Играющие тени - Павлович Игорь (мир бесплатных книг .txt) 📗

Так, например, В.И. Степанов рассказывал, как, находясь в командировке в городе Свердловске, частенько посещал местные уральские музеи. При осмотре экспозиции в одном из них его внимание привлек один из экспонатов — большой малахитовый шар. Это был далеко не обычный предмет. И чем дольше Степанов находился рядом с ним, тем более странные ощущения охватывали его. Через несколько лет Владимир Ильич вновь попал в Свердловск и опять пришел в музей. Там все осталось без изменений. Но так хорошо запомнившийся шар куда-то исчез. Попытки выяснить судьбу весьма приметного экспоната у обслуживающего персонала музея, узнать его новое местонахождение привели к удивительным результатам. Сотрудники музея не понимали (или талантливо делают вид, что не понимали), о чем собственно идет речь. Такого экспоната, как большой малахитовый шар, никогда не было в их музее. Но Степанов его прекрасно помнит, и помнит именно в этом музее. Он настаивает… Его настойчивость сначала вызывает удивление, потом негативную реакцию, расспросы приходится прекратить, и пока дело не завершилось скандалом, уйти из музея.

Здесь необходимо отметить, что в случившемся Степанов никогда не сомневался и, пытаясь объяснить произошедшее, выдвинул несколько предположений. Возможно, экспонат продали кому-то сами служители музея. И они были кровно заинтересованы, чтобы все забыли о его существовании, поэтому и отрицали все. Другая версия, что они и сами не подозревали о нем.

Это тем более вероятно, что аналогичная история известна нам из другого источника. Так, в конце 80-х годов XX столетия один из куйбышевских краеведов при осмотре исторической экспозиции Областного краеведческого музея заинтересовался выставленным в большой витрине огромным каменным диском, украшенным символом огненной свастики и набором непонятных иероглифов, нанесенных по периметру диска. Предмет явно уникален. В краеведческой литературе не описан — большая удача. Охваченный научным азартом, краевед уже через несколько дней возвратился в этот корпус музея с фотоаппаратом и разрешением на съемку, благо соответствующие знакомства у него были. Но вернувшись, он долго не мог объяснить заведующей отдела, что собственно нужно сфотографировать. Отчаявшись, он хотел показать на месте. Вместе с заведующей они пришли в нужный зал и «О ужас!». Там он воочию убедился в отсутствии диска и в полной перемене экспозиции. Исчезла большая витрина, где был выставлен диск, а на ее месте раздельно стояли две маленьких. Возмущенные сотрудники музея утверждали, что у них все на месте, и вот уже несколько лет экспозиция не менялась. Краевед не знал, что ему делать. Он попал в какую-то совершенно странную ситуацию. Чтобы хоть как-то оправдаться, он принялся внимательно изучать малые витрины. И на нижней полке одной из них обнаружил небольшую копию того диска, что привлек его внимание в прошлый раз. Неужели он так ошибся? Но делать было нечего, и этим маленьким диском ему пришлось удовлетвориться, сделав несколько фотоснимков. Ведь заказ на фотосъемку уже сделали и оплатили.

Как мы видим, в куйбышевском музее нашему краеведу повезло не больше, чем Степанову в Свердловске. Впрочем, статью он тогда так и не написал, фотографии не понадобились, а негативы потом передал нам.

Так что же это все-таки были за экспонаты?

Психоанализ советует: «То, что нужно спрятать — положи на самое видное место». Трудно придумать что-либо лучшее, чем укрывать «артефакты», выставляя их на всеобщее обозрение в музеях. Ведь это место массового посещения, как нельзя лучше обеспечивающее легкий доступ к подобным предметам как «обученных пользователей», так и только «приобщаемых». Здесь же они могут служить маяком — своеобразным указателем для ищущих.

В силу большой привычности музеев, общего равнодушия населения и малого любопытства к привычному месту — здесь для артефактов требуется лишь незначительная психическая защита («человек не видит того, чего видеть не должен или не хочет») и защита от дурака, попавшего сюда случайно, обеспечиваемая служителями музея.

В данной связи интересна история такого музейного предмета, как чаша Капалы. Хотя авторам крайне сложно судить, находится ли она в ряду вышеизложенного.

Чаша Капалы была обнаружена совершенно случайно в 1987 году на глубине в 1,5 метра во время проведения земляных работ на углу улиц Ставропольской и проспекта Кирова. После довольно запутанной истории ее исследования установили, что нашли предмет, являющийся важным атрибутом буддийского культа. Это особая ритуальная чаша, выполненная особым образом из черепа святого человека, достигшего просветления. После проведения всех исследований и выполнения различных формальностей уникальный предмет в 2000 году выставили в доме Курлиной, филиале музея П.В. Алабина, расположенном на улице Красноармейской [252].

В доме Курлиной И. Павлович имел возможность лично ознакомиться с этой находкой. Но уже в 2004 году, при попытке уточнить некоторые детали, связанные с дальнейшим исследованием чаши, возникли большие сложности. Оказалось, что данный предмет исключили из экспозиции, доступной всеобщему обозрению, и все попытки установить его настоящее местонахождение закончились неудачей.

История чаши Капалы, как музейного экспоната, весьма противоречива и полна неясностей. Впрочем, в настоящий момент авторы не берутся утверждать, что данный предмет находится в одном ряду с уральским шаром или куйбышевским диском.

Весьма интересным представляется вопрос, что собственно изучал неизвестный, зафиксированный биологом, и почему он столь демонстративно ушел в стену?

Необходимо отметить, что в личном архиве авторов данной книги имеются похожие свидетельства примерного того же времени. Вот выдержка из одного из писем, датируемом началом 80-х. Пусть читатели прочтут и сами сделают выводы: «Одним из самых ярких в этом отношении мест (в институте), конечно, является читальный зал… Во-первых — сад. Из огромных окон зала виден безграничный сад из диких деревьев. Точнее, это скорее кусочек истинного, не тронутого рукой человека леса, перенесенного прямо под окна. Даже в самую ветреную в городе погоду он остается таким неподвижным и безмолвным, как будто погружен в воду и нет ему дела до бурь, разыгрывающихся на поверхности. Только не надо думать, что это статическое изображение. Времена года в лесу сменяются так же исправно, как и снаружи, и я сам видел, как облетали листья у деревьев осенью. Но самое интересное и странное, что такого леса нет. Как-то раз я обошел здание института кругом. Но, кроме каменного заборчика и чахленьких деревьев за ним, я ничего не нашел. Впрочем, как не сумел установить и точное расположение зала (снаружи института).

Другой достопримечательностью места является то, что здесь можно ходить через стену. Точнее, это единственное место, где я это наблюдал, причем несколько раз. Случайно сидел так, что видел вход. И однажды, посмотрев на дверь, увидел, как из стены рядом с ней вышел „студент“, как будто стена не из камня, а из непрозрачного газа.

У меня сложилось ощущение, как будто через меня пропустили ток. Я видел этот феномен еще несколько раз. Остальные то ли не замечали, то ли не придавали увиденному значения. Может, это от погоды зависит, а может, я уже сам „прохожу через стену“, и то, что подобное делают другие, для меня настолько привычно, что я и не замечаю этого?» [253]

В Самаре странные истории о хождении через стену устойчиво привязываются к вполне конкретному зданию (ул. Братьев Кростелевых, 223) — старой мебельной фабрике. Это место интересно еще и тем, что на него проецируется и ряд других историй о необычном.