Искусство войны - Цзы Сунь (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
Именно о том, что в таком случае дорога для наступления будет открыта, по-видимому, и говорит следующая фраза Сунь-цзы: «Тот, кто проходит тысячу миль и при этом не утомляется, проходит местами, где нет людей».
Эта фраза может пониматься прежде всего буквально. При комбинации ложного наступления с действительным первое предпринимается обычно в обстановке известной лёгкости, т. е. в близком направлении, второе же имеет в виду дальнюю операцию. Говоря условно, действительное наступление в этом случае производится за «тысячу миль», но так как противник отвлечён к месту ложного наступления, дорога к объекту действительного наступления окажется свободной от его сил, на ней «нет людей», т. е. войск противника, и поэтому наступающий пройдёт «всю тысячу миль, не утомляясь», т. е. не подорвав свои силы встречными боями. Примером такой операции могут служить действия Дэн Ая во время войны между царствами Вэй и Шу в конце Троецарствия. С вэйской стороны действовали два полководца — Чжун Хой и Дэн Аи. Они разработали план именно такой комбинации ложного и действительного наступления. Первый из них двинул свои войска со стороны Цзяньгэ, т. е. в направлении, очень опасном для противника. Военачальник царства Шу Цзян Вэй поспешил ему навстречу. Этого только и ждали вэйские полководцы. Чжун Хой, успешно привлёкший вражеские силы на себя, принял все меры, чтобы его удержать. Дэн Аи же тем временем направился к цели действительного наступления вэйских войск — к столице царства Шу, г. Чэнду. Двинувшись со стороны Иньпина, он углубился в горы к прошёл 700 миль по местности, совершенно свободной от противника. Достигнув беспрепятственно Чэнду, он взял его, чем и была решена судьба кампании.
Таково буквальное понимание фразы Сунь-цзы о тысяче миль по безлюдной местности. Но комментатор Чэнь Хао понимает эти слова в иносказательном смысле.
«Пустота, о которой здесь говорится, не есть только незащищённость противника. Когда у противника защищённость слабая, оборона нестойкая, когда полководец у него слаб, а армия дезорганизована, когда у него провианта мало, когда его положение изолированное, а я предстану пред ним с организованной армией, — он обязательно увидит положение и сам развалится. Это и будет значить, что я не утомился и не столкнулся с трудностями, как будто прошёл по безлюдной местности».
Отвлечение сил противника в ложном направлении есть превращение его полноты в пустоту. Его сила, направленная не туда, куда нужно, превращается в слабость. С другой стороны, то место, которое у него было «полно», которое он защищал, стало «пустым», беззащитным. Поэтому удар по такому месту есть удар «полным» по «пустому», «камнем по яйцу», как говорит Сунь-цзы в главе V. Ввиду этого можно толковать эти слова Сунь-цзы и в том смысле, что ими он хочет образно выразить лёгкость, с которой достигается победа при подобном манёвре ложного и действительного наступления.
Сунь-цзы широко развивает эту мысль. «Напасть и при этом наверняка взять — это значит напасть на место, где он не обороняется», — говорит он. Ду My рисует, как это достигается: «Создают угрозу противнику на востоке, а ударяют на западе, отвлекают его к передней стороне, а атакуют сзади». Ду Му, следовательно, считает, что слова Сунь-цзы имеют в виду отвлечение внимания и сил противника к месту ложного удара, вследствие чего оказывается открытым то место, на которое направляется действительный удар. Другими словами, это есть развитие предыдущей мысли Сунь-цзы: «Выступив туда, куда он непременно направится, самому направиться туда, где он не ожидает». Ван Чжэ даёт несколько иное толкование: «Нападают на пустоту у него». Речь идёт о тех случаях, когда полководец у противника не способен, войско не обучено, укрепления непрочны, помощь не приходит, провианта не хватает, «сердца не едины». Ван Чжэ, следовательно, имеет в виду такие «пустые», т. е. слабые, места у противника, которые у него имеются независимо от меня. Чжан Юй понимает ещё иначе. Он считает, что речь идёт о тех «пустых» местах, которые получились у противника благодаря моим действиям: «Тот, кто хорошо нападает, действует с высоты небес, — вспоминает он слова Сунь-цзы, — и не даёт противнику возможности подготовиться к отражению. Таким образом, то, на что я нападаю, противником не защищается».
Исторической иллюстрацией к этому положению Сунь-цзы могут служить действия полководца времён Поздней Ханьской династии Гэн Яня при его столкновении с Чжан Бу в правление Гуан-у (25–57). Оборонительную линию противника составляли две крепости — Сиань и Линьдянь, отстоящие на 40 миль друг от друга. Первая представляла собой небольшое, но очень сильное укрепление; вторая же крепость была большая, но гораздо менее защищённая. Гэн Янь решил эти опорные пункты противника ликвидировать. С этой целью он издал по своей армии приказ, в котором объявлял о предстоящем штурме крепости Сиань и назначил день штурма. В его лагере находились пленные, взятые в предыдущих небольших сражениях. Гэн Янь отдал секретное распоряжение дать пленным возможность бежать. Это было сделано, и пленные убежали. Разумеется, они поспешили в Сиань, чтобы донести своему полководцу Чжан Бу о готовящемся дней через пять нападении на крепость. Чжан Бу принял все меры к усилению обороны, отозвал часть войск из другой крепости — Линьдянь и стал ждать нападения. Но Гэн Янь вместо Сианя направился на Линьдянь, оставленную почти беззащитной, и легко овладел ею. Таким образом, крепость Сиань оказалась изолированной и скоро также пала.
«Оборонять и при этом наверняка удержать — это значит оборонять место, на которое он не может напасть», — продолжает Сунь-цзы.
В царствование ханьского императора Цзин-ди (156–140) против владычества ханьского дома восстали семь княжеств. Для усмирения восставших был послан Чжоу Я-фу. Он расположился со своими войсками в укреплении Чаньи. Восставшие повели на него наступление с юго-востока. Чжоу Я-фу, как только это выяснилось, немедленно отдал приказ всемерно усилить оборону северо-западной стороны. Его подчинённые были очень озадачены таким приказом. Однако предвидение Чжоу Я-фу оправдалось. Противник, поведя наступление на Чаньи с юго-восточной стороны, в самый разгар боя неожиданно направил свои лучшие части для нападения на Чаньи с северо-запада. Несомненно, он рассчитывал, что оттуда взять город будет нетрудно. Однако как раз там он наткнулся на такую оборону, что его лучшие части понесли жестокие потери и должны были отступить. Таким образом, действия Чжоу Я-фу в точности воспроизводили слова Сунь-цзы: он стал обороняться там, где противник не нападал, и этим одержал свои позиции.
Ду My толкует слова Сунь-цзы в том смысле, что он требует от полководца оборонять и те места, на которые противник не нападает. Ван Чжэ считает, что речь идёт о полноте обороны вообще: «обороняться с помощью полноты у себя». «Речь идёт о тех случаях, когда полководец способен, солдаты хорошо обучены, укрепления прочны, боевая подготовка строгая, помощь пришла вовремя, провианта хватает, сердца едины». Чжан Юй толкует эти слова Сунь-цзы со своей точки зрения: «Тот, кто хорошо обороняется, прячется в глубины преисподней, — снова вспоминает он слова Сунь-цзы, — и не даёт противнику возможности проникнуть в свои намерения. Таким образом, на то, что я защищаю, противник не нападает».
Все вышеприведённые толкования, безусловно, правильно передают мысль Сунь-цзы, но не исчерпывают её целиком. Его слова «нападать и при этом наверняка взять — это значит напасть на место, где противник не обороняется, обороняться и при этом наверняка удержать — это значит оборонять место, на которое противник не может напасть», эти слова получают особый смысл, если их сопоставить с центральной мыслью всего этого раздела — мыслью о том, что необходимо всегда быть «хозяином» на войне, а не «гостем», всегда управлять действиями противника, а не позволять ему управлять своими действиями. Но что такое оборона в том случае, когда противник нападает? Это — моё действие, к которому меня вынудил противник. Значит, не я управляю им, а он управляет мной. Что значит нападать на то место, которое противник укрепил и обороняет? Это значит предпринимать действие, вызванное противником; в обоих случаях «хозяином» буду не я, а он. В такой обстановке победа не может быть обеспечена наверняка; скорее наоборот, противник, создавший мощную оборону и спровоцировавший моё нападение, может меня разбить; вынужденно обороняясь от противника, я всегда рискую потерпеть поражение. Поэтому Сунь-цзы и советует нападать на то место, где противник не обороняется, т. е. самому выбрать место нападения соответственно своим целям, планам и возможностям: таким образом можно «напасть и при этом наверняка взять». Равным образом следует оборонять такое место, нa которое противник не нападает, т. е. самому выбрать место обороны и тем самым, создав мощную позицию в другом направлении, освободить от опасности то место, на которое противник нападает. Всегда и везде следует стремиться к тому, чтобы соблюдать правило: «Управляй противником и не давай ему управлять собой». «Потому, — продолжает Сунь-цзы, — у того, кто умеет нападать, противник не знает, где ему обороняться; у того, кто умеет обороняться, противник не знает, где ему нападать». Эти слова как бы резюмируют всё сказанное выше. Сунь-цзы рисует положение «хозяина» войны. Кто хорошо нападает, всегда сохраняет в своих руках всю полноту стратегической и тактической инициативы; его действия настолько самостоятельны и независимы от противника, что тот оказывается всегда дезориентированным и не знает, где и какие меры ему принять. Так же получается и у того, кто хорошо обороняется. Если он умеет строить свою оборону, сам выбирая её методы, а не принимает те, которые навязывает ему нападающий, он может именно этой самостоятельностью, а следовательно, и неожиданностью своих действий сбить нападающего с толку и разрушить его план.
