Сага о Гуннлауге Змеином Языке - Исландские саги (первая книга .txt) 📗

Однажды Торстейн спросил Гуннлауга, не хочет ли он поехать с ним в Долину Длинного Озера, где паслись его табуны. Гуннлауг согласился. Вот они поехали вдвоем и приехали на пастбище Торстейна, что зовется Торгильсов Двор. Там пасся табун Торстейна – четыре лошади, все гнедые. Среди них был жеребец, очень красивый, но мало объезженный. Торстейн предложил его Гуннлаугу в подарок, но тот сказал, что ему лошади не нужны, раз он собирается уезжать за море. Тогда они поехали к другому табуну. Там был серый жеребец и четыре матки. Этот жеребец был лучшим на Городищенском Фьорде, и Торстейн предложил его Гуннлаугу в подарок. Но Гуннлауг ответил:

– Этот жеребец мне так же не нужен, как и тот. Почему ты мне не предложишь того, что бы я охотно принял?

– Что же это такое? – спросил Торстейн.

– Это Хельга Красавица, твоя дочь, – ответил Гуннлауг.

– Ну, это нельзя так быстро решить, – сказал Торстейн и заговорил о другом, и они поехали домой вдоль Длинной Реки. Тогда Гуннлауг сказал:

– Я хочу знать, что ты мне ответишь на мое сватовство?

Торстейн ответил:

– Что за глупости ты говоришь!

Гуннлауг сказал:

– Это важное дело, а не глупости.

Торстейн возразил:

– Ты должен сперва сам узнать, чего ты хочешь. Разве ты не собрался поехать за море? Как же ты говоришь, что собираешься жениться? Ты Хельге не пара, раз ты сам не знаешь, чего хочешь, и не стоит об этом говорить!

Гуннлауг сказал:

– Кому же ты думаешь отдать в жены свою дочь, если ты не хочешь отдать ее сыну Иллуги Черного? Кто же на Городищенском Фьорде знатнее его?

Торстейн ответил:

– Я не хочу никого ни с кем сравнивать. Но если бы ты был таким человеком, как твой отец, ты не получил бы отказа.

Гуннлауг спросил:

– Кому же другому ты хочешь отдать в жены свою дочь?

Торстейн ответил:

– Здесь много достойных людей. У Торфинна в Красном Холме есть семь сыновей, и все они хоть куда.

Гуннлауг сказал:

– Ни Энунд, ни Торфинн не сравнятся с моим отцом, и даже тебе далеко до него. Вспомни, как он на тинге на мысе Тора вел тяжбу против годи Торгрима, сына Кьяллака, и его сыновей и добился своего.

Торстейн ответил:

– Я добился изгнания Стейнара, сына Энунда Сьони. Мне кажется, это было нешуточное дело.

Гуннлауг сказал:

– Тебе помогал Эгиль, твой отец. – И добавил: – Едва ли поздоровится тому, кто откажется вступить со мной в свойство.

Торстейн ответил:

– Прибереги свои угрозы для тех, кто живет на горах. Здесь, в Болотах, они тебе не помогут.

Вечером они приехали домой. На следующее утро Гуннлауг поехал в Крутояр и стал просить своего отца поехать с ним в Городище, чтобы посвататься. Иллуги ответил:

– Ты сам не знаешь, чего хочешь. Собираешься поехать за море, а говоришь, что тебе надо свататься. Я знаю, что такое поведение будет Торстейну не по нраву.

Гуннлауг ответил:

– Я все-таки поеду за море, но сейчас ты должен поехать со мной.

После этого поехал Иллуги и с ним одиннадцать человек, и Торстейн его хорошо принял. На следующее утро Иллуги сказал Торстейну:

– Я хочу поговорить с тобой.

Торстейн ответил:

– Подымемся на городище за домом и поговорим там.

Так они и сделали. Гуннлауг пошел с ними. Тогда Иллуги сказал:

– Мой сын Гуннлауг говорит, что он просил у тебя в жены твою дочь Хельгу. Я хотел бы знать твой ответ на его сватовство. Тебе известны его род и наше состояние. Я не пожалею ничего для того, чтобы у него было достаточно владений и власть годи, если это поможет делу.

Торстейн ответил;

– Одно мне не нравится в твоем сыне Гуннлауге – что он сам не знает, чего хочет. Если бы он был похож нравом на тебя, я бы не колебался.

Иллуги сказал:

– Нашей с тобой дружбе пришел бы конец, если бы ты отклонил сватовство.

Торстейн ответил:

– Раз ты просишь и ради нашей дружбы, пусть Хельга будет обещана Гуннлаугу, но не обручена с ним, и пусть ждет его три года. Гуннлауг же пусть едет за море и учится обычаям хороших людей. Но я буду свободен от всякого обещания, если он не вернется в Исландию в срок или если мне тогда не полюбится его нрав.

На этом они расстались. Иллуги поехал домой, а Гуннлауг – на корабль. И когда подул попутный ветер, они вышли в море. Они подошли к Норвегии и поплыли вдоль побережья Трандхейма до устья реки Нид. Там они стали на якорь и выгрузились.

VI

В это время в Норвегии правил ярл Эйрик, сын Хакона, со своим братом Свейном. Ярл Эйрик жил тогда в Хладире, своей вотчине, и был могущественным государем. Сын Торстейна, Скули, жил в то время у ярла. Он был его дружинником и пользовался его уважением. Рассказывают, что Гуннлауг и Аудун Цепной Пес пришли в Хладир, и было их двенадцать человек. На Гуннлауге было серое платье и белые чулки. На щиколотке у него был нарыв, из которого во время ходьбы выступали кровь и гной. В таком виде явились они с Аудуном к ярлу и учтиво его приветствовали. Ярл знал Аудуна и попросил его рассказать, что нового в Исландии. Аудун рассказал ему новости. Затем ярл спросил Гуннлауга, кто он такой, и тот назвал ему свое имя и свой род. Ярл сказал:

– Скули, сын Торстейна, что за человек этот исландец?

– Государь, – ответил тот, – примите его хорошо, потому что он сын одного из лучших людей в Исландии – Иллуги Черного из Крутояра, и мы с ним вместе росли.

Ярл сказал:

– Что у тебя с ногой, исландец?

Гуннлауг ответил:

– На ней нарыв, государь.

– Однако ты идешь, не хромая, – сказал ярл.

Гуннлауг ответил:

– Я не стану хромать, пока обе мои ноги одинаковой длины.

Тогда один дружинник ярла, по имени Торир, сказал:

– Этот исландец очень заносчив, неплохо бы проучить его немного.

Гуннлауг посмотрел на него и сказал:

Торир схватился было за секиру. Но ярл сказал;

– Оставь! Не надо обращать внимания на такие вещи.

– Сколько тебе лет, исландец?

– Восемнадцать, – отвечал Гуннлауг.

– Ручаюсь, что других восемнадцати ты не проживешь, – сказал ярл.

– Чем желать мне зла, лучше желай себе добра, – сказал Гуннлауг, но вполголоса.

Ярл спросил:

– Что ты там сказал, исландец?

Гуннлауг ответил:

– То, что мне показалось уместным: чтобы ты не желал мне зла, а желал бы себе самому чего-нибудь хорошего.

– Чего же именно? – спросил ярл.

– Чтобы ты не умер такой же смертью, как твой отец, ярл Хакон. [5]

Ярл побагровел и велел тотчас же схватить этого дурака. Тогда Скули выступил перед ярлом и сказал:

– Исполни мою просьбу, государь, и пощади этого человека. Пусть он уедет прочь.

Ярл сказал:

– Пусть он убирается как можно скорее, если хочет остаться в живых, и пусть никогда больше не возвращается в мои владения.

Скули вышел с Гуннлаугом, и они пошли на пристань. Там стоял тогда корабль, готовый к отплытию в Англию, и Скули устроил на него Гуннлауга и его родича Торкеля. А Гуннлауг отдал на хранение Аудуну свой корабль и ту кладь, которую он не взял с собой. И вот корабль поплыл в Английское Море, и осенью приплыли они на юг к пристани в Лундунаборге, и там их корабль вкатили на берег.