Лорд с планеты Земля - Лукьяненко Сергей Васильевич (бесплатные серии книг TXT) 📗
– Ерунда. Я люблю Терри… и я друг Эрнадо, Ланса, Клэна… Алер-Ила то есть.
Как-то не так это прозвучало. Заученно. Дважды два – четыре.
– Нет, друг. Не лги себе. Ты помнишь о любви и дружбе – это верно. Память осталась. Но скажи – кем был для тебя Алер-Ил час назад? Другом, погибшим за тебя? Или ключом в Дом Алер, возможностью получить помощь планеты Клэн?
Я не ответил.
– Ты… – Тьер слегка улыбнулась, – нарушил два обычая своего мира… свои собственные, что важнее. Изменил жене – занимался сексом с несовершеннолетней. Правильные термины?
– Изменить жене – не такое уж преступление по нашим меркам. А твой возраст уже не запретен для секса… на Земле.
Тьер спокойно кивнула.
– Конечно. Но это были твои запреты – понимаешь? Личное табу.
– Я же был вынужден… – пробормотал я и отвел глаза. – Чтобы вступить в Дом.
– Друг, я рада, что ты в семье. Но Клэн уже давно не тот, что раньше. Мы уважаем чужие обычаи. Да, ты не сошел бы в Дом Алер. Но мы должны тебе всё – свое имя, Дом, семью, честь. Для тебя построили бы дворец на поверхности… или отдали бы весь Дом – а сами перебрались в новый. Тебе дали бы корабль и охрану… всё, что потребуется. Можно совместить любые культуры – если хочешь это сделать. Я не сомневалась, что ты откажешься войти в семью.
Я молчал. Нечего было мне сказать этой девочке – логичной и рассудительной, как робот. Сильной и честной, как робот.
– Друг, я хочу помочь тебе.
Я посмотрел на Тьер. Она сидела передо мной – полуодетая, симпатичная, мое вечное – отныне – проклятие и позор.
– Чем я могу помочь, скажи? Ты старше и сильнее, ты ранен…
Ранен? Пожалуй, да. Ранен в голову. В совесть.
– Долга нет, ты теперь в семье. Но он был – я помню. Мои детские сказки об Алер-Иле и Сергее, победивших Белый Рейдер, спасших мир Сеятелей.
– Что ты говоришь, девочка? – прошептал я. – Мы победили Рейдер потому, что он угрожал моему миру – Земле двадцатого века. Мир Сеятелей – как ты можешь его любить? Они дали вам страдание.
– Они дали нам жизнь, брат… друг.
– Жизнь-страдание, жизнь-кошмар. В мире, где нельзя жить…
– Мы живем.
– Жизнь в мучениях, смерть в бою, детство без невинности…
– Жизнь. Смерть. Детство.
Тьер взяла меня за руку. Ласковое касание, но теперь я не мог забыть, что под этой кожей – кремниевая пленка, твердая, как титан.
– Друг Сергей, твой мир дал жизнь – всем нам. Клэну, Ерргу, Тару, Фаа, Уне-Кор, Бьемену… всем мирам галактики. Неважно, по какой причине: мать может родить ребенка, не думая о его счастье. Все равно она – мать. Мы обязаны Земле всем. Не только Клэн, все хроноколонии – пусть нас и презирают на Земле. Мать может не любить детей – все равно она мать.
– Тьер, ты ничем мне не поможешь. Если только…
– Что? Я хочу помочь. Я гордилась своей семьей – потому что ты был другом Алер-Ила. Даже имя я выбрала близкое тебе – имя твоей Любимой-Женского-Пола. Нам чуждо такое однообразие – но я завидую ей.
Я закрыл глаза. Дурак. Даже не заметил сходства имен. Тьер. Терри. Прости, Тьер, что был твоим идеалом. Прости, Терри, что смог забыть любовь.
– Тьер… ты умеешь читать мысли. Ты знаешь – Алер-Ил был моим другом, Терри – любимой… совсем недавно.
– Знаю.
– Верни то, что забрали другие. Верни мне любовь и дружбу. Верни мне себя.
Я боялся посмотреть на нее – потому что знал ответ.
– Сергей… Я могу играть с твоей памятью, как с горстью снега. Могу ломать барьеры, как хрупкую льдинку. Но в твоем разуме не барьер – дыра. Из твоего разума вырвали часть. Если я сложу другой узор чувств – он не будет твоим. Я же не землянин… не мужчина… не ты.
– Как мне жить, Тьер?
Слова застревали в горле. Зачем я спрашиваю, какую мудрость хочу услышать от маленькой девочки, пусть и умеющей «играть с памятью»?
– Тебя лишили друзей и любимой, брат. Те, кто сделал это, сильнее любого человека. Но можно написать сожженную книгу заново, можно переиграть бой, можно отстроить разрушенный дом. Главное – жить. Ты помнишь, каким был – память поможет тебе.
– Спасибо, Тьер. Я попытаюсь.
Во мне не было веры – лишь благодарность. Признательность, благодарность, вина – всё то, что часто предшествует любви.
Возможно, я и смогу полюбить заново. Но не Тьер я должен любить – прости меня, девочка с Клэна, пытающаяся думать как землянин. Я должен полюбить Терри. Потому что никогда не позволял унижать себя, отнимать то, что считал своим. Я такой, какой я есть, со всем плохим и хорошим, что смешалось в душе. Я как Дом на Клэне, неделим. И не всемогущим Отрешенным помогать мне «стать лучше».
– Летим к Дому? – спросила Тьер.
– Подожди, – попросил я, по-прежнему не открывая глаз. – Три минуты, Тьер.
Я привлек ее к себе, опустил голову ей на колени – твердые, как сталь, уже через мгновение ставшие мягкими, живыми.
– Спасибо, что можешь быть такой, Тьер, – прошептал я. – Дай мне запомнить тебя.
Часть третья
ОТРЕШЕННЫЕ
1. День Солнца
– Ты уверен, что защита не нужна, брат?
Капитан клэнийского крейсера «Алер» был ниже меня на голову и казался хрупким, как подросток. Но спорить с таким капитаном решился бы лишь безумец. Даже вопрос у клэнийца звучал как приказ…
С трудом сбросив оцепенение, я улыбнулся:
– Спасибо, брат. Защита не нужна – Ар-На-Тьин моя планета. Друзья уже ждут меня.
– Твои друзья – друзья Дома Алер. Дверь для них открыта всегда, – абсолютно серьезно произнес капитан. – Пусть приходят, когда хотят. Я встречу их с радостью – и почувствую любовь. Они вправе прийти, брат.
– Я скажу им, брат, – ответил я. Спокойно. У клэнийцев нет разницы между мужчинами и женщинами – ни в боях, ни в сексе. И слова капитана при всей их двусмысленности – знак уважения.
– Катер ждет тебя, брат. Но если хочешь – мы опустим корабль на землю Ар-На-Тьина.
– В этом нет нужды, брат. Мне хватит катера.
– Мягкой посадки и удачного боя, брат. – Клэниец коснулся моей руки, и в касании этом было всё – и забота отца, и почтение сына, и внимание брата. – Если ты умрешь – мой корабль отомстит за тебя…
У клэнийцев нет разницы между словами «умрешь» и «погибнешь».
– …если мы не справимся – род Алер отомстит за нас, если наша семья погибнет – Клэн решит, достойны ли мы мести. Иди спокойно, брат.
Я кивнул. Для клэнийца страшно умереть неотмщенным – сама смерть их не пугает. Или же они делают вид, что не пугает.
Безлюдными коридорами, скоростными лифтами и ярусными транспортерами крейсера я добирался от рубки к шлюзу «Алера». Вахтенный, девушка лет двадцати, кивнула мне: «Счастливо, брат». Я кивнул в ответ. Спасибо, Дом Алер, спасибо, Клэн. Мне никогда не стать клэнийцем – но я уважаю ваш путь.
В катере, знакомство с системой управления которым позволило скрасить сутки путешествия от Клэна до Ар-На-Тьина, я в последний раз включил систему внутренней связи. Капитан крейсера вновь приветствовал меня взмахом руки – словно мы не виделись несколько дней. Клэнийцы каждый раз расстаются навсегда, слишком часто их подстерегает смерть.
– Если на Ар-На-Тьине случится беда – мы придем, брат. Придут все корабли Дома Алер.
– Это случится скоро, – честно сказал я. Капитан не опустился до сомнений.
– Мы придем. Мы выполним долг контракта с Чьин-Ки и вернемся. Это будет тяжелый бой, но мы проведем его быстро.
Чтобы переправить меня с Клэна на Ар-На-Тьин, крейсер «Алер» на двое суток прервал контракт с планетой Чьин-Ки. Каких денег это стоило – лучше было не спрашивать. Судя по кораблю, он вышел из жесточайшего сражения, а сейчас вновь возвращался в бой. Благодарить было бессмысленно – я член семьи Алер и вправе требовать любую помощь. Так же как семья от меня. Но они никогда не используют своего права.
