Жемчужины бесед - ан-Наари Имад ибн Мухаммад (мир бесплатных книг .TXT) 📗

– А как это случилось? – спросила Мах-Шакар, и попугай начал рассказывать.

Рассказ 62

На страницах сказаний начертано, что в стране Кашгар жил купец, а у него была дочь по имени Аджаб-нуш, сладостный напиток уст которой был чище родниковой воды, а кокетливый взгляд острым жалом пронзал души страждущих любви. Она была стройна, бесконечно прекрасна и пленительна. Ее красоте не было предела, а ее совершенству – преграды. Чистый мускус в тоске по этой газели обливался кровью, а серая амбра чернела от любви к ее косам, живая вода от стыда перед ее устами скрылась за завесой мрака, [347] блистательное солнце, помня о ее щеках, каждую ночь пряталось за небосклоном. Веселые пиры омрачала жажда опьяняющего напитка ее губ, глаза влюбленных при виде ее сладостных уст обливались кровавыми слезами.

Тысячи царей бросали под ноги красавице венцы сватовства, величая и прославляя ее на сотни ладов. Сотни влюбленных с мольбами и лестью притязали на красавицу, но купец никого из них не счел достойным своей дочери и отослал всех назад.

И вот однажды ночью, когда облачившийся в золотой кафтан шах солнца величаво направился с просторов неба в покои запада, когда невеста луны из озера востока вступила на золотой трон неба, купцу пришла на ум такая мысль: «Если моя дочь благодаря стройному стану и бесконечной красоте окажется в тенетах шаха, то на мою долю выпадет счастье, сама же она будет нежиться в царских покоях вместе с другими избранницами. Бракосочетание по учению ханафитов будет великим счастьем, породит здоровое потомство и заложит основу продолжения рода. А моя дочь, конечно, достойна обитать во дворце, который основан на устоях царской власти и вздымается до престола Кейвана».

Так купец лелеял среди ночи эти мечты, не чаял их исполнения. Когда же машшате утра принялась наряжать на голубом троне неба невесту-солнце, когда жемчужины и самоцветы, динары и дирхемы светил посыпались нисаром на лазоревый поднос, купец изложил на бумаге все, что придумал ночью, и отправил во дворец шаха Кашгара.

Царь очень обрадовался письму, возликовал, благожелательно принял нежданное предложение и сказал себе:

У падишаха были везиры, совершенные разумом, мудрые, высоких помыслов, опытные и находчивые. Он не принимал никакого решения, не посоветовавшись с ними, основы всех дел государства и подданных он закладывал только по их указанию.

Шах позвал четырех старых везиров, вручил им послание купца.

– Обладает ли Аджаб-Нуш, дочь купца, описанными в письме достоинствами и добродетелями? – спросил он.

– Да, обладает, – ответили они.

У падишаха разгорелось желание, и он приказал без промедления нанизать непросверленную жемчужину на царскую нить и препроводить ее в свои покои со всем почетом и уважением. Мудрые старцы по велению царя направились к дому купца. И что же они увидели?

Увидев ее, они убедились, что лицезреть в тысячу раз важнее, чем слышать. Мудрецы готовы были ума лишиться, повесить на шею зуннар любви к ней и принять позор. Однако они подумали: «Если мы сочетаем браком эту деву с падишахом, мудрым как Сулейман, то он воистину потеряет из-за нее голову, будет думать только о любви к ней, перестанет заниматься делами державы и предаст забвению нужды подданных. А укорять за это в конечном итоге будут нас, возможно даже обвинят в преступлении. Вполне вероятно, что из-за этой женщины возникнут затруднения в делах государства, так что враг сочтет время удобным для нашествия и нападения. Ведь великие мужи сказали: «Локоны красавиц – это путы напастей и сети бедствий. Игривые взгляды возлюбленных – это стрелы смуты и дротики горестей».

Они решили действовать, руководствуясь этими рассуждениями, вернулись к царю и сказали:

– Да будет падишах жить вечно! Во имя твоего счастья мы поглядели на девушку. Она не так красива, как об этом пишет купец. Она не столь прекрасна, чтобы ее стоило вводить в гарем, к тем, у которых в ушах продеты серьги служения тебе. Даже напротив, самая последняя служанка из твоего дворца в тысячу раз красивее и приятнее ее. К тому же ни разум, ни сочетание светил не благоприятствуют бракосочетанию с ней, ее звезда не соответствует гороскопу счастья царя.

Царь отказался от своего намерения и отменил решение. Бедняга купец, потеряв надежду выдать дочь за царя, обратил взоры к кутвалу, который давно уже домогался его дочери, и заключил с ним брачный договор. Поскольку это счастье не было уделом правителя, оно выпало на долю кутвалу, который счел красоту девы дверью к наслаждению, склонил главу к ее ногам, холил ее и лелеял. Ведь мудрецы сказали:

Дом кутвала находился неподалеку от дворца царя. И поскольку женщины ущербны умом и глупы, однажды Аджаб-Нуш подумала: «Я так прекрасна и красива, так стройна и прелестна. Почему же царь отверг меня? Во имя чего он не женился на мне?» И она всеми правдами и неправдами добилась того, что падишах увидел ее. В тот же миг она похитила его ум и разум, первой же стрелой из лука игривого взгляда она пронзила душу и сердце царя, словно бумажную мишень. Сердце и дух правителя, словно птица, запутались в тенетах локонов цветника ее красоты. Величавый и могущественный падишах стал пленником кос, поражающих бедой, стал одержим безумием из-за бровей, похожих на молодой месяц. Он сильно разгневался на везиров за то, что они скрыли от него красоту кумира, утаили ее прелесть и свежесть, но потом подумал: «Они правы, так как пеклись о благе державы и последствиях, опасались, что я буду посвящать красавице все свое время».

Надо сказать, что падишах был человеком верующим, благочестивым и добродетельным, он страшился гнева божьего, был целомудрен и чист в помыслах. Он не смел силой отобрать у кутвала Аджаб-Нуш, но не в силах был и совладать с любовью к ней. Каждый день он все больше страдал от страсти к ней, каждый миг тосковал и испытывал любовные муки, так что в скором времени исхудал и отощал, захирел и заболел. Дела государства из-за этого пришли в упадок, процветание страны пошло на убыль. Хотя надимы и приближенные побуждали его к насилию и несправедливости, хотя они подстрекали его убить кутвала или же силой заставить его развестись с Аджаб-Нуш, царь ни за что не соглашался на такой поступок, не желая творить беззакония. Каждый, как это свойственно негодяям и злокозненным людям, говорил ему льстивые слова и подавал ему какой-либо совет. Один твердил:

– Только благодаря тому, что живет государь, существуют на свете подданные, их жены и дети, обеспечивается их покой. Если кто-нибудь будет принесен в жертву ради блага государства и общины верующих, то вины царя в этом нет.