Сказки и легенды крымских татар - Зарубин В. Г. (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Спустя немного времени явился второй муж, которого звали Меметом и которого судьба научила быть обирателем карманов. И этот муж тоже попросил спрятать его, потому что и он попался на одном деле и скрывается от преследования. Дала женщина и этому своему мужу полкаравая и оставшуюся половину курдюка и выпроводила также на большую дорогу. И пошел он по ней за первым мужем, Аметом.
А тот, между тем, остановился за городом у источника, вынул из мешка хлеб и сало и стал угощаться. В это время подошел к источнику второй муж, Мемет, сел поблизости и тоже достал свои припасы, чтобы утолить голод. Увидя незнакомца, расположившегося на отдых в нескольких шагах от него, Амет последовал обычаю правоверных стран Востока и пригласил его присоединиться к нему, чтобы совершить трапезу совместно. Когда Мемет принял приглашение и подсел к Амету, тот с удивлением увидел, что хлеб этого прохожего - половина того же каравая, что и его хлеб, и что сало отрезано от того же курдюка, что и кусок, лежащий перед ним самим. Заинтересовался этим Амет и спросил карманщика, кто он такой и откуда держит путь. Мемет рассказал подробно, откуда он, указал улицу, на которой живет, и назвал, имя своей жены.
- Позволь! - воскликнул Амет. - Так ведь это я живу в этом доме, а эта женщина, которую ты называешь своей женой, - моя жена. Ах ты, дерзкий обманщик, ты ответишь мне за эти слова!
Подивился этим словам Мемет и не поверил своим ушам. Взял он оба куска хлеба и примерил их друг к другу - оказались они половинами одного каравая. Взял сало и тоже сложил курдюки вместе - и тоже они составили вместе один курдюк. И пришел тут Мемет в ярость и закричал на собеседника:
- Как! Чтобы она была твоей женой? Да я десять лет живу с ней и не будь я хороший карманщик, если отдам ее тебе!
Амет тоже поднялся на ноги и тоже начал кричать на соперника. Так ругались и спорили они до тех пор, пока Мемет, который был более рассудительным, не сказал, обращаясь к вору:
- Вот что, друг, драка все равно бесполезна, ибо не разрешит она нашего спора. Не лучше ли будет, если мы сейчас оба вернемся к нашей жене и спросим у нее самой, кто же по-настоящему является ее мужем? И тогда станет нам все это ясно, как десница пророка.
Согласился с такими словами Амет и направились они оба домой. Увидев их вместе, жена двух мужей тотчас же догадалась в чем дело, предложила им сесть, села сама напротив и сказала так:
- Именем Аллаха и его пророка заявлю чистосердечно, что до сегодняшнего дня принадлежала я вам обоим. Но с сего дня, раз уж узнали вы об этом, буду я женой только того из вас, кто покажет себя более искусным в своем деле.
Выслушали эти слова оба мужа и, так как все равно не придумали бы они ничего лучшего, то согласились на эти условия и решили испытать свою ловкость. Мемет вызвался первым начать испытание и направился в сопровождении Амета на городской базар. Там он высмотрел одного богатого чужестранца, который, расплачиваясь с торговцем, положил в свой кошелек золотые и спрятал себе за пазуху.
- Ну, смотри, что я буду делать! - сказал Мемет Амету.
С этими словами он подошел к чужестранцу и так ловко вытащил у него из-за пазухи кисет, что тот ничего и не заметил. Зайдя в переулочек, Мемет высыпал золото себе на колени и пересчитал его. В кисете оказалось ровно тысяча золотых. Карманщик отсчитал от этой тысячи девять золотых и положил их в кармам. А остальные девятьсот девяносто один червонец высыпал обратно в кошелек. Потом снял с пальца серебряное кольцо со своею печатью и тоже положил его в кисет.
- Ну вот, - сказал он Амету, - теперь посмотрим, что будет дальше.
Сказав так, он вернулся к чужестранцу (который так и не хватился еще своих денег), сунул ему снова за пазуху кисет и опять отошел в сторону. Потом он в третий раз подошел к этому человеку и вдруг схватил его за шиворот.
- Ах ты, проклятый вор!! - закричал он на чужестранца. - Как ты смел ограбить меня, честного, уважаемого купца?! Да я сейчас же передам тебя в руки правосудия, если ты не вернешь мне немедленно мой кисет!
Чужестранец так был ошеломлен этим нападением, что, ничего не понимая, вытаращил глаза на карманщика и воскликнул:
- Вот тебе и на! Да ты что, очумел, что ли? Кто ты такой, что хочешь отнять у меня мои собственные деньги? Оставь меня в покое и уходи, ради Аллаха, подобру-поздорову!
Но не так-то легко было отвязаться от Мемета. Он крепко держал чужеземца и орал на него все громче:
- А, так ты хочешь узнать меня поближе! Ну так следуй же, окаянный ворюга, за мной к кадию!
Видя, что ему все равно не отвязаться от дерзкого пройдохи, чужестранец решил, что нет ничего лучше, как предстать перед судьею, а потому без сопротивления последовал за Меметом. А Амет шел возле и с любопытством смотрел, что будет дальше. Так пришли они к кадию, и Мемет, ругаясь и призывая в свидетели Аллаха, заявил, что он обкраден и требует обратно свой кисет. А чужестранец, в свою очередь, кричал, что кисет принадлежит ему и что он может доказать это чем угодно.
- Ну, если ты уверяешь, что кисет твой, то скажи мне, сколько червонцев находится в нем? - сказал кадий, обращаясь к чужестранцу.
- Ровно тысяча, - воскликнул чужеземец. - И я откажусь от этих денег, если там будет хоть на один пиастр меньше!
- Ну, а ты, - спросил кадий у Мемета, - сколько ты считаешь, в этом кисете червонцев?
- Клянусь бородой пророка! - воскликнул карманщик. - Если вор этот не успел еще что-нибудь вытащить из кошелька, то в нем должно находиться девятьсот девяносто один червонец и кольцо с моей печатью!
- Высыпай червонцы! - сказал кадий чужестранцу.
Чужестранец вынул из-за пазухи кисет и высыпал его содержимое на стол. Каково же было его изумление, когда, пересчитав золотые, он нашел там девятьсот девяносто один червонец и серебряное кольцо с именем Мемета.
Кадий, согласно закону, тотчас же передал червонцы и кольцо Мемету, а дерзкому чужестранцу приказал всыпать пятьдесят палочных ударов.
Выполнив так искусно свою задачу, Мемет, в сопровождении Амета вернулся домой и рассказал жене обо всем, что с ним случилось.
- Вот доказательство моего искусства! - сказал он, передавая червонцы.
Женщина похвалила Мемета и сказала, что ни один карманщик в мире не превзошел его искусной и чистой работой.
- Теперь твоя очередь, - обратилась она к вору. - Иди и ловкой проделкой покажи свое умение!
Амет дождался ночи, взял веревку и, захватив с собой Мемета, направился с ним прямо ко дворцу падишаха.
Как только они подошли к высокой стене дворца, Амет закинул веревку на стену и в мгновение ока забрался внутрь двора. Затем он втащил туда же Мемета и пошел искать помещение, где хранилась казна.
С ужасом смотрел Мемет на действия смелого вора. А тот, достав отмычки, немедленно открыл тяжелую дверь и набрал из казны столько драгоценностей, сколько поместилось у него в широких карманах шаровар. Выйдя с драгоценной ношей из сокровищницы и снова закрыв за собой дверь, Амет поймал в птичнике гуся и придушил его так, что тот не издал ни звука. После этого он разложил перед самым окном ханских покоев костер и приказал дрожавшему от страха Мемету зажарить жирную птицу.
- Ради Аллаха! - взмолился вне себя от ужаса Мемет, - не губи мою душу, Амет-эфенди! Уйдем отсюда, пока не приказал падишах предать нас смерти!
- Переверни на другой бок, а то пережаришь, - ответил вор.
Сказав так, он подошел к окну ханской спальни и вскочил на подоконник.
- Богом тебя прошу, - зашептал чуть живой от ужаса карманщик. - отпусти меня, ради пророка, домой! Бери, пожалуйста, эту женщину себе в жены, я навеки откажусь от нее, только, заклинаю тебя, уйдем отсюда!
- Знаем мы вас! - засмеялся вор. - Сейчас отказываешься, а стоит только вернуться домой, как у тебя из памяти вышибет эти слова. Нет уж, лучше я спрошу у самого падишаха, кто из нас двоих более достоин наслаждаться этой женщиной!
И с этими словами Амет нырнул в окно и без шума проник в ханскую спальню. Там он увидел падишаха, который лежал на тахте под балдахином и дремал, а подле него сидел молодой евнух и чесал ему пятки. Этот евнух, как видно, тоже хотел спать, потому что то и дело клевал носом и, чтобы не заснуть совсем, жевал ароматную мастику. Амет подкрался к евнуху и тихонько всунул ему в рот конский волос, который тот тотчас же вжевал в мастику. Как только голова евнуха снова опустилась на грудь, вор ловким движением руки вытащил за волос эту мастику у него изо рта. Потом поднес к его носу пузырек с сонным снадобьем и усыпил его.
