Поэзия и проза Древнего Востока - Сборник Сборник (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
Знай же – разлука эта
С родными неизбежна.
И пусть даже сотню лет
Ты проживешь или больше,
Все равно от близких уйдешь,
Расставшись с жизнью здешней.
Так перестань же рыдать!
Послушай совет архата [688],
О покойном скажи себе:
«Мне его не найти больше».
Когда загорается дом,
Пламя тушат, залив водою.
Так и тот, кто мудр и учен,
Тверд и исполнен достоинств,
Разгоняет возникшую скорбь
Тут же, как ветер – солому.
И если счастья желаешь,
То причитанья и вопли,
Желания и недовольства,-
Эту стрелу – из себя вырви!
Отравленную стрелу вырвав,
Покой обретешь душевный.
Уничтожив в себе все печали,
Беспечальным станешь, потухшим.
Из «Тхерагатхи» и «Тхеригатхи»
Гатха Тхеры Саппаки («Тхерагатха», 307—310)
Когда журавлиха, завидев черную тучу [689],
Расправляет ослепительно-белые крылья
И в страхе, стремясь укрыться от ливня, летит к скалам,
Аджакарани-река бывает тогда так прекрасна!
Когда журавлиха, завидев черную тучу,
Взмывает вверх, белизною слепящей сверкая,
И в страхе, не зная, где скрыться, расселину ищет,
Аджакарани-река бывает тогда так прекрасна!
Да и как тут в восторг не прийти
От раскидистых джамбу [690],
Что украшают берег реки
За моею пещерой?
Лягушкам здесь не угрожает змеиное племя.
Важно квакая, они говорят друг другу:
«Еще не время уходить от горных речек;
Аджакарани надежна, благостна и прекрасна».
Гатха Тхеры Бхуты («Тхерагатха», 518—526)
Когда мудрый постиг, что не только старость и смерть,
Но и все, к чему влекутся глупцы, есть страданье,
И теперь размышляет, страданье поняв до конца,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Когда привязанность, приносящую горе,
Всеми печалями мира чреватую жажду
Победив и уничтожив в себе, он размышляет,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Когда благой, изгоняющий всякую скверну,
Восьмеричный путь [691], из всех путей наилучший,
Мудрости оком узрев, он размышляет,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Когда он творит в себе независимый мир,
Где царит покой, где нет печали и нет пыли
И где разрываются все оковы и все путы,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Когда в небе гремят барабаны грома
И потоки дождя затопляют пути птичьи,
А Схикшу, в пещере укрывшись, размышляет,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Когда на берегу заросшей цветами реки,
Над которой в венок сплелись верхушки деревьев,
Он сидит и, радостный, размышляет,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Когда глубокой ночью в безлюдном лесу
Дикие звери рычат и ливень шумит,
А бхикшу, в пещере укрывшись, размышляет,-
Есть ли в мире большее наслажденье!
Когда, бесстрашный, мысли свои укротив,
Среди скал, под сводом пещеры горной
Он, от скверны очистившись, размышляет,–
Есть ли в мире большее наслажденье?
И когда, счастливый, без печали, смыв скверну,
От помех, страстей, желаний освободившись
И все язвы уничтожив, он размышляет,-
Есть ли в мире большее наслажденье?
Гатха Тхеры Калудайина («Тхерагатха», 527—536)
Деревья, почтенный, сейчас словно тлеющий уголь [692],
Сбросив сухую листву в ожиданье плодов,
Они, как зажженные факелы, пламенеют.
Настала пора услад, о великий герой!
Прекрасные, усыпанные цветами деревья,
Роняя сухую листву и томясь по плодам,
Благоуханием наполняют пространство.
Время нам уходить отсюда, герой!
Не слишком холодно сейчас и не очень жарко.
Лучшая пора для путешествий, почтенный!
Пусть же увидят сакки и колии [693], как, на запад
Отправляясь, ты Рохини переплываешь!
С надеждою пашут поле,
С надеждой зерно сеют,
С надеждой уходят в море
Купцы за большим богатством.
Да сбудется та надежда,
Которой живу!
Вновь и вновь пахари пашут поле,
Вновь и вновь бросают зерно в землю,
Вновь и вновь посылает дождь небо,
Вновь и вновь получает хлеб царство;
Вновь и вновь по дорогам нищие бродят,
Вновь и вновь подают им добрые люди,
Вновь и вновь добрые люди, подав им,
Вновь и вновь попадают в мир небесный.
Герой многомудрый очищает
Семь поколений своего рода.
Я думаю, Сакка [694], ты бог богов,
Ибо рожден тобой истинный муни.
Суддходаной зовут отца премудрого,
Мать Блаженного звали Майей [695].
Она носила Бодхисаттву [696] под сердцем,
В мире богов теперь ликует.
Дивными радостями радуется
Отлетевшая отсюда Готами [697],
Всеми усладами услаждается
В окружении небожителей.
Я сын несравненного Ангирасы,
Невозможное возмогшего Будды.
Ты отец отца моего, о Сакка,
Воистину ты, о Готама, дед мой.
Гатха Тхеры Экавихарийи («Тхерагатха», 537—546)
Хорошо, должно быть, в лесу
Бродить совсем одному,
Чтобы не было никого
Ни впереди, ни сзади.
Решено! Я уйду один
В лес, прославленный Буддой.
Благодатнее места нет
Для сильного духом бхикшу.
Объятый стремлением к цели,
Войду в прекрасную рощу,
Где любят резвиться слоны,
Где радость вкушают йоги.
В Ситаване [698] пышноцветущей,
Омывшись в ручье прозрачном,
Под сводом прохладной пещеры
Прохаживаться стану.
О, когда, пребывая один
В огромном, прекрасном лесу,
Я исцелюсь от язв
И исполню все, что решил?
Так пусть совершится то,
Что совершить стремлюсь!
Я все буду делать сам -
Тут помощники не нужны.
688
человек, преодолевший привязанность к жизни и достигший полной внутренней свободы
689
первый признак приближающегося дождливого сезона. Но до настоящих дождей еще далеко. Когда же они начнутся, речка Аджакарани превратится в бурный поток и выйдет из берегов
690
Eugenia Jambolana. Высокое красивое дерево, растущее главным образом по берегам рек
691
(также благородный восьмеричный путь, благородный путь) – восемь принципов внешнего и внутреннего поведения, соблюдение которых позволяет освободиться от страданий и достичь нирваны. Это – правильные воззрения, правильные устремления, правильная речь, правильные поступки, правильное добывание средств к жизни, правильные усилия, правильная память и правильная сосредоточенность
692
Автор, возможно, описывает шалмали или кимшуку – деревья, покрывающиеся весной, еще до появления новой листвы, крупными красными цветами
693
Сакки (также сакьи, сакийи; санскр.– шакьи) и колии – два племени, обитавшие на крайнем севере долины Ганга (теперь область между Индийской республикой и Непалом). Граница между территориями обоих племен проходила по речке Рохини
694
Автор обращается к отцу Будды, царю сакков Суддходане
695
Царица Майя, согласно легенде, умерла на седьмой день после рождения сына
696
Будда в одном из своих прежних рождений: существо, достигшее состояния святости, но не достигшее еще конечного освобождения
697
то есть Майя,– от Готама (санскр. Гаутама), родового имени семьи Будды
698
лес в окрестностях города Раджагаха