Волшебное сокровище (Сказки и легенды Тибета) - Комиссаров Сергей Александрович (книги без регистрации .txt) 📗
Затем привели молодого человека изможденного вида, одетого в лохмотья. Он не отрываясь смотрел на помост, проливая слезы. Изумленный народ терялся в догадках. Какое же преступление мог совершить этот бедный юноша?
Тогда Лулин-Саймо начала говорить. Указав на молодого человека в оборванной одежде, она объявила его своим мужем и рассказала, о постигшем их несчастье; о том, как царь пытался погубить мужа, а ее захватить силой. Так она говорила и плакала, а слезы, словно бесконечные нити жемчуга, ниспадали на грудь. Рыдали и все ее слушатели. Люди в едином порыве потребовали от правителя отпустить пленников. Царю пришлось укротить свой гнев и освободить и мужа, и жену, которые тут же затерялись в людском море.
Вырвавшись из лап правителя, Лулин-Саймо и Сялиньсай в ту же ночь покинули пределы страны и обосновались в новом месте. Пройдя через суровые испытания, они еще больше полюбили друг друга.
Перевод С. Комиссарова.
УМНАЯ ДОЧЬ
Но вот пришла беда. От страшной болезни умерла сперва старая мать, а вскоре и оба сына. Остался старик с двумя невестками. Работать в поле он уже не мог, и все хозяйство попало в руки невесток.
Шло время. Невестки стали относиться к свекру все хуже и хуже, помыкали им, посылали на тяжелую работу: то дров нарубить, то воды принести, а то и овец караулить в метель. А кормили они его очень плохо: только холодными и черствыми лепешками да засохшей кровью старого яка. Старик не по дням, а по часам слабел от непосильной работы и скоро стал похож на человека, который вот-вот отдаст Богу душу. Наконец, он решил послать весточку своей дочери, чтобы та передала ему чего-нибудь поесть.
Он вышел на проезжую дорогу, по которой прогоняли скот и шли караваны, и сел у обочины дожидаться путников. Лучи солнца пригрели его, и старик задремал. В это время по дороге проходил караван яков.
— Хэй! Хэй! — закричал головной погонщик. — Старик, почему ты сидишь на дороге? Не боишься, что тебя яки затопчут?
Старик проснулся и вежливо попросил погонщиков передать привет его дочери и сказать ей:
— Твоя мать и братья умерли, а отец жив. Он теперь в пастухах у невесток, кормят его черствыми лепешками да засохшей кровью, а дзамбы и ржаного пива он и вкус давно забыл!
Караван продолжал путь и вскоре прибыл в то селение, где жила дочь старика. Услыхав, как живет ее отец, она горько заплакала:
— Бедный, бедный! И не думал он, что в старости ему придется терпеть такое! Он ведь совсем дряхлый, а его посылают в горы пасти овец и кормят черствыми лепешками! Что же это за жизнь!
Она узнала, когда караван отправляется в обратный путь, и передала погонщикам небольшой кирпичик из глины, куда тайком вложила крупный и дорогой камень — бирюзу.
— Скажите отцу, — попросила она погонщиков, — если он хочет, чтобы ему жилось получше, пусть посмотрит, что внутри, но сохранит это, не продает!
А несчастный старик все гонял свое стадо к дороге и с надеждой ожидал вестей от дочери. Наконец, пришел караван, погонщики отдали старику кирпичик и передали наказ дочери. Тот поблагодарил, расколол кирпичик и нашел в нем бирюзу. Грустно стало старику: он не мог понять, почему дочь не велела продавать этот камень. Он вернулся домой, взглянул на невесток и вдруг его осенило: вот на что пригодится бирюза!
— Ну и умница моя дочь! — подумал про себя старик.
На следующее утро, когда младшей невестки не было дома, он вынул свою драгоценность и показал старшей невестке:
— Этот камень мне вчера прислала дочь. Он очень дорогой, но я его не продам, а когда умру, завещаю тебе!
Услыхав это, старшая невестка обрадовалась и подумала:
— Старик долго не протянет, значит, скоро я разбогатею!
С этого дня она совсем к нему переменилась: начала заботиться о нем, не бранила, не посылала пасти овец, не кормила кровью яков.
В полдень вернулась домой младшая невестка, а старшая куда-то отлучилась. Старик опять достал свой камень и сказал:
— Это мне прислала дочь. Драгоценная вещь! Но продавать я ее не стану, хочу после смерти тебе этот камень оставить.
Младшая невестка была очень довольна.
— Он уже стар, — подумала она, — а пока надо ему угождать и повкуснее кормить, чтобы не передумал.
И младшая невестка тоже стала заботиться о старике. Обе женщины старались, как могли: ведь каждая считала, что именно ей достанется после смерти свекра драгоценная бирюза.
Так прошел год. И вот старик тяжело заболел. Чувствуя близкую смерть, вытащил он свой драгоценный камень, спрятал его в глиняный кирпичик, а кирпичик положил на закопченный конец балки, выступавший над очагом. Возле очага стоял большой чан с водой. Старик поглядел в воду и чему-то улыбнулся.
Когда пришли невестки, он попросил их послать за дочерью.
— Увижу ее в последний раз и спокойно закрою глаза! Ну, а если она не застанет меня в живых, передайте ей мои слова:
Старик умер, так и не дождавшись дочери. А невестки сразу же бросились искать бирюзу. Все перерыли, а камня нет как нет! Разозлились они, но делать нечего — пришлось ждать золовку. Та приехала, узнала о смерти отца и заплакала. Она совершила обряд поминовения, а потом спросила невесток:
— Отец перед смертью ничего не велел мне передать?
— Велел, — отвечали те, — но только мы не поняли его слов:
Дочь старика была умна, она сразу догадалась, подошла к чану с водой, заглянула в него и увидела отражение балки в воде; конец балки был черный, закоптелый от дыма. Она пошарила рукой и нашла кирпичик.
Так драгоценная бирюза вернулась к умной дочери старика.
Перевод Ю. Осипова.
НАМГЬЯЛ ПРОСИТ МИЛОСТЫНЮ*
Тот пошел от дома к дому, прося милостыню, пока не добрался до старой разрушенной хижины. Дверь открылась и из нее выглянула старуха. Увидев красивого молодого человека с чашей для подаяния, она улыбнулась беззубой улыбкой и побежала внутрь, чтобы принести ему немного муки — «соту». Насыпая муку в чашку, она положила руку, испачканную в «соту», на накидку послушника и сказала:
— О! Какой ты милый мальчик! Какой ты, сынок, красивый!
Когда Намгьял пошел назад в монастырь, отпечаток руки женщины остался на его накидке.
Довольный юноша поставил собранное подношение перед учителем и спросил наставлений на ночь. Лама закончил молитву, взял чашку чая, заправленного маслом, пригубил из нее и взглянул на Намгьяла. Он смотрел долго и пристально, затем произнес:
— Сын мой, страшное несчастье может приключиться с тобой этой ночью. Будь осторожен. Делай то, что я скажу, и милостью Будды ты будешь спасен. Ты должен пойти и спрятаться в последней палатке деревни.
Он дал также юноше шнурок с семью узлами, чтобы тот завязал этот талисман на шее.
