История - "Фукидид" (читать бесплатно полные книги .txt) 📗
1 Никий здесь впервые упомянут Фукидидом, хотя был уже при Перикле известен как храбрый военачальник (Plut. Nic. 2,2). После смерти Перикла Никий стал одним из вождей «городской партии» и главным противником Клеона.
2 Островок к востоку от Мегарской гавани Нисеи.
3 См. II93,4; 94,3.
4 См. II93 —94.
5 Ср. II 69,1.
6 Вероятно, штурмовых лестниц.
52. Около того же времени в это лето платейцы1, исчерпав свои запасы продовольствия, не смогли больше выдерживать осаду и сдались пелопоннесцам при следующих обстоятельствах. Пелопоннесцы штурмовали городские стены, и горожане были уже не в состоянии защищаться. Лакедемон-ский военачальник2, поняв бессилие осажденных, не захотел, однако, брать город силой. Он получил приказ из Лакедемона не делать этого, чтобы не возвращать город афинянам (в случае, если когда-нибудь по заключении мира обе стороны согласятся вернуть друг другу все захваченные во время войны пункты) как добровольно сдавшийся. Военачальник послал к платейцам глашатая спросить, хотят ли они добровольно сдать город лакедемонянам и подчиниться решению их судей3, с тем что виновные будут наказаны, но несправедливо никто не пострадает. Так сказал глашатай. Тогда пла-тейцы, которые дошли уже до крайней степени истощения, сдали город лакедемонянам. В течение нескольких дней, до прибытия пяти лакедемонских судей, пелопоннесцы кормили платейцев. По прибытии судей лакедемоняне не предъявили платейцам никакого обвинения, а вызвали их в суд и задали лишь один вопрос: какие услуги они оказали во время войны лакедемонянам и их союзникам. Прежде чем ответить, платейцы попросили разрешения подробнее высказаться и выставили защитниками двоих своих людей — Астимаха, сына Асополая, и Лакона, сына Эимнеста4, который был проксеном лакедемонян. Эти последние, явившись, выступили со следующими словами.
1 Продолжение рассказа гл. 24.
2 Не назван почему-то по имени.
3 Один из судей был Аристомелид (Paus. Ill 9,3).
4 О них ничего больше не известно.
53. «Лакедемоняне! Мы сдали наш город, доверившись вам. Мы рассчитывали, что нас ожидает не такой суд, перед которым мы предстали, а более соответствующий обычным формальностям, и хотели, чтобы только вы (перед которыми мы здесь и стоим) были нашими судьями в надежде на самый справедливый приговор. Теперь же мы опасаемся, что совершили двойную ошибку. Действительно, у нас есть все основания подозревать, что на этом суде нам угрожает самый жестокий приговор и что вы не являетесь судьями беспристрастными. Мы решили так потому, что против нас вы не выставили заранее никакого обвинения, требующего защиты, — мы выступаем здесь по собственному почину — и потому, что ваш вопрос слишком краток. Если мы дадим на него правдивый ответ, он будет против нас; ответь мы неправду — ее сразу же легко опровергнуть. В нашем безвыходном положении1 мы вынуждены (так нам кажется безопаснее) сначала выступить с речью (какая бы участь нас ни ожидала). Люди в нашем положении могут, конечно, своим молчанием дать повод сказать, что откровенной речью они могли бы спасти себя. Кроме прочих трудностей, нам также и нелегко убедить вас. Если бы мы не знали друг друга, то, пожалуй, мы могли бы привести в свое оправдание новые, неизвестные еще вам доводы. Но вы знаете все, что мы можем сказать. И мы не столь опасаемся смертного приговора (так как вы, сразу убедившись, что наши заслуги менее значительны, чем ваши, именно это и поставите нам в вину), но скорее того, как бы вы не принесли нас в жертву другим и дело, которое мы защищаем перед вами, уже заранее не было бы предрешено.
1 Ср. II 59,2.
54. Все-таки мы приведем все наши справедливые доводы, чтобы доказать свою правоту в спорах как с фиванцами, так и с вами и остальными эллинами и напомнить вам о наших заслугах перед всей Элладой, и попытаемся склонить вас на нашу сторону. На ваш краткий вопрос: оказали ли мы в этой войне какие-либо услуги лакедемонянам и их союзникам, мы отвечаем. Если вы спрашиваете нас как врагов, то не можете жаловаться на то, что мы не оказали вам услуг. Если же вы считаете нас друзьями, то вы сами, начав войну против нас, совершили большую несправедливость, а не мы. Как во время мира, так и в мидийской войне мы доказали нашу доблесть. Когда началась нынешняя война, не мы первыми нарушили мир, а против мидийского царя сражались тогда за свободу Эллады вместе с вами только мы одни из беотийцев1. Хотя мы живем не на море, но все-таки совместно с вами сражались в морской битве при Артемисии2, а также участвовали в битве на нашей собственной земле вместе с вами и Павсанием3. И где бы в то время ни грозила эллинам опасность, мы помогали всегда, даже свыше наших сил. И вам, лакедемоняне, мы послали на помощь третью часть наших граждан как раз в то время, когда Спарта была охвачена ужасом перед восставшими илотами, которые после землетрясения захватили Ифому4. Об этом не следовало бы вам забывать.
1 Неверно: феспийцы участвовали в защите Фермопил (Herod. VII132, 1), а также жители Галиарта (Paus. IX 32,4) сражались против персов.
2 См.: Herod. VII1 1,1,
3 Herod. IX 28, 6.
4 1101, 2.
55. Такими были мы всегда и в те славные старые времена считали помощь вам и всем эллинам вопросом чести1. Лишь впоследствии мы стали врагами и, несомненно, по вашей вине. Ведь когда фиванцы напали на нас, чтобы силой подчинить своему господству, и мы просили принять нас в ваш союз2, вы отказались и посоветовали обратиться к афинянам как к ближайшим соседям, так как сами вы живете слишком далеко. И даже в эту войну ничего неподобающего вы от нас не терпели и не должны были ожидать. Если же мы не захотели изменить афинянам по вашему требованию, то мы поступили совершенно правильно. Ведь афиняне помогли нам в борьбе против фиванцев, когда вы покинули нас на произвол судьбы, и было бы позором изменить им. Тем более мы не могли согласиться на измену афинянам после того, как они сделали нам так много добра. Ведь они приняли нас, уважив нашу просьбу, в союз и предоставили гражданские права3, и потому нашим естественным долгом было с готовностью подчиняться их приказаниям. Когда вы или афиняне даете какие-либо приказания вашим союзникам, то ответственность за то, что приказания эти нехороши, лежит не на союзниках, а на тех, от кого эти приказания исходят.
1 Ср. 1 22, 2.
2 Ср.: Herod. VI 108. 3Ср. Ш63,2.
56. Фиванцы нанесли нам много различных обид. Последняя из них, вам самим известная, и является причиной нашего теперешнего несчастья. Когда они во время мира1, да еще и в день священного праздника, напали на наш город, мы с полным правом наказали их за это: ведь по общепринятому обычаю следует на насилие врага отвечать насилием. И нет разумного основания для того, чтобы нам теперь страдать из-за них. Если в настоящем судебном процессе вы примете мерилом справедливости и законности свою собственную выгоду на данный момент или враждебность фиванцев, то покажете этим, что в действительности дело идет вовсе не о справедливом приговоре, а скорее о том, что вы сами преследуете корыстные цели. Впрочем, если вы исходите из того, что фиванцы вам теперь полезны, то мы и прочие эллины тогда во время индийских войн были вам гораздо полезнее, когда вам грозила опасность более страшная, чем ныне. Ведь теперь вы нападаете и грозите другим, а в те дни, когда Варвар нес с собой рабство всем нам, фиван-цы были с ним заодно. И если бы мы даже действительно были в чем-нибудь виновны, то по справедливости нужно противопоставить этой вине нашу тогдашнюю доблесть. И вы увидите, что наши заслуги далеко превосходят нашу предполагаемую вину, особенно если принять во внимание, что в те времена в Элладе было мало людей, которые имели мужество сопротивляться могуществу Ксеркса. Тогда оказывали больше почета, нежели теперь, тем, кто не искал собственной безопасности, облегчая путь вторгшимся врагам, а отважился на величайший подвиг, отдавая жизнь для спасения эллинов. К таким людям принадлежали и мы, и за это вы тогда и наградили нас великими почестями2, а теперь мы должны опасаться гибели как раз за свои прежние убеждения, так как предпочли по долгу справедливости остаться верными афинянам, нежели из корыстных побуждений перейти на вашу сторону. Но ведь об одних и тех же вещах надо и судить всегда одинаково; и вы должны видеть истинную пользу для государства лишь в сочетании его непосредственных интересов в настоящее время с прочной благодарностью к честным союзникам, чья доблесть вами признана.
