Тысяча и одна ночь - Автор неизвестен (читать бесплатно полные книги .txt) 📗

И везирь онемел и не дал ему ответа, а потом султан вышел в диван, и сел, и вдруг видит: едет Ала ад-Дин со своей свитой, и он и его невольники бросают людям золото, и все охвачены любовью к нему.

И когда султан увидел Ала ад-Дина, он поднялся, встретил его, обнял и поцеловал и пошел с ним, держа его за руку; и когда они вошли в самый большой и великолепный зал, там поставили столики, и султан сел, и Ала ад-Дин сел от него справа, вместе с эмирами, везирями и вельможами царства. И они ели, пили и веселились, и султан посматривал на мать Ала ад-Дина и удивлялся: ведь она раньше приходила к нему в бедной одежде, а сейчас он видит ее в роскошном царском платье.

И в городе, и во дворце, и во всем царстве султана началось великое торжество, и люди приходили смотреть на похищающий разум дворец Ала ад-Дина и говорили:

«Клянемся Аллахом, он достоин! Да благословит его Аллах!»

А когда кончили есть, Ала ад-Дин встал, попрощался с султаном, сел на коня и отправился к себе во дворец, чтобы приготовиться к встрече невесты, и, войдя во дворец, он увидел там рабынь, невольниц и невольников, которых не счесть, и сказал им, чтобы они были готовы встретить невесту.

Когда же раздался призыв к предзакатной молитве, султан отдал приказ, и везири, эмиры, вельможи государства, знатные люди царства, воины и рабы сели на коней, и сам султан тоже сел на коня и спустился с ними на площадь. А Ала ад-Дин со своими невольниками выехал верхом на площадь вместе с султаном и начал там играть и показывать свое рыцарское искусство, и никто не мог устоять против него, а невеста его смотрела из окна своего дворца, и, когда она его увидела, он понравился ей, и она полюбила его великой любовью.

Затем, после этого, гулянье окончилось, и султан с Ала ад-Дином вернулись каждый в свой дворец, а когда наступил вечер, везири и знатные люди царства пошли и взяли Ала ад-Дина и во главе огромного шествия повели его в баню, и он выкупался, и вышел, и сел на коня, и вернулся к себе во дворец с пышной свитой, и четыре везиря предшествовали ему с обнаженными мечами, пока они не достигли дворца. А затем, после этого, они возвратились, взяли госпожу Будур и вышли с нею, с невольницами и с рабынями, и они шли с факелами, свечами и светильниками, пока не достигли дворца Ала ад-Дина, и царевну отвели в ее покои, а мать Ала ад-Дина была возле нее. И царевну показывали Ала ад-Дину семь раз, каждый раз в другом облачении, и госпожа Будур смотрела на дворец, в котором была, и дивилась на золотые светильники, украшенные изумрудами и яхонтами; а стены во дворце были все из мрамора, яшмы и других драгоценностей.

Потом поставили столик для брачной трапезы, и все сели и стали есть, пить и веселиться, и перед ними стояли восемьдесят невольниц, каждая из которых держала в руках какой-нибудь музыкальный инструмент и играла на нем, и чаши и кубки ходили вкруговую, и была это такая ночь, которой не знал в свое время и Зу ль-Карнейн [181].

И затем люди ушли, каждый в свое место, и Ала ад-Дин вошел к своей жене Бадр аль-Будур и уничтожил ее девственность, и они провели ночь, наслаждаясь любовью. А когда наступило утро, Ала ад-Дин поднялся, надел роскошное, великолепное платье, позавтракал и выпил вина, а потом он встал, сел на коня и поехал, и невольники его поехали вместе с ним.

Он направился во дворец султана, и султан, когда Ала ад-Дин прибыл, поднялся на ноги, встретил его, обнял и посадил от себя по правую руку, и эмиры и вельможи царства подошли и поздравили его. После этого султан отдал приказ, — и поставили столики, и все ели и пили, и веселились, пока не насытились; а когда столики убрали, Ала ад-Дин обратился к султану и сказал ему:

«О царь времени, не угодно ли тебе пожаловать ко мне и пообедать с твоей дочерью, госпожой Будур? И возьми с собой всех своих везирей, эмиров и вельмож царства».

«Ты достоин этого, сын мой», — отвечал султан.

И потом он поднялся вместе с вельможами царства, и они сели на коней и поехали с Ала ад-Дином в его дворец. И когда султан вошел во дворец, то его ум был ошеломлен такой роскошью и великолепием, и он обратился к везирю и сказал ему:

«О везирь, видел ты в жизни или слышал на своем веку что-нибудь подобное этому?»

«О царь времени, — ответил везирь, — я не могу поверить, что это работа людей, сынов Адама. Нет, это дело колдунов и чародеев».

«Твоя завистливость мне известна, — сказал царь, — и я знаю, почему ты постоянно наговариваешь на Ала ад-Дина».

Потом Ала ад-Дин повел султана наверх, в покои госпожи Будур, и султан увидел там комнату с окнами, все решетки которых были из изумруда, и ум его был ошеломлен. И он заметил, что одна из решеток не закончена — а Ала ад-Дин оставил ее незаконченной нарочно, — и, увидав, что в решетке чего-то не хватает, воскликнул:

«Какая жалость! Эта решетка не совершенна! — И он обратился к везирю и сказал ему: — Ты знаешь, по какой причине эта решетка не закончена?»

«Не знаю, о царь времени», — сказал везирь.

И царь молвил:

«Это потому, что Ала ад-Дин торопился построить дворец и не успел доделать решетку».

А Ала ад-Дин в это время вошел к своей жене, чтобы сообщить ей о прибытии ее отца, султана, и когда он вернулся, султан спросил его:

«Ала ад-Дин, дитя мое, но какой причине ты не закончил эту решетку?»

«О царь времени, — отвечал Ала ад-Дин, — я оставил ее такой, чтобы твое величество оказало мне почет и велело ее закончить и чтобы у нас осталось воспоминание о тебе».

«Это дело не трудное», — сказал царь и тотчас же велел привести торговцев драгоценными камнями и ювелиров. Он приказал выдать из казны все, что им понадобится из драгоценностей и металлов, и повелел им доделать решетку.

А госпожа Бадр аль-Будур вышла из своих покоев, подошла к отцу, радуясь и смеясь, и поцеловала ему руку, и отец обнял ее, поцеловал и поздравил. Между тем наступил час обеда, и перед султаном, госпожой Бадр аль-Будур и Ала ад-Дином поставили столики, а для главного везиря и прочих эмиров, везирей, вельмож царства и знатных людей государства накрыли другие столики. И султан с Ала ад-Дином и госпожой Бадр аль-Будур сели за столик и стали есть, и пить, и веселиться; и султан дивился на чудесные яства, великолепные кушанья и убранство столиков, уставленных столь роскошной посудой. Перед ним стояли восемьдесят невольниц, каждая из которых держала в руках какой-либо музыкальный инструмент, и все они играли на своих инструментах трогательные напевы, от которых утешались сердца тоскующих.

И султан возвеселился и возрадовался, и стала ему приятна жизнь, и он говорил про себя: «Поистине, таковы должны быть цари и таков должен быть у них порядок!»

И они ели, пока не насытились, и чаши ходили меж ними вкруговую; а потом столики с едой убрали и поставили столики ей сластями и плодами в другой большой комнате, и все перешли туда и опять поели досыта.

А мастера, торговцы драгоценностями и ювелиры начали работать, чтобы закончить решетку, и султан поднялся, и посмотрел на их работу, и увидел, что она очень отличается от первоначальной, так как мастера не могут выполнить подобной работы. А потом торговцы драгоценностями осведомили султана, что всех камней, находящихся в его казне, никак не хватит, и султан приказал открыть другую казну, большую, и взять из нее все, что им нужно, а если тоже не хватит, тогда пусть возьмут камни, которые преподнес ему Ала ад-Дин.

И мастера брали эти камни, пока большая казна не опустела, и они взяли также все камни, которые преподнес Ала ад-Дин, но их тоже не хватило даже на часть незаконченной решетки. И султан приказал своим везирям, чтобы каждый, у кого есть камни, отдал их мастерам, а стоимость их взял у султана, и везири приносили камни, которые имели, пока у них не осталось ничего, но из этого всего не сделали даже и половины работы.

И слух об этом распространился, и Ала ад-Дин пошел посмотреть на работу мастеров и увидел, что те не закончили даже и половины недостающей решетки. Тогда он приказал им разобрать то, что они сделали, и вернуть владельцам камни, которые они взяли у везирей, а также возвратить то, что они получили из сокровищниц султана, и рабочие разобрали решетку и вернули камни их владельцам.