Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX. - Цао Сюэцинь (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
Цайюнь покраснела. Она готова была от стыда провалиться сквозь землю и сказала:
– Не волнуйтесь, сестра! Незачем возводить напраслину на честного человека. Раз уж дело приняло такой оборот, я все скажу! Наложница Чжао много раз просила меня достать этого порошка для Цзя Хуаня, вот я и взяла его у госпожи. Я виновата! Мы и раньше, когда госпожа бывала дома, брали порошок и дарили. Я думала, все обойдется. Отведите меня ко второй госпоже Фэнцзе, сестра, я во всем признаюсь, чтобы никто из-за меня не страдал.
Все были поражены откровенным признанием Цайюнь.
– Ты всегда была честной! – воскликнул Баоюй. – Не нужно тебе признаваться, я скажу, что сам утащил порошок, чтобы вас напугать, а когда поднялся скандал, решил открыться. Только прошу вас, сестрицы, будьте впредь осторожны, так для всех лучше!
– Зачем вам брать вину на себя? Я виновата и должна держать ответ! – стояла на своем Цайюнь.
– Не говори так! – сказали Пинъэр и Сижэнь. – Если ты признаешься, в дело окажется замешанной наложница Чжао, и тогда третья барышня Таньчунь рассердится! А возьмет на себя вину Баоюй, никто не пострадает! Ведь, кроме нас, об этом никому не известно!.. Только смотрите, будьте впредь осторожнее!.. Захотите что-нибудь взять, дождитесь приезда госпожи Ван! А тогда хоть весь дом раздайте, нас это не касается.
Цайюнь опустила голову, немного подумала и согласилась.
Уговорившись обо всем, Пинъэр отвела в сторону обеих служанок и Фангуань, затем позвала Уэр и велела ей, если спросят, сказать, что порошок ей дала Фангуань. Уэр не знала, как благодарить за милость.
Затем Пинъэр повела девушек к себе. Там были жена Линь Чжисяо и еще несколько женщин, стороживших тетку Лю. Жена Линь Чжисяо доложила:
– Утром я приказала привести сюда тетку Лю, а на кухню вместо нее послала жену Цинь Сяня готовить на барышень.
– Жену Цинь Сяня? – удивилась Пинъэр. – Что-то не помню такой!
– Она обычно дежурит по ночам в южном углу сада, – объяснила жена Линь Чжисяо, – а днем отдыхает, поэтому вы, барышня, и не знаете ее. Она скуластая, с большими глазами, очень аккуратная и проворная.
– Верно, – поддакнула Юйчуань. – Как это вы, сестра, забыли ее? Ведь она приходится тетей Сыци, служанке второй барышни Инчунь. Отец Сыци – слуга старшего господина Цзя Шэ, а ее дядя служит у нас.
– А-а-а! – протянула Пинъэр. – Так бы и сказала! И нечего было сразу отправлять ее на кухню! Дело в том, что, как говорится, «вода ушла, стали видны камни». Пропажа нашлась. Оказывается, Баоюй тут зачем-то заходил к этим двум негодницам, а те стали над ним подшучивать: «Ничего не берите, пока ваша матушка не приедет!» А Баоюй, едва они отвернулись, что-то стащил. Девчонки испугались и подняли переполох. Баоюй же, узнав, что из-за него могут пострадать девушки, во всем признался и показал мне, что утащил. Порошок фулин, кстати, тоже раздобыл Баоюй и одарил многих слуг и служанок, в том числе тех, кто живет не в саду. Даже сыновья мамок выпросили у него порошок для своих родственников и знакомых. Сижэнь получила свою долю, но часть отдала Фангуань, а та поделилась с подругами – это дело обычное. Две корзиночки с порошком, присланные недавно, в целости и сохранности стоят в зале, где обсуждаются хозяйственные дела. Никто их не тронул! Так что незачем зря обвинять людей! Я сейчас доложу обо всем моей госпоже!
Она пошла к Фэнцзе и слово в слово повторила все, что только что сказала.
– Допустим, что это так, – ответила Фэнцзе, – но зачем Баоюю вмешиваться не в свои дела? Ведь он никому не откажет в просьбе, особенно если при этом его похвалят. Готов выручить кого угодно. И если сейчас мы сделаем вид, будто верим ему, то как нам впредь справляться с людьми? Нет, это дело надо довести до конца и все выяснить. Соберем служанок из комнат госпожи, бить их не будем, но пусть постоят на коленях на черепках от битой посуды, на солнцепеке, без еды и питья, пока не признаются. Они не железные и долго не выдержат, скажут всю правду!
Фэнцзе помолчала, а затем добавила:
– Муха садится только на треснутое яйцо! Если старуха Лю не воровала, почему подозрение пало на нее?! Наказывать ее, конечно, нет оснований, но держать в доме не следует! Из императорского дворца изгоняют за малейшую оплошность, и это считается вполне справедливым.
– Напрасно волнуетесь! – улыбнулась Пинъэр. – Говорится же: «Если можно – надо простить». Ведь ничего особенного не случилось. И надо радоваться, что представился случай проявить милосердие! Излишней жестокостью можно вызвать лишь ненависть, а вам и о себе следует подумать! Нелегко вам приходится. Вы утомились от бесконечных забот, вот и случился у вас выкидыш! Лучше сделайте вид, будто вам все известно, но вы решили покончить дело миром.
Они поговорили еще немного, и наконец Фэнцзе, улыбаясь, сказала:
– Будь по-твоему. Нечего волноваться из-за пустяков!
– Конечно! – улыбнулась Пинъэр.
Она встала, вышла за дверь и всех отпустила.
Если хотите знать, что было дальше, прочтите следующую главу.
Гглава шестьдесят вторая
Итак, Пинъэр вышла от Фэнцзе и обратилась к жене Линь Чжисяо:
– «Из большой неприятности умей сделать малую, на малую вовсе не обращай внимания». Кто следует этому правилу, тот процветает. Если по всякому поводу звонить в колокола и бить в барабаны, ничего хорошего не получится. Сегодня же тетку Лю и ее дочь надо вернуть на кухню, жену Цинь Сяня – на ее прежнее место. А служанок необходимо каждый день тщательно проверять!
Сказав это, Пинъэр ушла в дом, а мать и дочь Лю поклонились ей вслед. Жена Линь Чжисяо повела их в сад и доложила обо всем Ли Вань и Таньчунь.
– Хорошо, что все окончилось миром, – сказали те.
Радость Сыци и других служанок была преждевременной. Жена Цинь Сяня, очень довольная своим новым местом, принялась распоряжаться на кухне и сразу обнаружила, что не хватает многих предметов утвари и продуктов.
– Куда-то девались два даня первосортного неклейкого риса, – говорила она, – перерасходован и простой рис, недостает угля…
Между тем она потихоньку приготовила корзину угля и один дань неклейкого риса в подарок жене Линь Чжисяо да еще отослала подарки в контору. Затем она приготовила угощение, позвала служанок, работавших на кухне, и сказала:
– Без вашей помощи мне не видать бы этого места, так что отныне будем жить одной семьей, а если я сделаю что не так, вы мне подскажете!
Веселье было в самом разгаре, когда появилась служанка и объявила жене Цинь Сяня:
– Приготовишь завтрак и возвращайся на прежнее место! Здесь снова будет хозяйничать тетушка Лю; оказывается, она ни в чем не виновата.
Это известие как громом поразило жену Цинь Сяня – она сникла, опустила голову, собрала пожитки и ушла. Мало того, что напрасно потратилась на подарки, так теперь еще придется покрывать недостачу. Даже Сыци вытаращила от злости глаза, узнав эту новость, но пришлось смириться. Изменить что-либо было не в ее силах.
Наложница Чжао тряслась от страха – Цайюнь тайком подарила ей много всяких вещей, и Юйчуань знала об этом. При мысли, что ее станут допрашивать, наложницу пот прошибал, и она всякими правдами и неправдами пыталась разузнать, что говорят в доме.
Но вот однажды к ней пришла Цайюнь и радостно сообщила:
– Всю вину принял на себя Баоюй, так что теперь можно не беспокоиться!
У наложницы отлегло от сердца, зато на Цзя Хуаня этот разговор произвел совершенно неожиданное впечатление. Он схватил все подарки Цайюнь и швырнул ей в лицо:
– Лицемерная девчонка, забирай все обратно! Теперь мне понятно, почему Баоюй взял всю вину на себя! Ты с ним якшалась! Все разболтала про эти подарки! Как же мне после этого держать их у себя?
