Волшебное сокровище (Сказки и легенды Тибета) - Комиссаров Сергей Александрович (книги без регистрации .txt) 📗
— Хорошо, молодцы, заставлю я помещика по-собачьи тявкать!
На другой день собрались парни под окнами помещичьего дома, а дядюшка Дэнба вошел в дверь и говорит:
— Поймал я вчера охотничью собаку в лесу. Так и быть, по знакомству уступлю ее тебе за полцены.
Не поверил жадный помещик дядюшке, переспросил:
— А собака настоящая охотничья?
— Чтоб ты не сомневался, я покажу тебе, как она лаять умеет.
И завыл дядюшка Дэнба на весь дом по-волчьи:
— У-у-у-у-у-у!
— Глупец, — схватился помещик за живот, — да разве охотничьи собаки так лают! Это ты шакала поймал, а не собаку! Слушай, вот какой голос у настоящей охотничьей собаки.
И затявкал помещик на весь дом:
— Тяв-тяв-тяв!
Теперь уж молодые парни схватились за животы и врассыпную бросились в разные стороны.
— Ну и дядюшка Дэнба! Ну и молодец! — кричали они на всю деревню. — Самого помещика брехать заставил.
Перевод В. Кассиса.
О ТОМ, КАК ДЯДЮШКА ДЭНБА ВОЛОСЫ САЖАЛ
За любую цену скупал он на базарах суконные халаты, расшитые причудливыми узорами сапоги, шапки из заморской парчи, опушенные самым дорогим мехом, тончайшей работы бирюзовые серьги, драгоценные перстни. И только одно приводило помещика в отчаяние — не было на его голове ни волосинки.
Много знаменитых лекарей перебывало в помещичьем доме, тысячи целебных пилюль выпил он на своем веку, однако проку не было никакого: волосы не росли, и голова оставалась голой, как добротно выдубленная баранья кожа.
Случилось, что дядюшка Дэнба узнал об этом. Пошел он на улицу, где жил богач, и давай кричать:
— Волосы сажаю! Волосы сажаю! За работу недорого беру!
Услышал помещик, обрадовался и тут же велел слугам позвать лекаря в дом.
Дядюшку Дэнба усадили за стол, угощали отборными кушаньями, поили лучшим вином, называли чародеем и исцелителем.
— Вызволишь меня из беды — отдам тебе свой самый лучший халат, — обещал помещик и подливал в кружку дорогого гостя пенящееся пиво.
Окончили гость и хозяин трапезу и решили, что пора за дело приниматься. Дядюшка Дэнба не спеша достал из-за пазухи пучок женских волос, кривое шило, длинную иглу, пузырек с каким-то снадобьем и все это разложил на столе. Увидел все это помещик и, выпучив глаза, спрашивает:
— А больно сажать волосы?
— Еще бы, — спокойно отвечает дядюшка Дэнба, — очень больно!
— А можно сделать, чтобы было не так уж больно?
— Нет, никак нельзя, — ответил дядюшка Дэнба и принялся вдевать волос в игольное ушко. — Так и раньше случалось: попросит человек посадить ему волосы, а как завидит шило — на попятную. Только у меня твердый порядок: звал на работу — подставляй лысину. Раздумал — все равно плати, чем обещал!
— Бери скорее халат и ступай восвояси, милый человек, — простонал насмерть перепуганный помещик и стал дрожащими руками стаскивать с себя самый дорогой халат.
Взял дядюшка Дэнба халат, завернул в него инструменты и пошел своей дорогой, напевая веселую песенку.
Перевод В. Кассиса.
ЧЭНСЕЛЬ
Случилось так, что и правителя той страны звали Чэнсель.
Как-то раз один из придворных сказал:
— О великий правитель! Среди твоих подданных есть один человек, также по имени Чэнсель.
Не понравилось это самолюбивому правителю, и он приказал немедленно привести бедняка во дворец.
— Правда ли, что тебя зовут Чэнсель? — надменно спросил его правитель.
— Люди мне дали такое прозвище, — спокойно ответил бедняк, ничего не подозревая.
— Ну, если тебя зовут Чэнсель, то ты должен быть очень умным, иначе, посуди сам, зачем носить подобное имя? — раздраженно сказал правитель. Затем, указав на большую бирюзу, украшавшую его грудь, продолжал: — Если ты в течение трех дней сумеешь завладеть этой бирюзой, то, значит, по праву зовешься Чэнселем, и я отдам тебе половину моих богатств. Если же ты не сможешь этого сделать, то я заберу в казну твое жалкое достояние, а тебе прикажу выколоть глаза.
С этими словами правитель отпустил Чэнселя, а сам приказал увеличить число дворцовой стражи и ни одного человека не пропускать во дворец.
Четыре верховых стражника день и ночь охраняли ворота дворца. Двери во внутренние покои правителя стерегли четыре заклинателя со звонкими барабанами. Около больших очагов на кухне постоянно бодрствовали два повара, а две служанки круглые сутки поддерживали огонь в маленьких печах, где кипятился чай. Во внутренних покоях толпились верные придворные, а драгоценная бирюза висела на шее владельца. Пуще глаза оберегал правитель свою бирюзу. И не удивительно: ведь не простая была эта бирюза, а волшебная. Пока она была цела, правитель мог не бояться смерти.
Первые сутки прошли спокойно. Ничего не случилось и на вторые сутки. Все это время стража и охрана не спали. Они так утомились, что на третьи сутки у всех стали слипаться глаза.
Тем временем Чэнсель обменял свою коровенку на бочонок сладкого крепкого вина и женскую одежду. Он выждал двое суток, а на третьи переоделся в женскую одежду, убрал волосы на женский манер, взвалил на плечо бочонок вина и пошел ночью к воротам дворца.
Ночь выдалась холодная. Четыре верховых стражника, охранявшие ворота, продрогли до костей. Их клонило ко сну, и они мечтали о глотке вина, чтобы согреться. Увидев Чэнселя, переодетого женщиной, стражники закричали:
— Ты куда идешь, женщина? Нет ли у тебя продажного вина? Не знаешь ли ты, что там Чэнсель поделывает?
Еле удерживаясь от смеха, Чэнсель ответил им женским голосом:
— Не знаю я никакого Чэнселя, а вот винца, если хотите, могу продать. Да поторапливайтесь, меня ждут другие покупатели!
Выпив несколько чашечек крепкого вина, усталые стражники быстро опьянели и повалились на землю. Чэнсель усадил их верхом на гребне дворцовой ограды, привязал лошадей поодаль, а сам прошел во дворец.
У дверей, ведущих во внутренние покои, крепко спали четыре заклинателя, и Чэнсель, проходя мимо, надрезал кожу на их барабанах. Сморил сон поваров и служанок, приготовлявших чай. Чэнсель наложил речных камешков в рукава поварских курток и завязал их, а служанкам надел на головы по пучку соломы.
Войдя в опочивальню правителя, Чэнсель увидел придворных, спавших вповалку мертвым сном. Он связал вместе их косички (ведь в Тибете многие мужчины заплетают волосы в косы) и подошел к кровати, где сладко похрапывал сам правитель. Ченсель осторожно снял с его шеи драгоценную бирюзу и вышел из опочивальни.
«Надо всем дать знать, что я был здесь», — подумал он и крикнул громким голосом:
— Я — Чэнсель! Я завладел бирюзой правителя! — И с этими словами он бросился бежать.
Услышав этот возглас, правитель в страхе вскочил с постели. Схватившись за грудь, он обнаружил пропажу бирюзы и завопил истошным голосом:
— Драгоценную бирюзу украли! Украли драгоценную бирюзу! Хватайте вора!
Эти крики пробудили от крепкого сна придворных, и они хотели броситься на помощь своему господину. Да не тут-то было: ведь Чэнсель их косички вместе связал. Топчутся придворные на одном месте и только кричат:
— Не держи меня! Отпусти меня!
А тем временем Чэнселя и след простыл.
Шум разбудил служанок, они бросились к печуркам огонь раздувать, тут солома на их головах и вспыхнула. Повара вскочили, видят, у девушек на голове солома горит, замахали рукавами, чтобы огонь потушить, а в рукавах-то у них камешки были — только шишек и синяков служанкам наставили. Тут такой переполох поднялся!
