать от травмы среднего уха, которая не поддается лечению. Стоит ему снова хотя бы только постоять на качающейся палубе корабля, он неизбежно испытает все симптомы морской болезни. Согласно второй новости перемирие уже было подписано, и хотя переговоры продолжались, было ясно – Германия эту войну проиграла.
Потребовалось несколько месяцев, чтобы Гитлер, весь израненный и лишенный всякой возможности продолжить службу, смог восстановить свое душевное равновесие. Надежды покинут многих из тех, кто тогда лежал в госпиталях и видел, как на их глазах гибнет держава, бывшая когда-то великой. Даже сам Гитлер позднее признавал, что ему тоже довелось почувствовать подобное отчаяние, что у него был соблазн покончить жизнь самоубийством. Но вместо того чтобы подчиниться отчаянию, он предпочел сосредоточиться на враге, который довел его до подобного состояния. И ожесточенная ненависть ко всему, что было английским, стала жечь душу Адольфа Гитлера в те горькие дни 1919 года. Она станет той силой, которая позволит подняться новой Германии.
Начиная с конца 1918-го и до середины 1919 года, британский военно-морской флот продолжал свою опустошительную морскую блокаду Германии, а победившие союзники размышляли в Париже над тем, как лучше всего наказать своих противников и поделить военные трофеи. В соответствии с Версальским договором Германская империя прекращала свое существование, при этом часть ее территории передавалась Франции, а также вновь образованной Польше. Договор лишал возможности развиваться германскую военную машину, накладывая жесткие ограничения на допустимую численность немецкой армии, видов вооружения и на промышленность вооружения и даже на разработку новой техники. Договор нанес оскорбление всему немецкому народу, поскольку он насильно перекладывал на немцев «вину за войну», требуя, чтобы они одни несли ответственность за развязывание Первой мировой войны.
