Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964 - Мазов Сергей (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
18 июля Лумумба повторил свой ультиматум. В тот же день первый заместитель министра иностранных дел СССР В. В. Кузнецов и заведующий Отделом стран Америки МИДа А. Ф. Добрынин во время беседы с Хаммаршельдом потребовали установить конкретные сроки вывода бельгийских войск. Генсек ответил, что не может взять на себя ответственность за такое решение, пока войска ООН в достаточной степени не контролируют положение [160].
Наличных сил для контроля над ситуацией в Конго у ООН было действительно мало. 15 июля, спустя 48 часов после соответствующего решения Совета Безопасности, 3,5 тыс. военнослужащих из Ганы, Туниса, Марокко и Эфиопии высадились в Конго. Хаммаршельд счел необходимым «разбавить» африканские войска контингентами из европейских нейтральных стран – Швеции и Ирландии. Возражения Соболева, который настаивал, чтобы в Конго использовались только войска из африканских государств, остались без последствий [161]. Через неделю туда было переброшено 11,5 тыс. военнослужащих, которые создали опорные пункты во всех пяти провинциях кроме Катанги [162].
Операция была спланирована таким образом, что давала солидную фору США, хотя в ней участвовали контингенты только из нейтральных государств. Переброска войск в Конго осуществлялась американскими военно-транспортными самолетами, а внутри страны – на самолетах и бронетранспортерах с американскими экипажами. Связь между частями войск ООН в Конго и на линиях коммуникаций с внешним миром обеспечивала армия США. Помимо воинских контингентов ООН направила в Конго сотни гражданских специалистов, которые заняли ключевые посты в ведомствах бывшей колониальной администрации. Американцев среди них было подавляющее большинство.
Москва пыталась использовать «зонтик» ООН для укрепления своего влияния в «сердце Африки». В ответ на призыв Хаммаршельда предоставить в качестве дара для Конго продовольствие, а также транспорт для войск ООН [163], советское правительство приняло решение направить туда 10 тыс. т продовольствия, 100 грузовиков и «группу инструкторов» для «оказания технической помощи в эксплуатации автомашин» [164].
СССР оказал помощь в переброске войск Ганы в Конго для участия в операции ООН. 16–18 июля туда по воздуху были доставлены два ганских батальона, 19 июля Хаммаршельд попросил ещё один, но перевозить войска было нечем. Немногочисленные ганские самолёты работали с максимальной нагрузкой, были отменены полёты единственной национальной авиакомпании. США и Великобритания обещали помочь, но выжидали, ссылаясь на необходимость получить формальную санкцию Совета Безопасности. Тогда посол СССР в Гане М. Д. Сытенко выразил готовность предоставить два советских ИЛ-18 с экипажами. Нкрума согласился, не поставив в известность Секретариат ООН, что вызвало резкое неудовольствие Хаммаршельда [165]. 21 июля в конголезской столице приземлились первые три советских самолета с грузом продовольствия. Они сразу же были задействованы для «доставки в Конго ганских войск и снаряжения» [166]. Вскоре воздушный мост Аккра – Леопольдвиль стали обслуживать еще два ИЛ-18 [167]. К 25 июля численность ганских военнослужащих в Конго составила 2340. Это был самый крупный национальный контингент в составе войск ООН. Кроме того в Конго работали 370 офицеров ганской полиции [168].
Трудности, с которыми сталкивались советские летчики на маршруте Аккра – Леопольдвиль, описал корреспондент «Правды» в Гане К. Е. Непомнящий. Летать приходилось не «вдоль берегов Африки, где трасса хорошо изучена и есть достаточное количество аэродромов», а «через пески Сахары, Атласские горы и над Атлантикой, где нет никаких ориентиров». Не раз «приходилось сталкиваться с непредвиденными обстоятельствами». При посадке на аэродром, радиостанцию которого «захватили» американцы, поступила команда: «Заходите на 1.500 метров», – но разрешения на посадку не последовало, «в самый ответственный момент» радиостанция замолчала. «Илы» кружили над аэродромом, находившийся в Леопольдвиле советский летчик пришел на радиостанцию и взял микрофон, но тут выключилось питание радиостанции. Самолеты все же благополучно сели, но риск аварии был велик [169].
Лумумба – это «Кастро, если не хуже»
Лумумба обоснованно рассматривал бельгийское военное присутствие в Конго как основной дестабилизирующий фактор. Ральф Банч заверил его, что «в соответствии с решениями, принятыми Советом Безопасности, бельгийские войска должны будут покинуть Конго, как только прибудут силы ООН». «Голубые каски» обосновались в Конго, а бельгийские войска оставались в стране. 17 июля Лумумба направил представителю генсека ООН в Конго письмо с ультимативным требованием: «Если в течение 24 часов с 19 июля 1960 года ООН окажется не в состоянии обеспечить выполнение задачи, которую мы от нее потребовали, мы, к сожалению, будем вынуждены просить вмешательства Советского Союза. Мы надеемся, что вы окажетесь в состоянии принять все меры, чтобы избежать этого» [170].
Ультиматум возымел действие. 19 июля Бельгия и ООН договорились о выводе бельгийских войск из Леопольдвиля в течение четырех дней начиная с 20 июля. Комментируя это соглашение, Лумумба заявил, что ультиматум снят, но добавил, что «если ООН не знает, как удовлетворить наши требования, мы будем вынуждены обратиться к другим нациям, чтобы сражаться с агрессорами» [171].
Лумумба добился тактического успеха, но в долгосрочном плане ультиматум обернулся против него. Как внутри страны, так и на международной арене. Конголезский сенат 18 июля «единодушно и решительно» отверг «всякое вмешательство» Советского Союза во внутренние дела Конго [172]. Касавубу молчал, но поскольку послание Банчу он не подписал, можно было предположить, что президент разделял позицию сената. На состоявшейся в тот же день встрече представителей африканских стран в ООН они сошлись в том, что угрозы призвать в Конго советские войска недопустимы. Действия Лумумбы были названы поведением человека, «потерявшего голову» [173]. Мнение участников совещания было доведено до сведения В. В. Кузнецова.
Пригрозив «вмешательством Советского Союза», Лумумба «вышел из доверия» американского руководства. 19 июля посольство США в Брюсселе направило в Госдепартамент телеграмму, где рекомендовало отстранить премьера от власти: «Лумумба занял позицию конфронтации с Западом и противодействия ООН, он все больше зависит от Советского Союза и конголезских сторонников (Кашамура, Гизенга), которые работают на достижение советских целей. Поэтому мы должны исходить из того, что правительство Лумумбы угрожает нашим жизненным интересам в Конго и во всей Африке. Главной целью наших политиков и дипломатов должно быть свержение правительства Лумумбы в его нынешнем виде. Мы должны найти или создать новую фигуру, на которую можно будет сделать ставку, и которая будет приемлема для остальной Африки и сможет противостоять советскому политическому наступлению» [174].
На заседании Совета национальной безопасности 21 июля директор ЦРУ Аллен Даллес дал Лумумбе убийственную характеристику. Он сказал, что «в лице Лумумбы мы столкнулись с фигурой, похожей на Кастро, если не хуже». Даллес назвал биографию Лумумбы «ужасной», припомнив все его «грехи»: «В 1956 г. Лумумба был обвинен в растрате 100.000 франков и приговорен к двухлетнему тюремному заключению. Он находился под сильным влиянием левых и коммунистов. Он участвовал в коммунистическом молодежном митинге в 1959 г. Доподлинно известно, что Коммунистическая партия Бельгии обещала оказать ему помощь. Нам неизвестно, какой была эта помощь, но ясно, что бельгийская компартия использовалась как канал для финансирования. Все это дает основания предположить, что Лумумба куплен коммунистами, что вполне соответствует его убеждениям» [175].
