Метаморфозы - Назон Публий Овидий (лучшие книги онлайн txt) 📗
Стала хвостом; волоса, как лежали свободно вдоль шеи,
675 Гривою вправо легли. Соответственно вдруг изменились
Голос ее и лицо. И по чуду ей дали прозванье. 113
Помощи, плача, молил Филирой от бога зачатый,
Тщетно, Делиец, твоей. Не мог ты пресечь повелений,
Что от Юпитера шли, а если пресечь их и мог бы,
680 Не был ты там: обитал Ты в Элиде, в лугах мессенийских.
Было то время, когда тебя покрывала пастушья
Шкура; посох держал деревенский ты левой рукою,
Правой рукою — свирель из семи неравных тростинок.
Память преданье хранит, что, пока ты был занят любовью
685 И услаждался игрой, стада без охраны к пилийским
Вышли полям. Увидал их как раз Атлантовой Майи
Сын, 114 их ловко увел и в дебри спрятал надежно.
Кражи никто не узнал, — один лишь известный в деревне
Некий старик; по соседству его величали все Баттом.
690 У богача у Нелея 115 стерег он луга травяные
И перелески и пас табуны кобылиц благородных.
Струсил тут бог и, рукой отведя его ласково, молвит:
"Кто бы ты ни был, дружок, — коль кто случайно про стадо
Спрашивать станет, скажи; не видал, и за то благодарность
695 Будет тебе: получай шелковистую эту корову".
Дал. На подарок в ответ тот молвит: "Приятель, спокойно
В путь отправляйся. Скорей проболтается камень вот этот".
И указал он рукой на камень. А сын Громовержца
Будто ушел и — назад, изменив лишь голос и облик, —
700 "Ты, селянин, не видал, не прошло ли вот этой межою
Стадо коров? — говорит. — Помоги, не замалчивай кражи.
Дам я за это тебе корову с быком ее вместе".
А старина, увидав, что награда удвоена: "Стадо
Там под горой", — отвечал. И было оно под горою.
705 Внук же Атланта, смеясь, — "Мне меня предаешь, вероломный?
Мне предаешь ты меня?" — говорит, — и коварное сердце
В твердый кремень обратил, что доныне зовется «Указчик».
Древний позор тот лежит на камне, ни в чем не повинном.
Ровным полетом меж тем поднялся кадуцея 116 носитель
710 И, пролетая поля мунихийские 117 , милый Минерве
Край озирал и сады просвещенного видел Ликея 118 .
В день тот самый как раз, по обряду, невинные девы
Над головами несли к торжественным храмам Паллады
Чистые, должные ей, в венчанных корзинах святыни.
715 И, возвращавшихся, бог увидел крылатый и прямо
Не продолжает пути, но кругом его загибает.
Как, потроха увидав, из птиц быстрейшая — коршун,
Робкий еще, между тем как жрецы вкруг жертвы толпятся,
Кругом летает и сам отлетать не решается дальше,
720 Жадный, парит над своей добычей, махая крылами, —
Резвый Киллений тогда над актейской твердынею 119 так же
Ниже и ниже летал и кружил все на том же пространстве.
Сколь блистательней всех меж звезд небесных сверкает
Люцифер, ярче ж тебя золотая, о Люцифер, Феба,
725 Так меж девушек всех намного пленительней Герса
Шла, и всего торжества, и подружек своих украшенье.
Ошеломлен красотою Юпитеров сын, повисает
В небе он, весь раскален, как ядро, что пращей балеарской 120
Брошено, кверху летит, своим раскаляется лётом
730 И обретает лишь там в нем дотоле не бывшее пламя.
Путь изменил он, летит он на землю, небо оставив,
И не скрывает себя: до того в красоте он уверен.
Но хоть надежна она, помогает ей все же стараньем.
Волосы гладит свои, позаботился, чтобы хламида
735 Ладно спадала, чтоб край златотканый получше виднелся.
В руку он стройную трость, что сон наводит и гонит,
Взял и до блеска натер крылатых сандалий подошвы.
Были три спальни в дому, в отдаленных покоях; отделка
В них — черепаха и кость; из спален ты в правой, Пандроса,
740 В левой — Аглавра жила, занимала среднюю — Герса.
Жившая в левой из трех заметила первой, что входит
В дом Меркурий, спросить решилась об имени бога
И для чего он пришел. "Атланта я внук и Плейоны, —
Он ей в ответ говорит. — Я тот, кто по шири воздушной
745 Носит веленья отца, родителем сам мне Юпитер.
С чем я пришел, не солгу: сестре будь верною только,
И для детей ты моих назовешься по матери теткой.
Я ради Герсы пришел. К влюбленному будь благосклонна.
Взглядом таким же глядит на него Аглавра, которым
750 Только что тайны она блюла белокурой Минервы.
И за услугу себе толику немалую злата
Требует. А между тем покинуть дом понуждает.
Грозно богиня войны покосилась тогда на Аглавру
И из могучей груди, бессмертная, вздох испустила:
755 Мало того что грудь, но эгида 121 и та у богини
Заколыхалась; в ней мысль промелькнула: как тайну Аглавра
Дерзкой раскрыла рукой, как рожденный без матери отпрыск —
Бога Лемносца 122 — она увидала, нарушив условье;
Что угодит божеству, угодит и сестре, что богатой
760 Станет, то золото взяв, которого требует жадно.
Тотчас же к Зависти в дом отправляется, грязной от яда
Черного. Было ее в глубокой теснине жилище
Скрыто, без солнца совсем, никаким не доступное ветрам.
Чуждое вовсе огня, постоянно обильное мраком.
765 Грозная дева войны в то место пришла и близ дома
Остановилась, вовнутрь входить не считает пристойным.
Остроконечьем копья ударяет в дверь запертую;
Вот сотрясенная дверь отворилась. Увидела дева
Евшую мясо гадюк — из пороков собственных пищу —
770 Зависть и взоры свои отвратила от мерзостной. Та же
Встала лениво с земли и, змей полусъеденных бросив,
Вон из пещеры своей выступает медлительным шагом.
Лишь увидала красу богини самой и оружья,
Стон издала, и лицо отразило глубокие вздохи.
775 Бледность в лице разлита, худоба истощила все тело,
Прямо не смотрят глаза, чернеются зубы гнилые;
Желчь в груди у нее, и ядом язык ее облит.
Смеха не знает, — подчас лишь смеется, увидев страданья.
Нет ей и сна, оттого что ее возбуждают заботы.
780 Видит немилые ей достиженья людские и, видя,
Чахнет; мучит других, сама одновременно мучась, —
Пытка сама для себя. Хоть богине она ненавистна,
Кратко Тритония 123 все ж с такой обратилась к ней речью:
"Ядом своим отрави одну из рожденных Кекропом, —
