Повесть о Белой змейке - Эпосы, легенды и сказания (читать полную версию книги .TXT) 📗
Бай что-то забормотала, слов, однако же, никто не разобрал, и вдруг монах съежился, словно кто-то схватил его за шиворот, сжался в комок и… поднялся над землей. Все удивленно зашумели, и только Сюй Сюань молчал, точно набрал в рот воды, – так он был изумлен и подавлен.
– Если бы не вы, уважаемые господа, он бы у меня провисел в воздухе целый год, – сказала госпожа Бай и дунула на монаха.
Монах снова коснулся ногами земли и бросился наутек, жалея лишь об одном – что родители не наградили его крыльями. Толпа разошлась, отправились восвояси и супруги.
На том пока дело и кончилось. Молодые продолжали жить счастливо и в полном согласии.
При этом – надобно вам знать – деньги на расходы всякий раз давала красавица Бай.
Время летит словно стрела, и вот незаметно подступило восьмое число четвертой луны – день рождения будды Сакья-Муни. На улицах раздавали щедрую милостыню, повсюду виднелись лики будд в кипарисовых
рамках.
– Здесь у вас – точь-в-точь как в Ханчжоу, – заметил Сюй Сюань хозяину гостиницы.
Слова эти услыхал соседский малый, по прозвищу Железный Лоб, и тотчас вмешался в разговор:
– Господин Сюй, а сегодня в храме Чэнтяньсы праздник Омовения Будды. Вы пойдете?
Сюй Сюань поднялся к себе.
– Нынче в храме Чэнтяньсы праздник Омовения Будды, надо бы сходить, – сказал он жене.
– Не ходи, ничего любопытного там не увидишь, – сказала Бай.
– Нет, я, пожалуй, схожу, все-таки немного развлекусь.
– Ну, если ты непременно решил идти, надо хотя бы одеться понаряднее. Ведь на тебе все старое, поношенное.
Госпожа Бай распорядилась, и служанка Цин-цин принесла новый, с иголочки наряд. Темный, прямого покроя халат был как будто нарочно шит на Сюй Сюа-ня и сидел превосходно. Голову молодого человека украсила черная шелковая шляпа с двумя нефритовыми кольцами на затылке, на ноги он надел черные туфли. Наряд этот дополнил топкой работы веер с изображением красавиц; к рукоятке веера была привязана коралловая подвеска.
– Возвращайся пораньше, чтобы мне не беспокоиться, – нежно напутствовала Сюя жена.
Сюй Сюань кликнул соседского малого, по прозвищу Железный Лоб, и они весело зашагали к храму, По дороге Сюй Сюань то и дело слышал восхищенные похвалы своей наружности и платью. Услыхал он от прохожих и о том, что накануне у закладчика Чжоу пропали четыре или пять тысяч связок монет, дорогие каменья и другие ценные вещи.
– Сегодня Чжоу донес об этом начальству и подал опись украденного. Нарядили следствие, начали розыски, но пока ничего не нашли, – рассказывали прохожие.
Сюй Сюань пропустил эти разговоры мимо ушей. Вместе с попутчиком они вошли в храм. Здесь было людно и оживленно. Во всех направлениях сновали богомольцы, воскурявшие благовония перед святыми.
– Жена велела мне возвратиться пораньше. Пора домой, – сказал Сюй Железному Лбу.
Никто не ответил, и, обернувшись, Сюй увидел, что сосед куда-то исчез. Сюй решил не терять времени и направился к выходу. У ворот стояли пять или шесть стражников; у каждого к поясу был пристегнут служебный знак. Заметив Сюя, один из них закричал:
– Смотрите! Этот молодчик одет примерно так, как описано в бумаге, и веер как будто такой же!
– Господин Сюй! – сказал другой стражник, который был знаком с Сюем. – Позвольте-ка мне ваш веер.
Сюй, ничего не подозревая, протянул ему веер.
– Ну да, вот и подвеска в точности такая же, какая в описи указана!
– Вяжи его! – в один голос закричали стражники,
Е Сюй тут же был связан.
Он схвачен был По обвиненью в краже, – Как тигр – овцу, Его схватила стража. – Это ошибка, я ни в чем не виноват! – кричал Сюй.
– Виноват или не виноват, потом разберутся, а пока мы отведем тебя в управу. Пусть Чжоу сам поглядит. У него из закладной лавки пропало золота, жемчуга и всяких других драгоценностей на целых пять тысяч связок. Среди украденного были два белых нефритовых кольца и тончайшей работы веер4 с коралловой подвеской. А ты еще отпираешься – «не виноват, не виноват!». Грабитель ты и вор, и к тому же еще наглец! Нечего с тобою и разговаривать. Смотри, ведь на тебе с головы до пят все краденое! Подумать только, какова наглость! Вырядился и пошел, ничего не побоялся!
Сюй Сюань растерянно смотрел на стражников и молчал. Наконец он собрался с мыслями и промолвил:
– Так вот оно что… Ну, ладно, не беда. Я знаю, кто украл…
– Идем в управу, там разберутся!
На другой день, едва правитель Сучжоуской области открыл присутствие, к нему привели Сюя.
– Где золото, жемчуг и остальные драгоценности, которые ты украл у закладчика Чжоу? – приступил к допросу правитель, – Если не будешь запираться, избежишь пыток.
– Высокочтимый господин правитель, – отвечал Сюй, – все, что на мне надето, я получил из рук моей супруги Бай. Где она это раздобыла, я не знаю. Но мудрая прозорливость господина правителя, несомненно, раскроет и обнаружит всю правду.
– А где же твоя жена?
– Вы найдете ее в доме Вана, у моста Удачи.
Правитель приказал стражнику Юань Цзы-мину идти вместе с обвиняемым к мосту Удачи и немедленно разыскать женщину. Увидев Сюя в сопровождении стражника, хозяин гостиницы изумился и испугался.
– Что случилось? – вскричал он.
– Жена наверху? – спросил, в свою очередь, Сюй, не ответив на вопрос хозяина.
– Вскоре после того, как вы с Железным Лбом ушли в храм, госпожа Бай сказала мне: «Муж отправился в храм развлекаться, а мне со служанкой велел сторожить дом и до сих пор не вернулся. Мы с Цин-цин выйдем ему навстречу, – может быть, случилось что-нибудь неладное. Прошу вас, присмотрите за нашими комнатами». И вот со вчерашнего вечера ее нет. Я думал было, что вы вместе с родственниками уехали.
Видя, что женщины нет и найти ее невозможно, стражник арестовал Вана и потащил к правителю области.
– Где эта женщина Бай? – спросил правитель. Хозяин гостиницы повторил свой рассказ во всех
подробностях и добавил:
– Она оборотень, верьте моему слову. Допрос был окончен, и правитель распорядился:
– Сюй Сюаня – в тюрьму!
Однако же хозяин гостиницы Ван упросил отпустить арестованного на поруки и немедленно внес денежный залог.
А в это самое время закладчик Чжоу сидел напротив ямыня в чайной. Вдруг к нему подбегает слуга.
– Хозяин! Хозяин! Драгоценности нашлись! Они оказывается, лежали в пустом сундуке в кладовой!
Чжоу помчался домой. Прибежал, глянул и в самом деле, все на месте. Не было только шляпы с яшмовыми кольцами да веера с коралловой подвеской.
– Увы! Горе мне! – заголосил Чжоу. – Понапрасну оговорил я Сюй Сюаня, ни за что погубил человека.
И он решил пойти в управу и просить, чтобы с Сюя сняли хотя бы часть вины.
Примерно в те же дни тайвэй Шао послал казначея Ли, зятя Сюй Сюаня, в Сучжоу с каким-то поручением. Ли остановился в гостинице Вана, и хозяин рассказал ему обо всем, что случилось. «Все-таки он мне не чужой. Нельзя бросать его на произвол судьбы», – подумал Ли. Он перемолвился словечком с одним, с другим из чиновников, а кое-кого и деньгами задобрил.
Настал день суда. Приняв в рассуждение все обстоятельства дела, правитель области виновной в краже и хищении признал госпожу Бай, но и подсудимый Сюй Сюань совершил преступление, скрыв от властей козни оборотня, а посему приговорен к ста ударам палками и ссылке на работы в Чжэньцзянскую область, за триста шестьдесят ли от Сучжоу.
– Хорошо, что в Чжэньцзян, – сказал Ли, выслушав приговор. – Там у меня есть названый дядя, по имени Ли Кэ-юн. Он держит аптеку у Игольного моста. Я напишу ему письмо, и он тебе поможет, не сомневайся.
Сюй Сюань занял у зятя денег на дорогу. Часть денег пришлось потратить на угощение стражникам. Когда наступило время прощаться, Сюй с благодарностью поклонился зятю и хозяину Вану, сложил свои пожитки и тронулся в путь. Хозяин и зять проводили его немного и вернулись обратно в Сучжоу.
Дорога выдалась нелегкая. Стражники останавливались на ночлег, когда было уже совсем темно, а едва забрезжит рассвет, снова трогались в путь. Прошло много дней, прежде чем они наконец достигли Чжэнь-цзяна. Первым делом Сюй решил разыскать Ли Кэ-юна. В сопровождении стражников он двинулся прямо к Игольному мосту. Перед аптекой сидел приказчик с лотком, на котором были разложены лекарства. Сюй попросил вызвать хозяина. Когда на" пороге показался Ли Кэ-юн, оба стражника и Сюй-Сюань приветствовали его поклоном.
