Народные сказки и легенды - Музеус Иоганн Карл Август (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

Добрая женщина была поражена открывшейся сердечной тайной хитрой Эмилии, так же как и рассказом о неудавшемся похищении. Она нашла справедливым, что любовь, прошедшая такое жестокое испытание, достойна награды. Правда, ей казалось непристойным вступать в родство с человеком без благородного имени, но, когда дочь заявила, что это гораздо благоразумнее, чем выходить замуж за имя без человека, не смогла ничего возразить против и дала своё материнское согласие, тем более, что никакого графа у неё на примете не было, а тайный договор между договаривающимися сторонами, похоже, уже достиг достаточной зрелости.

Прекрасный Фриц обнял прелестную невесту и счастливо обручился с ней, не встретив никаких препятствий со стороны призрачной монахини.

УЛЬРИХ КРИВОЙ

Во времена короля Генриха IV у богемской границы, вблизи Сосновых гор, жил на своём лене, доставшемся ему после итальянского военного похода, храбрый рыцарь, по имени Эггер Генебальд. Состоя на службе у короля, он разграбил много городов и селений и, захватив богатую добычу, построил в глухом лесу три замка: Клаузенбург — на возвышенности, Готтендорф — в долине и Заленштайн — на берегу реки. Из этих замков он, со своими многочисленными ратниками, совершал разбойничьи вылазки и не собирался отказываться от грабежей и насилия, утверждая кулачно-дубинное право всюду, где только мог. Он нападал из засады на купцов и путешественников, христиан и евреев, — безразлично на кого, если только у него была уверенность, что он их одолеет. Часто ничтожной причины было достаточно, чтобы затеять ссору с соседями и напасть на них.

После неудобств походной жизни, храбрый воин мог бы отдохнуть и в объятиях любезной супруги вкусить счастье любви, но он считал покой уделом изнеженных людей. По образу мыслей этого человека бронзового века, меч и копьё в руках немецкого дворянина были такими же честными орудиями труда, как коса и лопата в руках мирного крестьянина. И в самом деле, рыцарь неутомимо кормился своим дерзким ремеслом. В конце концов, соседям стало невмоготу терпеть его бесчинства, и на общем совете они кровью и всем своим добром поклялись выгнать хищного коршуна из разбойничьего гнезда, а его замки разрушить.

Направив Эггеру Генебальду послание с объявлением войны, соседи вооружили своих людей и, зная что в открытом поле он не решится выступить против них, в один день осадили все три его замка. Граф Гуго Коцау с отрядом обложил замок Клаузенбург, на возвышенности, рыцарь Рудольф Рабенштайн расположился перед замком Готтендорф, в долине, и Ульрих Шпарек, по прозвищу Быстрый, с лучниками, окружил замок Заленштайн, на берегу реки.

Когда Эггер Генебальд увидел, что враги угрожают ему со всех сторон, он решил мечом проложить дорогу сквозь вражеские ряды и бежать в горы. Рыцарь собрал воинов и призвал их быть стойкими и не сдаваться, а победить, или умереть. Потом посадил жену, которой скоро предстояло разрешиться от бремени, на хорошо выезженного коня и приставил к ней камердинера. Но, прежде чем опустился подъёмный мост, и раскрылись железные ворота, он отвёл слугу в сторону и сказал:

— Сопровождай мою жену в арьергарде и береги её как зеницу ока, пока будет высоко развеваться знамя и султан на моём шлеме. Но, как только я погибну в бою, поверни к лесу и укройся вместе с ней там, в расселине скалы — ты её хорошо знаешь. А ночью незаметно убей её мечом, чтобы над моей женой и её плодом не надругался враг. Ничто на этой земле не должно больше напоминать обо мне.

Сказав это, Эггер Генебальд предпринял смелую вылазку. Ему удалось на время вызвать панику в стане противника и обратить его в бегство. Но увидев, что против целого войска сражается всего лишь ничтожная кучка защитников замка, разбежавшиеся было воины вновь обрели мужество и стойкость. Окружённый со всех сторон врагами, рыцарь пал смертью героя. Из его отряда не удалось спастись никому, кроме камердинера. В сутолоке битвы, он успел увести благородную госпожу в лес и укрыть её среди скал.

Когда женщина вошла в пещеру, ею вдруг овладел непреодолимый страх перед одиночеством в этой дикой глуши. Ноги отказывались ей повиноваться и, лишившись чувств, она беспомощно опустилась на пол. Слуга, вспомнив наказ господина, собрался уже обнажить меч и пронзить сердце прелестной повелительницы, но ему стало жаль красивую женщину, а в его сердце воспламенилась любовь к ней. Когда она снова пришла в себя и, ломая руки и громко стеная, разразилась потоком слёз, оплакивая свою несчастную долю и смерть мужа, искуситель обратился к ней со словами:

— Благородная госпожа! Если бы вы знали, как ваш супруг распорядился насчёт вас, то не стали бы, наверное, так печалиться о нём. Он приказал мне убить вас в этой пещере, но ваши прекрасные глаза не позволили мне исполнить его волю. Если вы захотите выслушать меня, я дам вам хороший совет. Забудьте, что вы были моей повелительницей, — судьба уравняла нас. Я предлагаю вам поехать со мной в Бамберг, на мою родину. Там вы станете хозяйкой дома, а о ребёнке, которого вы носите под сердцем, я буду заботиться, как о своём собственном. Откажитесь от вашего положения и от привилегий, данных вам от рождения. Всё, что у вас было, теперь уже нет. Если вы попадёте в руки надменных врагов вашего господина, они только насмеются над вами. Что сможете сделать вы без меня, безутешная, одинокая вдова?

У бедной женщины при этих словах холодный озноб пробежал по спине. Жестокий приказ мужа привёл её в ужас, так же как и дерзость камердинера, осмелившегося объясниться в недостойной любви. Но она была в руках этого слуги, который, подчиняясь приказу господина, мог лишить её жизни. Несчастная вдова не могла придумать ничего другого, как только поддержать надежды одержимого любовной страстью палача. Сделав над собой усилие, она изобразила на своём лице смущённую, фальшиво-радостную мину и сказала:

— Хитрец, ты, наверное, прочёл у меня в глазах тайну моего сердца, раз знаешь, у кого требовать любви? Ах! Ярким пламенем ты разжигаешь тлеющую для тебя искру под пеплом моего разрушенного счастья! Но позволь мне в сторонке оплакать убитого мужа. Завтра все несчастия забудутся, и я буду рада разделить с тобой свою судьбу.

Услышав, что госпожа питает к нему тайную любовь, влюблённый слуга, не ожидавший такой лёгкой победы, был вне себя от радости. Благодарно обняв её колени, он предоставил ей без помех предаваться тихой печали, а сам, устроив для неё ложе изо мха, лёг у входа в пещеру. Но прекрасная вдова никак не могла уснуть. Тем не менее, она притворилась спящей и, когда услышала, что дерзкий малый захрапел, быстро вскочила со своего ложа, осторожно вынула из ножен меч и в одно мгновение перерезала ему горло, оборвав прекрасный сон его жизни. Душа покойного ещё трепетала, расставаясь с телом, когда женщина поспешно переступила через труп, лежащий у её ног, и вышла из пещеры.

Долго блуждала она в мрачном лесу, не зная куда приведёт её случай; осторожно обходила открытые места и, если видела вдали человеческую фигуру или что-либо движущееся, пряталась в кусты. Полная тревоги, три дня и три ночи она провела без еды, если не считать нескольких ягод лесной земляники. И ах…! Вдруг почувствовала, что подошло время родить.

Женщина присела на землю под деревом и горько заплакала, сетуя на свою судьбу. Неожиданно перед ней, как из под земли, появилась старушка и спросила:

— О чём вы плачете, благородная госпожа, не могу ли я чем-нибудь вам помочь?

Бедная вдова обрадовалась, услышав человеческий голос, но когда взглянула на говорившую, то увидела перед собой опирающуюся на клюку безобразную старуху с трясущимся подбородком и красными глазами, которая, казалось, сама нуждалась в помощи. Её вид был так неприятен, что женщина отвернулась и уныло произнесла в ответ: