Ржев – Сталинград. Скрытый гамбит маршала Сталина - Меньшиков Вячеслав Владимирович (книги .txt) 📗
Далее агент сообщал, что, по данным японского посла, в Берлине немцы планируют отрезать СССР от внешней помощи, расширить наступление на юге, включая захват всего Донбасса и Кавказа. Если же не удастся, как заявил Риббентроп, совершенно сломить советский режим, то после летнего наступления СССР потеряет всякое значение и силу…
В конце марта, в апреле и мае Разведуправление продолжало получать уточняющую информацию от руководителей своих зарубежных резидентур о планах немцев.
31 марта агент «Гано» сообщил в Москву:
«Поданным источника из Берлина, заслуживающего доверия, план немецкого наступления на Восточном фронте предусматривает два направления:
1) Удар на Ленинград для подкрепления Финляндии и разрыва связей и поставок в СССР через Белое море.
2) Наступление на Кавказ, где главное усилие предвидится в направлении на Сталинград и второстепенное – на Ростов и, кроме того, после захвата Крыма – на Майкоп. Главная цель наступления – захват Волги на всем ее протяжении. На западном берегу немцы намерены поставить сильные укрепления.
Относительно действий на центральном участке фронта в немецком штабе были разногласия. Одни предпочитают нанести лобовой удар, другие – ликвидировать Москву путем обхода».
Как отмечено выше, директиву № 41 Гитлер утвердил 5 апреля. Данные агентов военной разведки «Долли», «Гано» и Шандора Радо позволяют утверждать, что основные положения этого секретного документа стали известны в Москве значительно раньше. Такие парадоксы возможны только в разведке. [16]
Таким образом, к 11 апреля 1942 года генеральный штаб немецких сухопутных войск разработал на основе директивы № 41 приказ на проведение операции «Блау» на южном крыле советско-германского фронта. Началась их организационная подготовка к предстоящим боевым действиям, а также усиление и перегруппировка немецких войск Восточного фронта. Основные силы немецко-фашистской армии были направлены в группу армий «Юг», о чем свидетельствует следующая простая таблица:
* Выделено мной. – В. М. [17]
Из таблицы видно, что за период с апреля по июль 1942 года количество действовавших на советско-германском фронте вражеских дивизий возросло на 19 соединений. За это же время состав группы армий «Центр» сократился более чем на 11 дивизий, а группы армий «Юг» увеличился на 33 дивизии. Последнее было достигнуто за счет переброски на южное крыло фронта новых соединений с Запада, а также с других участков советско-германского фронта, в том числе 7 дивизий и управления 4-й танковой армии из группы армий «Центр». Летом 1942 года гитлеровское военное руководство не располагало уже достаточными силами, чтобы наряду с осуществлением главной операции «Блау» на южном крыле советско-германского фронта нанести даже отвлекающий удар войсками группы армий «Центр» на московском направлении.
В связи с этими же обстоятельствами фашистское высшее командование стремилось вести свои боевые действия против русских так, чтобы они, особенно на западном направлении советских фронтов, сосредоточили максимальное количество частей Красной армии и резервов, чтобы исключить их передислокацию под Сталинград или на Кавказ против частей немецкой группы армий «Юг», облегчая тем самым выполнение планов фашистов на лето 1942 года. То есть «сидение» воинских частей на захваченных рубежах под Ржевом как с той, так и с другой стороны было необходимо, чтобы у соперников не было возможности за счет передислокации дивизий усилить тот или иной участок своих фронтов.
Над всеми полученными данными, пока еще не началось летнее наступление фашистов в соответствии с планом директивы № 41, очевидно, долго размышляли специалисты Генштаба Красной армии, а также и Верховный главнокомандующий. В конце концов, как поняли советские генералы, он все-таки склонился к тому, чтобы летом 1942 года сосредоточить главные силы на защите Москвы. Военные, естественно, согласились с решением своего Главковерха – не могли ему перечить, но в разговорах между собой, наверное, осторожно делились мнениями о военной некомпетентности вождя. Некоторые из них резонно предполагали, что фюрер должен в первую очередь пойти на Кавказ, за нефтью.
Вот именно в этот момент Сталин сложил хорошую «фигу» для Гитлера, как, впрочем, и для своих генералов. Он решил настойчиво показывать немцам, что советская Ставка якобы следует замыслу их фальшивки – операции «Кремль», – и с мая 1942 года во всеоружии стал готовиться к отражению нового наступления фашистов на Москву, планируя организовать прочную оборону столицы СССР, чтобы не пустить фашистов далее Ржевско-Вяземского плацдарма и даже снял часть войск с других фронтов, чтобы направить их под Ржев. А сам продолжал планировать новый замысел, размышляя, как и в какой момент лучше перехватить стратегическую инициативу у гитлеровцев в 1942 году.
Предложений по планированию стратегии советских вооруженных сил на весну и лето 1942 года представлялось в Ставку ВГК несколько. Но для себя Верховный согласился с тем, что:
♦ во-первых, нужно было найти свои пути ответной дезинформации Гитлера о планах советского командования. И этим основательно запутать его и генералов вермахта;
♦ во-вторых, требовалось выявить самый слабый участок немецкого Восточного фронта. Затем сосредоточить там резервы Ставки ВГК и в нужное время с максимально возможной силой ударить именно на этом участке;
♦ в-третьих, все время держать в напряжении наступлениями Западного и Калининского фронтов немецкую группу армий «Центр», создавая видимость подготовки здесь главного удара Красной армии в 1942 году, с задачей не дать возможности перебрасывать части вермахта из-под Ржева куда бы то ни было, включая и помощь 6-й полевой армии Паулюса под Сталинградом.
Советский Верховный главнокомандующий много времени проводил над картами своих и немецких фронтов, продолжал внимательно выслушивать военных советников, фронтовиков, работников тыла, чтобы потом прийти к бесспорному выводу, что немцы быстрее могут найти себе могилу в глубине России, возможно, под Сталинградом, куда так стремятся, а потом и на Кавказе, поневоле «размазывая» свои части по огромной территории СССР. Ведь при таком положении вряд ли у них получится своевременно обеспечить свои дивизии всем необходимым для боевых действий по этим растянувшимися тылам. Кроме этого, у гитлеровцев уже не хватало своих резервов, коль скоро они согласились разместить на своем Восточном фронте армии и дивизии союзников: Италии, Румынии, Венгрии, Словакии и других.
Вот почему дезинформация фашистов в операции «Кремль» стала сильным толчком к действиям Верховного: дать в ответ фюреру нестандартный стратегический замысел боевых действий советских войск в 1942 году, который в дальнейшем смог бы привести к перехвату стратегической инициативы из рук фашистских агрессоров. Кроме всего прочего, советского Главковерха, когда он внимательнее познакомился и полностью разобрался с фальшивкой о якобы готовящемся скором наступлении фашистской группы армий «Центр» на Москву, особо задело за живое то, что противник посчитал его за неумеху в военном деле, за простачка, если не сказать хуже.
Из добытых советскими разведчиками данных он ясно видел, что планы предполагаемого захвата столицы не только не соответствовали действительности, но как бы искажалась, преувеличивались. Будто специально для него, Верховного главнокомандующего, сообщалась неверная информация с целью запутать советское командование, чтобы фашистам было легче вести наступление на юге советской страны – на Сталинград, Кавказ и др.
И в этом случае, разумеется, такой обман не мог не заставить взыграть восточный характер Иосифа Джугашвили, все решительное коварство «азиата» (как иногда называли советского вождя руководители западных стран), которое в дальнейшем отразилось самым успешным образом на действиях советской стороны. Не таким простым человеком был Иосиф Виссарионович, который к годам Великой Отечественной войны прошел десятилетия испытаний в борьбе с царской охранкой, который непосредственно участвовал в Гражданской войне, защищая молодую Советскую Республику на ответственных должностях, руководил строительством социализма в СССР и т. д.
