Штурм дворца Амина: версия военного разведчика - Кошелев Владимир Алексеевич (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
А получив от них «Добро!»,
Себе истребовать награды —
Медали, дачи, ордена…
А, по-другому, ни хрена.
IV
Одесса-мама — юг России…
Пардон! Ошибка — УССР.
Идут учения большие,
В поту солдат и офицер.
Грохочут пушки, дым клубится:
«И вечный бой, покой нам… снится!»
А где Петрович? — Вот же он,
Испачкал весь комбинезон,
Корячится над железякой:
«Гробы — не танки, мать яти!
Застряли прям на полпути».
И выдал Першин пред атакой
Столь нецензурный оборот,
Что танки… двинулись вперёд.
V
Афганистан. Кабул-столица.
Сентябрь. И вновь переворот…
Амин сегодня веселится,
Скривил в усмешке наглой рот.
Он — победитель, значит — правый,
И свой спрямляет путь кровавый:
Вчера задушен Тараки,
Теперь другие «сорняки».
«Как нужно выводить заразу? —
Всю на корню, не тратя слов!»
Убитыми заполнен ров
По президентскому приказу,
Потом ещё… — Во вкус вошёл:
В стране повсюду произвол.
VI
Внутрипартийные разборки.
«Хальк» и «Парчам». Где чья родня?..
Какие тут недоговорки? —
Без казней не бывает дня.
Амин с «друзьями» сводит счёты,
У палачей полно работы:
Петля — для непростых особ,
Для прочих — просто пуля в лоб;
Над Гиндукушем с Ан-12
Бросают камнем VIP-персон:
«Кто враг народа, кто шпион,
Чего особо разбираться —
Аллаху там оно видней,
Кто праведник, а кто злодей!»
VII
И вновь Москва. В Кремле все члены
Политбюро собрались в круг:
Не ждали с юга здесь измены,
А тут ещё задушен друг
Товарища КП генсека,
Всем дорогого человека.
Притрушен «дорогой» Ильич:
Представил, видно, старый хрыч,
Мол, если так пойдут делишки,
То могут и его… друзья,
Что нынче мелкие князья,
Списать куда-нибудь в излишки:
«Терпеть Амина — не с руки,
Послать туда, где Тараки!»
VIII
С таким-то мудрым изреченьем
Все согласились — без проблем,
Обременили порученьем ГБ, МО… ГШ затем.
Но лезть в <добро…> кому охота? —
Военные сначала что-то
Пытались малость побухтеть.
Но им сказали: «Не <свистеть…>
Вперёд в Афган! Вас ждут награды,
Лишь преподайте там урок,
Чтоб кой-кому пошёл он впрок:
Советам на Востоке рады…»
Кто эти мысли изрекал? —
Да нам известный генерал.
IX
Одесса-мама… Тихо что-то:
Ученья кончились давно,
Утихомирилась пехота
И всё ей стало — всё равно.
А где же наш орёл Петрович? —
К нему зашёл друг Рабинович,
Сидят и мудро пьют вино:
«Ученье Марксово верно!..»
Весь в мыле вдруг влетел посыльный
И к Першину: «Табэ пакэт!»
Секунда, и джигита нет,
Остался лишь зело обильный,
Несвежий запах от сапог,
Точней, давно немытых ног.
X
Вздохнул Петрович, чертыхнулся,
Ведь сразу понял, дело в чём.
И Рабинович поперхнулся,
Хоть был здесь вовсе ни при чём.
В конверте с красной полосою
(Что значило — «Готовность к бою!»)
Приказ был строг: «На караул!
Чтоб нынче (мать твою!..) в Кабул
Ты вылетел спецрейсом срочно:
Иль сразу голову долой,
Иль завтра будешь ты Герой
Посмертно… — обещаю точно!»
Кто ту маляву накатал? —
Да тот же самый генерал.
XI
Что делать? — Нету вариантов…
Собрал Петрович чемодан
И быстро с группой диверсантов
Рванулся в тот <грёбаный…> Афган.
В Баку случилась пересадка,
Добавили там для порядка
Ещё гэбэшных молодцов,
Чтоб не сыскать потом концов.
Ну, в общем, как-то долетели.
Вчерашний сразу сгинул хмель,
Когда узрели цитадель,
Которую в конце недели
Им предстояло штурмовать —
Действительно: «<Ядрёна мать!..>»
XII
Вокруг дворца повсюду мины,
К нему — дорога-серпантин.
Она доходит до вершины,
Вползая будто бы в кувшин.
Громада замка нависает
Над местностью. — Кто знает,
Сколь нужно положить бойцов,
Чтоб взять его на «сто пудов»?
Внизу закопаны по башни
Два танка, чёрт бы их побрал!
И выбор мал: иль трибунал,
Иль тут веди со Смертью шашни.
Но, может статься — повезёт:
Не так-то быстро… всех в расход?
XIII
Какая, к дьяволу, бравада? —
Тут не лишиться бы штанов:
Внизу афганская бригада —
Две с лишним тысячи штыков.
Зенитный полк ещё в добавку,
Он, если точную дать справку,
Двенадцать пушечек имел,
Шестнадцать ЗПУ в прицел
Взирали хищно за округой.
«Но вдруг — удача нам, братва,
Ведь русским всюду — трын-трава?..»
Что ставят нам порой заслугой
(Когда нас гонят на убой),
Хоть чаще всё-таки — виной.
XIV
А что ещё?.. Тут инженерный
Полчок по близости стоял
И хоть он был Амину верный,
Его Петрович в счёт не брал;
Ведь без того здесь войск, что грязи
(Не перечесть всего в рассказе),
И вряд ли их возьмёшь на страх.
Короче, дело — полный швах:
Повсюду точки огневые,
Посты гвардейцев, ДШК,
Что будут бить наверняка…
Так сколько вдов, сирот в России
У нас появится потом,
Когда возьмём тот хренов дом?
XV
Но тут уже стоял в… «охране»
И «мусульманский» батальон:
В нём были наши басурмане
В афганской форме до кальсон.
Все, в общем-то, свои ребята,
Петрович даже их комбата
В Союзе ранее встречал —
Тот стоил всяческих похвал.
…Но это был на самом деле
Отряд спецназа ГРУ,
Чтоб не дознались в ЦРУ,
Его бойцов так приодели.
С «мусбатом» был товарищ Швец —
В разведке очень крупный спец.
XVI
Тот батальон из азиатов
Был сформирован в Чирчике,
Держал в него всех кандидатов
Отдел особый на крючке.
Нашли туда и офицеров,
А после тех легионеров
Зачислили в разведки штат,
Вручили каждому мандат,
Арабской вязью испещрённый.
И начался бал-маскарад,
Точней сказать, учебный ад,
К чему-то «очень приближённый» —
Охват, обхват, налёт, захват…
То ли — «мусбат», то ли — штрафбат.
XVII
Петрович наш пошёл в посольство,
Явить начальству светлый лик.
Там проявили хлебосольство,
Хоть корку дали в тот же миг,
В стакане поднесли водицу,
Так он ещё успел напиться.
Потом позвали в кабинет,
Где перед штурмом шёл совет.
Здесь заправляли всем чекисты
(Имён не буду называть).
Присел Петрович на кровать.
Поодаль сели генштабисты,
Что тут не тратили слова,
Наверно, в силу меньшинства.
XVIII
Манером особливо тайным
Решался здесь вопрос о том,
Кого назначить самым… крайним.
Уже шушукались о нём:
«Кто нынче главный на банкете,
Тот завтра и за всё в ответе!»
Тут самый старший генерал
Его фамилию назвал —
Им стал полковник ГРУ Колесник.
Ему ля-ля про долг и честь,
А он ответит скромно: «Есть!»
Но коли сам-то — не кудесник
И даже не Наполеон,
Пошёл готовить батальон.
XIX
А, чтоб полковник топал прямо
(«Армеец… Что с него возьмёшь?!..»),
К нему приставлен был за… зама
Не то, чтоб в спину острый нож,
А цельный генерал с Лубянки,
Особой, так сказать, огранки,
Ведь это был универсал,
Разведки внешней — аксакал
(«Скворцов» — его тогда так звали).
Ещё добавили сюда,
Чтоб не случилось «как всегда»,
При полном личном арсенале
Полсотни храбрецов ГБ,
Что не пугались при стрельбе.
XX
