Сибирские сказки - Автор неизвестен (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Поклонились эвенки Ленину. Обратно в тайгу пошли. Приходят в стойбище. Узнать его не могут. Всюду новые чумы стоят. Олени жирные пасутся. Жёны и дети весёлые песни поют. Собаки от голода не воют. Лежат сытые, на солнце греются.
Заходит Учан в свой чум. Его встречает мать:
— Учан, радость в твоём чуме: жена сына родила… Учан выбежал из чума. Радуется, кричит на всё стойбище:
— Я — счастливый! Сын у меня в новом чуме родился! Вошёл Атан в свой чум. Его встречает отец:
— Атан, счастье в твоём чуме: все оленихи с оленятами стали! Стадо твоё удвоилось!
Выбежал из чума Атан. Радуется, всем кричит:
— Я — счастливый! Стадо моё удвоилось! Вошёл Умун в свой чум. Его встретил сын:
— Отец, радость в твоём чуме: жену я привёл, красавицу Алачар. Внук скоро у тебя будет!..
Выбежал из чума Умун. Радуется, кричит, чтоб все его слышали:
— Я — счастливый! Внук у меня скоро будет! Собрались Учан, Атан и Умун в большом чуме. Гостей позвали. Веселятся. Жирное мясо едят. Песни весёлые поют. Повеселились. Притихли. Задумались. Умун говорит:
— Счастливые мы, но ненадолго… Время добычу нести злому хозяину. Опять горе: дети наши умрут, олени и собаки падут!
А гости громко смеются:
— Добыче своей вы хозяева!.. Злого хозяина нет теперь. Эвенки пошли на него войной. Из тайги выгнали.
Удивился Умун:
— Кто же в тайге теперь хозяин?
Опять громко засмеялись гости. Позвали сына пастуха Патамы. Сказали:
— Счастливую грамоту прочитай Учану, Атану и Умуну.
Они в долгой дороге были. Грамоты счастливой ещё не знают…
Сын пастуха Патамы прочитал счастливую грамоту. Умун спрашивает:
— Какая под счастливой грамотой тамга (тамга — знак, печать, подпись)?
Сын пастуха Патамы отвечает:
— Ленина тамга!
Умун, Атан и Учан от радости пляшут, песни весёлые поют. Ленина в тех песнях славят…
Кто дал эвенкам солнце
В тайге живут эвенки, много трудятся, промышляя зверя. В мороз, в пургу ходят по тайге, на деревья глядят — белку ищут, на снег глядят — следы росомахи, рыси, колонка рассматривают.
Однажды собрались эвенки, юрту большую сделали, ельник наломали, ружья, луки к лабазу поставили — сели отдыхать. Жарили глухарей, о жизни разговаривали.
Вдруг смотрят — поднимается мох-ягель, а из-под него олень выходит. У оленя грива золотая, а рога серебряные. Сидит на этом олене богатырь Куладай Мэргэн. Эвенки и говорят:
— Деды наши жили, отцы жили, а такого не видели!
Куладай Мэргэн ловко на олене сидит, лук в руках держит, за поясом у него стрелы. Унты бисером расшиты, одежда из тонкой замши блестит, золотом переливается.
Говорит Куладай эвенкам:
— Зверя и пушнины добываете в тайге много, а жилы ваши сохнут. Худо живёте!..
— Правда, — отвечают эвенки.
— Оленей плодите, стараетесь, а стада ваши маленькие…
— Верно, — отвечают эвенки.
— Зимой холодно вам, летом гнус заедает, дети ваши болеют, умирают, темно кругом!..
— Совсем темно, — плачут эвенки.
— Есть на свете большое солнце! Кто поверит, тот счастливо по тайге кочевать будет, жизнь новая наступит.
Обрадовались эвенки, но скоро совсем почернело небо, опустился мох-ягель: нет оленя с золотой гривой, нет богатыря Куладай Мэргэна.
Поехали эвенки по стойбищам, сородичам своим рассказали, что видели.
— Какое такое солнце?
Все друг друга спрашивают, никто не верит. Злые шуленги-старосты смеются:
— Сон это был, спали вы, во сне видели. Никакого солнца нет!
Так жили эвенки семьдесят, ещё семьдесят да ещё семьдесят лет. Плохо жили: весной, летом, осенью — темно, зимой — холодно.
Родился в роду Чальчагир богатырь Чакулай — сильный, вёрткий, храбрый. Быстрее оленя бегал, в кол на бегу стрелял.
Пришёл Чакулай к лабазу, громко крикнул:
— Есть солнце! Искать его надо! Тяжело эвенкам дышать, совсем темно — сердце сохнет, умирают эвенки…
Раздвинулся мох, вышел олень — грива золотая, рога серебряные. Сидит на нём богатырь Куладай Мэргэн. Смело подошёл к нему Чакулай. Куладай Мэргэн сказал:
— Знал я, Чакулай, силу ты большую имеешь, эвенки любят тебя, о храбрости твоей говорят. Ты веришь — есть большое солнце! Сплети коробочку из волос. Ко мне смело приходи. Солнце добывать будем!
Опять исчез Куладай Мэргэн.
Идёт Чакулай, смотрит — пожар в тайге, лисята горят. Схватил он лисят, спас.
— И мы тебе поможем, — сказали они.
Идёт Чакулай, торопится, видит — волчата горят. Спас он волчат.
— И мы тебе поможем, — сказали они.
Подходит к большому озеру — карась лежит, задыхается. Столкнул он карася в воду, спас.
— Я тебе помогу! — крикнул карась.
Стал Чакулай волосы собирать, коробочку плести. Долго плёл — семьдесят лет! Идёт он к лабазу, на пути гора, до самого неба.
— Как перейти гору? — остановился Чакулай.
Прибежали лисята, о землю ударились — оленями стали.
Сел на переднего оленя Чакулай, через гору переехал.
Идёт дальше. Стоит тайга страшная. Болота, колодник, камни — не пройти.
Прибежали волчата, о землю ударились — орлами стали, понесли на крыльях Чакулая. Через лес перенесли, опустили на широкую поляну.
Идёт по долине, озеро большое разлилось — берега другого не видно.
— Как пойду? — задумался Чакулай.
Выплыл карась, перевёз Чакулая через озеро.
На пригорке лабаз стоит. Смотрит Чакулай — мох поднимается, выходит олень с золотой гривой, с серебряными рогами, а на нём — богатырь Куладай Мэргэн. Посадил он Чакулая на своего оленя и повёз по дремучей тайге к солнцу. Три года ехали — достигли солнца. Отломился кусочек солнца, в коробочку Чакулая упал.
Обратно опять три года ехали. Приехали, олень с золотой гривой и серебряными рогами исчез, под мох ушёл.
Увидели шуленги коробочку из волос, стали её у Чакулая отнимать. Храбро бился Чакулай с шуленгами. Шуленги кричали:
— Не верьте Чакулаю! Нет солнца! Коробочку его утопить надо!
Чакулай бросил коробочку на высокую лиственницу. Разбилась она — небо побелело, по краям озолотилось. Высоко встало солнце, тайгу осветило.
Радуются эвенки. Олени все к стойбищу прибежали, много оленей, как комаров в тайге. А солнце по небу, словно по озеру, плывёт. Поднимается мох, выходит олень — грива золотая, рога серебряные, а на нём — Куладай Мэргэн. Говорит он эвенкам:
— Вижу, верите вы, что есть большое солнце! Садитесь все на оленей!
Сели мужчины на быков, женщины на маток, дети на оленят. Все олени рядом идут — лес расступается. Спустилось солнце на рога оленей. Ехали сто тысяч эвенков. Впереди Куладай Мэргэн. Народ дал ему другое имя — назвал Коммунистом. Это он эвенкам солнце дал.
Потом Коммунист в большой город уехал — там жил. Чакулая к себе вызвал, всё про эвенков спрашивал. Любил тайгу, любил эвенков. И эвенки стали коммунистами, по новой дороге пошли.
Человек на красном олене
В старые времена хозяевами эвенков были два волосатых великана. С восхода солнца и до заката бились те великаны между собой. Один кричал:
— Я буду хозяином тайги! Мои эвенки!
— Нет, я буду хозяином тайги! Мои эвенки! — отвечал другой.
А эвенки несли волосатым великанам лучшую добычу.
Волосатые всё пожирали и грозились:
— Худо вам, эвенки, будет! Плохой едой кормите! Жирных оленей давайте! Лося убейте, мясо несите нам.
Совсем оголодали эвенки, а волосатые великаны ещё злее стали:
— Худо вам, эвенки, будет! Плохой едой кормите! Сыновей и дочерей своих давайте!
Горько заплакали эвенки и собрались умирать.
Вдруг небо загорелось, и над тайгой красный олень пронёсся. Опустился он возле чумов. С оленя сошёл человек. Такого человека эвенки в тайге никогда не встречали. Подходит он к эвенкам, глаза щурит и светло улыбается:
