Всевидящий глаз (Легенды северо-американских индейцев) - неизвестен Автор (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
Через некоторое время Сосны так устали и запыхались, что вынуждены были прекратить погоню. Большинство из них сгрудились на берегу Гранд-Ронд. Они стоят там и по сей день, образуя такой густой лес, что охотники с большим трудом пробираются сквозь его чащу. Несколько деревьев все же продолжали преследовать Бобра, но и они вскоре выбились из сил. Некоторые из них стали отставать и останавливаться на берегу. Разбросанные по всему берегу реки Гранд-Ронд, они стоят там и сейчас.
Лишь один Кедр побежал с Соснами. Когда и Кедр уже готов был прекратить погоню, он обратился к своим друзьям:
— Видно, нам не догнать Бобра. Взберусь-ка я на вершину холма и буду следить, куда он пойдет.
С вершины холма Кедр разглядел Бобра. Кедр видел, как Бобр свернул в реку Снейк там, где в нее впадает Гранд-Ронд. Тогда все деревья поняли и Бобр понял, что никто уже не сможет поймать его.
Кедр с вершины холма следил, как Бобр уплывал вниз по течению Снейка. И сообщал Соснам, стоявшим внизу, что тот делает.
— Бобр дает частичку огня Ивам, что живут на западном берегу реки.
Затем Кедр увидел, как Бобр переплыл реку.
— Сейчас Бобр дает частичку огня Березам, что живут на восточном берегу реки, — продолжал Кедр говорить Соснам, стоявшим внизу. — А сейчас…
И пока Кедр мог видеть Бобра, тот, плывя по течению, все раздавал и раздавал огонь деревьям разных пород.
С тех пор всякий, кому нужен огонь, может извлечь его из этих деревьев. Деревья отдают огонь людям, если они умело потрут один кусок дерева о другой.
Кедровое дерево все еще одиноко стоит на вершине холма, там, где Гранд-Ронд впадает в Снейк. Он очень стар, и верхушка его высохла. Он так и стоит на том месте, где остановился, преследуя Бобра. А наши деды благодаря Бобру получили огонь.
Потлач на побережье Орегона
Ситко, злой дух океана, вызывал ураганы, которые обрушивались на побережье. Он убивал рыбу и выбрасывал ее на берег. Порой он проглатывал каноэ и рыбаков. Люди, жившие на побережье, боялись его и старались не сердить.
Племена же с гор не знали Ситко и поэтому не боялись его. И когда они спускались на побережье, чтобы принять участие в торговле или потлачах, то приводили с собой свои семьи, лошадей и собак; дети брали в дорогу своих любимых животных.
Однажды летом четверо индейских вождей из прибрежных племен устроили большой потлач в честь Сискийу — могущественного вождя горного племени. Четыре племени задумали устроить большой пир — им хотелось показать гостям, что прибрежные племена щедры и богаты. Потлач решили устроить на берегу, близ устья реки Кокелль.
Несколько дней индейцы только и делали, что готовились к пиру. Женщины и девочки накопали множество раковин и моллюсков и приготовили их, чтобы варить под слоем морских водорослей и кедровых листьев. Охотники добыли двенадцать лосей и несколько оленей. Множество лосося было поймано рыбаками, рыбу оставалось только насадить на вертел и зажарить на костре. На подносах из кедровой коры лежали горы черники. А когда гонцы объявили, что вождь Сискийу и его племя находится на расстоянии одного дня пути, хозяева принялись варить и жарить.
Вождь привел с собой свою красавицу дочь Иауану, и они поставили свой вигвам посреди потлача. Его дочь взяла с собой своих любимых животных — собаку и детенышей енота, посадив их в корзинку. До этого она никогда еще не видела океана. Целый день она и ее собака Комакс гонялись друг за другом и играли с набегавшими на берег волнами.
Жители селения предупредили ее:
— Не ходи одна на берег океана. Ситко может увидеть тебя и унести к себе.
Но Иауана лишь рассмеялась в ответ.
К утру следующего дня все гости собрались, и великий пир начался. Четверо вождей, одетые в обрядовые одежды, приветствовали своих гостей и говорили речи в честь великого вождя Сискийу. Весь день хозяева и гости пировали. В ту ночь все уснули там, где пировали.
А когда над стойбищем воцарилась тишина, дочь великого вождя, взяв с собой собаку и корзинку с енотами, тихонько прокралась на берег океана. Она бегала по берегу, танцевала и пела песню луне, которая висела низко над океаном. Танцуя, она все ближе и ближе подходила к воде, по которой протянулась серебряная дорожка. Затем, поставив на берег корзинку с енотами и приказав собаке сторожить ее, побежала к океану.
По серебристой тропинке поплыла она навстречу луне. Ее собака тревожно залаяла, но девушка плыла все дальше и дальше от берега. Вдруг чья-то черная рука высунулась из воды и, на мгновенье загородив луну, схватила девушку. То был Ситко. Завладев девушкой, он поплыл к утесу, на котором находилось его жилище. Собака, держа в зубах корзинку с енотами, кинулась к ней на выручку. Бросив корзинку, она впилась зубами в руку духа. Заорав от боли и гнева, Ситко схватил собаку и корзинку и швырнул их на берег. Он прижал к себе девушку и старался заставить ее посмотреть ему в глаза. Но она отворачивалась от него и смотрела на луну. Она знала, что сила Ситко заключена в его глазах.
Наутро вождь хватился своей дочери. Хозяева и он бросились на берег. Было время отлива. Девушка лежала на мокром песке, и ее прекрасное лицо было обращено к небу. Около нее стояла собака, и казалось, что она вот-вот завоет. Немного западнее от них лежали еноты и пустая корзинка. Но все это превратилось в камень.
На огромной скале у берега сидел Ситко, стараясь поймать взгляд девушки. Он тоже стал каменным…
Откуда пошел мир модоков
Кумуш, Старец Старейших, сошел вместе с дочкой в Подземный мир духов. Это был прекрасный мир, и вела к нему длинная и крутая дорога. И там было много духов — так же много, как звезд на небе или волос в шерсти всех животных на свете.
И вот, когда наступила ночь, духи собрались на огромной равнине, чтобы петь и плясать. А когда настал день, они вернулись в свое жилище, легли и обратились в сухие кости.
Шесть дней и шесть ночей провел Кумуш в земле духов, а потом стал скучать по солнцу. И решил он вернуться в Верхний мир, на землю, захватив с собою нескольких духов. Этими духами он решил заселить мир.
И вот с большой корзиной в руке пошел он по жилищу духов и стал выбирать кости, чтобы захватить с собой. Одни кости, думал он, подойдут для одного племени, другие будут в самый раз для другого.
Наполнив свою корзину, Кумуш привязал ее на спину и тронулся в путь по крутой горной дороге, что вела в Верхний мир. У самой вершины он поскользнулся, оступился, и корзина его упала на землю. Тут кости снова стали духами. С криками и песнями побежали они обратно в свое жилище, в царство духов, и там снова превратились в кости.
И во второй раз Кумуш наполнил корзину костями и снова отправился в Верхний мир. И снова он поскользнулся, а духи с криками и песнями вернулись в Подземный мир. И в третий раз он наполнил корзину костями. На этот раз он сердито сказал им:
— Это вам кажется только, что вы хотели бы тут остаться. А когда вы увидите мою землю, землю, где светит солнце, вы ни за что не захотите сюда вернуться. А там, наверху, людей нет, и я знаю, что мне без них будет снова тоскливо.
И в третий раз Кумуш стал подниматься по крутой и скользкой дороге с корзиной на спине. Когда он дошел до края верхнего мира, он бросил корзину перед собой на ровную землю.
— Индейские кости! — закричал он.
Потом он открыл крышку корзины и разобрал кости для разных племен индейцев, которых он хотел поселить в разных местах. И, бросая их, он называл имена.
— Вы будете племенем шаста, — сказал он, бросая кости к востоку. — Вы будете храбрые воины… Вы тоже будете храбрые воины, — сказал он индейцам племени реки Пит и племени теплых ручьев.
