Новые приключения Царя Обезьян. Дополнение к Путешествию на Запад - Дун Юэ (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Судья Цао не посмел ничего сказать, а вместо ответа поднес Сунь Укуну какие-то бумаги. Сунь Укун заглянул в них и увидел, что это записи допросов, только что проведенных в нижних палатах Подземной Управы. На первой странице было написано: "Палата Яня: Синь Гуй по природе своей — "Голубая Муха". Он требовал перебить всю родню обвиняемого. У Юэ Фэя душа чистая, как свежий снег, и благородная, как Желтый Стяг. Гуя надлежит называть "несведущий разбойник", а Фея — "образцовый подданный''.
— Тут сказано чересчур мягко, — заметил Сунь Укун. — "Несведущий" — это слишком мало для Синь Гуя.
Он перевернул страницу и прочитал: "Палата Ли: допрос Синь Гуя не дат результата. "Скорбь отлученного" вселяет печаль".
"Вот смех-то! — подумал Сунь Укун. — Преступлениям разбойника Циня нет числа, а этот судья думает только о том, как бы половчее выразиться. Верно говорят, что "ученому мужу мудрено решить судебное дело". Не стоит читать дальше".
И Сунь Укун заглянул в следующую страницу: Палата Тана: поминальное слово о генерале Юэ
— Вот стихи, раскрывающие суть дела! — воскликнул Сунь Укун и повернулся к Синь Гую: — Эй, Синь Гуй! В стихах господина Тана фразу из пяти слов "первый советник тайно врагам помогал" можно назвать "приговором из пяти слов". А что будет, если поставить его против твоего "приговора из трех слов"? Впрочем, сейчас мне нет дела до твоего приговора, и я не собираюсь повторять приговор господина Тана. У меня есть собственный — из одного слова.
— Что же это за приговор, повелитель? — спросил судья.
— Руби! — крикнул Сунь Укун. Тотчас сто чертей с волосами,как репьи, принесли плавильный котел и выплавили двенадцать золотых табличек. За стеной грянул барабан, и в одно мгновение толпа зеленолицых чертей с огромными клыками накинулась на Синь Гуя. Сначала они изрезали все тело Синь Гуя так, что оно стало похоже на покрытое чешуей тело рыбы, а потом принялись отрывать кусочек за кусочком и кидать их в котел. Когда пытка закончилась, Сунь Укун крикнул:
— Судья Хранитель Реестра, уничтожь первую золотую табличку с приказом об отступлении Юэ Фэя.
Судья исполнил это приказание и громко доложил Сунь Укуну:
— Повелитель, первая золотая табличка с приказом об отступлении полководца Юэ Фэя уничтожена!
Снова раздались удары барабана. С левой стороны выскочили страшные черти с малиновой кожей и принялись резать Синь Гуя ножами, нанося ему тонкие, словно трещины на льду, раны.
— Судья хранитель Реестра, уничтожь вторую золотую табличку! — крикнул Сунь Укун.
Судья выполнил этот приказ и громко доложил:
— Вторая золотая табличка с приказом об отступлении полководца Юэ Фэя уничтожена!
За ширмой опять загремел барабан. С восточной стороны выскочила дюжина розовых чертей с пунцовыми лицами, без глаз и ртов, и принялись резать Синь Гуя на крохотные, словно снежинки, клочки. Судья уничтожил еще одну золотую табличку и доложил:
— Третья золотая табличка с приказом об отступлении Юэ Фэя уничтожена!
За ширмой вновь раздались удары барабана.
Неожиданно у ворот Управы тоже грянула барабанная дробь. Маленький чертенок в одежде из рыбьей чешуи внес большой красный конверт и вручил его Сунь Укуну. В конверте оказалась визитная карточка со словами: "Сунский полководец Юэ Фэй кланяется вам". Увидев карточку, судья Цао тут же передал Сунь Укуну дела всех чиновников прошедших времен. Сунь Укун внимательно перелистал бумаги и нашел дело Юэ Фэя. Тут загремел барабан у ворот Управы, и послышались трели окаймленной золотом тростниковой свирели. Музыка не смолкала целый час. А потом в зал вошел сам полководец. Сунь Укун поспешил спуститься с трона, отвесил учтивый поклон и произнес, обращаясь к гостю:
— Милости просим, полководец.
Когда они поднялись по лестнице к трону, Сунь Укун еще раз низко поклонился, а зайдя за ширму, снова склонившись перед Юэ Фэем, сказал:
— Учитель Юэ, ваш почитатель прежде имел двух наставников. Первым был Патриарх Ши, а вторым Танский монах. Сегодня я встретил вас, моего третьего учителя, и теперь во мне сошлись все три учения.
Полководец Юэ несколько раз повторил, что недостоин оказанных ему почестей, но Сунь Укун, продолжая кланяться, сказал:
— Полководец Юэ, ваш ученик приготовил для вас чару вина с кровью, чтобы утешить ваше сердце.
— Благодарю тебя, ученик, но боюсь, у меня не хватит духу осушить ее, — сказал Юэ Фэй.
Сунь Укун быстро написал что-то на клочке бумаги и спросил своих прислужников:
— Куда запропастились посыльные чертенята?
Несколько чертей с бычьими головами и тигриными ушами выступили вперед и с низким поклоном спросили:
— Чего желает наш повелитель?
— Я хочу, чтобы вы слетали на Небо, — сказал Сунь Укун.
— Повелитель, да разве пустят нас, ничтожных чертей, на Небеса? — удивился старший среди посыльных.
— Попасть на Небо нетрудно, если знать туда путь, — ответил Сунь Укун.
Он взял листок бумаги, превратил его в радужное облако и отдал посыльным. Тут он вспомнил: "Позавчера Ворота на Небо были крепко заперты. Кто знает, открыты ли они сегодня?" — И, обратившись к старшему посыльному, сказал:
— Эй, бычеголовый! Лети на этом облаке. Если Ворота на Небо окажутся заперты, скажи, что несешь письмо от владыки Подземного Мира во дворец Тушита.
Отослав гонцов, Сунь Укун обратился к Юэ Фэю:
— Учитель Юэ, радость моя не знает границ. Я сочиню для вас гатху.
— Ученик мой, я много лет провел в седле и не прочитал ни строчки из буддийских книг, не выучил ни слова из наставлений чань. Стоит ли сочинять для меня гатхи?
— И все же прошу вас, учитель, выслушайте мой стих:
Едва Сунь Укун произнес последние слова гатхи, как вдали показался его гонец. Бычеголовый черт приземлился прямо на ступеньки трона, держа на плече тыкву-горлянку из червонного золота.
— Ну что, Ворота на Небо заперты? — спросил его Сунь Укун.
— Нет, Небесные Ворота были распахнуты настежь, — ответил посыльный и подал Сунь Укуну ответное послание от Лао-цзы. В нем говорилось: "Яшмовый Император с радостью узнал о суде, учиненном Великим Мудрецом над злодеем Синь Гуем. Каждое его суждение было истинным, каждое наказание справедливым. Жалую тебе тыкву из червонного золота. Смотри, не продырявь ее ненароком. Да будет Великий Мудрей осторожен. А что касается дыры в небесах — это история долгая, поговорим, когда доведется встретиться".
Прочитав послание, Сунь Укун рассмеялся и подумал: "Когда я был в Лотосовой Пещере, мне, конечно, не следовало проделывать дырку в этом сокровище. Теперь старик решил подтрунить надо мной".
Он поклонился генералу Юэ и сказал:
— Посидите немного, учитель. Ваш ученик поднесет вам чашу кровавого вина.
Допрос Синь Гуя был для Сунь Укуна превеселым занятием и оказался самой веселой главой "Дополнения к Путешествию на Запад ".
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Сунь Укун взял тыкву-горлянку, приказал судье встать рядом и, шепнув ему-то на ухо — что именно, нам осталось неизвестно, — передал тыкву. Судья спустился к подножию лестницы, но вдруг, высоко подпрыгнув, завопил:
