Ниндзя. Первая полная энциклопедия - Горбылев Алексей (книги хорошего качества TXT) 📗
Легенда о том, как Эн-но Гёдзя не стал платить подать
Однажды Эн-но Гёдзя спустился с гор, чтобы проповедовать свое учение. Он пришел в какую-то деревню в провинции Ямато, и там его глазам предстала следующая картина.
У входа в невзрачный крестьянский домишко собралась большая толпа, которая что-то оживленно обсуждала. Подойдя поближе, подвижник увидел, как трое сборщиков податей жестоко избивают бамбуковыми палками одетого в лохмотья юношу, который пал на колени, склонился головой до самой земли и горько причитал. Он рассказывал, как долго болели его отец и мать, как он выбивался из сил, чтобы заработать им на пропитание, как все оказалось тщетным, как умерли родители и как у него не осталось средств даже оплатить их похороны. Несмотря на бедственное положение, прежде юноша исправно вносил земельную подать, и только в этом году, со смертью родителей, не смог этого сделать. Поэтому из резиденции управляющего уездом в деревню явились сборщики налогов, которым было приказано во что бы то ни стало выбить нужное количество риса. Поняв, в чем дело, Эн-но Гёдзя растолкал людей, подошел к старшему чиновнику и сказал:
– Ну-ну, господин чиновник, подождите немного.
Сборщик податей, который как раз избивал юношу палкой, обратился к отшельнику и закричал:
– Что?! Это ты мне? Этот человек – преступник. Он не уплатил подати императору. А ты потакаешь преступнику?!
– А что, все, кто не могут внести подать, – преступники? Кто так решил?
– Ты что, дурак или ненормальный?! Все законы в стране устанавливает император.
– А разве может император, который не является ни ками, ни буддой, в одиночку решать такие вопросы?
– Да ты не только дурак, но еще и наглец! Вся земля в Японии принадлежит императору. Разве ты не знаешь этого?! Вы все только берете землю у него в долг и потому должны уплачивать подати.
– Вот, значит, как?! А если человек может жить не за счет земли, как тогда с земельным налогом?
– Ну, тогда, конечно, можно не платить подати. Только ведь мы – люди и все по земле ходим!
– Хорошо. Пусть тогда жители деревни будут свидетелями того, что человек может жить без земли.
С этими словами Эн-но Гёдзя снял с плеча сумку, в которой лежало несколько драгоценных камней, достал один, взял обеими руками и легонько потер. Потом он закрыл глаза, прочитал про себя заклинание и, открыв глаза, с криком киай взлетел над землей и – что за чудо! – завис в воздухе!
– Ну что, чиновник, скажешь?!
Голос его прозвучал подобно грому, а глаза стали испускать золотые лучи. Вся деревня стояла открыв рот, а сборщики податей, напуганные до смерти, бросились бежать от этого места что было сил. После этого Гёдзя опустился на землю, совершил погребальный обряд по родителям несчастного юноши и вместе с ним ушел обратно в горы…
Конечно, это всего лишь сказка. Но для нас не важно, было ли всё это на самом деле или не было. Важнее то, что в этой сказке, как и в сообщениях «Сёку Нихонги» и «Нихон рёики», отразился бунтарский дух ямабуси.
Естественно, что власти прилагали немало усилий для борьбы с сюгэндо, официально объявив это движение вне закона. Если верить «Сёку Нихонги» и «Нихон рёики», гонения на горных отшельников начались уже в конце VII в. В указах 718 и 729 гг. запрещалось строить скиты в горах, заниматься проповедью закона Будды в лесных и горных местностях. Гонения особенно усилились в период возвышения монаха Докё, который пользовался благоволением императрицы Кокэн. В 765 г. специально для него был создан пост монаха-министра, в результате чего он фактически узурпировал власть в стране. По его приказу вооруженные отряды охотились на ямабуси, арестовывали их и разоряли горные скиты.
Некоторые историки ниндзюцу считают, что эти преследования привели к «военизации» ямабуси, которые в целях самообороны стали овладевать боевыми искусствами. Появились даже особые группы монахов-воинов, отвечавшие за защиту лесных молелен. Некоторые историки полагают, что большое значение для совершенствования воинских искусств горных отшельников имел также тот факт, что после разгрома мятежа Фудзивары Накамаро, направленного против Докё, его сторонники, среди которых было немало первоклассных воинов, скрывались в горных скитах и передали аскетам немало секретов военного дела. В результате в общинах сюгэндзя якобы сформировалось тайное военное искусство, соединившее в себе методы партизанской войны и маскировки. Современные историки называют его ямабуси хэйхо – «военное искусство ямабуси». Некоторые считают, что именно оно в дальнейшем и послужило основой ниндзюцу.
Но при внимательном знакомстве с историей сюгэндо вскрываются многие слабые места этой версии. Так, преследования ямабуси продолжались очень недолгое, по историческим меркам, время. Практически сразу после смещения Докё с поста монаха-министра в 770 г. почти все ограничения деятельности горных отшельников были сняты. Правительство потерпело решительное поражение в борьбе против сюгэндо, в значительной степени потому, что к движению горных отшельников примкнули даже некоторые представители высшей аристократии и высшего буддийского духовенства. Примирение сюгэндо и центральной власти нашло свое отражение и в приведенной выше цитате из «Нихон рёики». Помните, что Эн-но Гёдзя «смог приблизиться к императору»?
В источниках периода гонений на сюгэндо нет никаких упоминаний о столкновениях между правительственными войсками и группами ямабуси и тем более – о содержании их военного искусства. Да и вообще, вместо того, чтобы тратить время на шлифовку приемов рукопашного боя, им было гораздо проще уйти подальше в горные дебри, где бы их никто не смог достать. Ведь тогдашняя Япония совсем не походила на нынешнюю… Дороги отсутствовали, горные области были почти не разведаны, правительство контролировало лишь центральный столичный округ Кинай, а о том, что творится в других регионах, и ведать не ведало… Так существовало ли вообще ямабуси хэйхо, о секретах которого столь смачно пишут некоторые «историки ниндзюцу»? Да, существовало. Только сложилось оно на несколько веков позже и под влиянием совершенно иных причин, нежели указанные выше гонения.
Глава 3. Самураи, монахи-воины, гадатели, разбойники…
Эпоха Хэйан (794–1192) стала временем глобальных перемен, которые во многом предопределили развитие военного искусства в Японии. В это время в Стране восходящего солнца появляются военное сословие самураев и полчища монахов-воинов – главные игроки на сцене японской военной истории. К этому же периоду относятся и первые упоминания о семьях Кога и Хаттори, которые позже становятся основными носителями традиции ниндзюцу. Тогда же формируется военное искусство ямабуси, оказавшее значительное влияние на всю японскую традицию военного дела. На основе гаданий по книге «И-цзин», традиционной астрономии, астрологии и магии складывается особое учение Оммёдо – «Путь Инь и Ян», оставившее заметный след в ниндзюцу. Методы шпионажа активно используются и самураями, и монахами-воинами, и ямабуси, и разбойниками, коих немало было во второй половине эпохи Хэйан, ознаменовавшейся кризисом центральной власти.
Возникновение самурайского сословия. Самураи и разведка
Самурай, или буси, – это «воин». Судьба самурайства была теснейшим образом связана с феодальными войнами и целиком зависела от них. Самураи существовали для войн и жили войнами. Именно они создали славу японскому оружию и воинскому искусству.
В то же время в западной литературе по ниндзюцу самураи зачастую противопоставляются ниндзя. Такой подход опирается на идею сословной ограниченности военного искусства самураев. Дескать, самурайский кодекс чести – бусидо – не позволял им использовать шпионаж и военные хитрости, которые по этой причине стали уделом «парий-ниндзя». В результате «самурайское» военное искусство изображается порой как гротескный ритуал, где все заранее известно, а отступление от шаблона недопустимо. Ниндзюцу же, свободное от всяких условностей, выступает его положительным антиподом.
