Элегии и малые поэмы - Назон Публий Овидий (читать книги бесплатно полностью TXT) 📗
Был я слезами ее и без речей обвинен.
Я поначалу хотел, чтоб руки от плеч отвалились:
«Лучше, — я думал, — лишусь части себя самого!»
25 Да, себе лишь в ущерб я к силе прибег безрассудной,
Я, не сдержав свой порыв, только себя наказал.
Вы мне нужны ли теперь, служанки злодейств и убийства?
Руки, в оковы скорей! Вы заслужили оков.
Если б последнего я из плебеев ударил, понес бы
30 Кару, — иль более прав над госпожой у меня?
Памятен стал Диомед преступленьем тягчайшим: [11] богине
Первым удар он нанес, стал я сегодня — вторым.
Все ж он не столь виноват: я свою дорогую ударил,
Хоть говорил, что люблю, — тот же взбешен был врагом.
35 Что ж, победитель, теперь готовься ты к пышным триумфам!
Лавром чело увенчай, жертвой Юпитера чти!..
Пусть восклицает толпа, провожая твою колесницу:
«Славься, доблестный муж: женщину ты одолел!»
Пусть, распустив волоса, впереди твоя жертва влачится,
40 Скорбная, с бледным лицом, если б не кровь на щеках…
Лучше бы губкам ее посинеть под моими губами,
Лучше б на шее носить зуба игривого знак!
И, наконец, если я бушевал, как поток разъяренный,
И оказался в тот миг гнева слепого рабом, —
45 Разве прикрикнуть не мог — ведь она уж и так оробела, —
Без оскорбительных слов, без громогласных угроз?
Разве не мог разорвать ей платье — хоть это и стыдно —
До середины? А там пояс сдержал бы мой пыл.
Я же дошел до того, что схватил надо лбом ее пряди
50 И на прелестных щеках метки оставил ногтей!
Остолбенела она, в изумленном лице ни кровинки,
Белого стала белей камня с Паросской гряды.
Я увидал, как она обессилела, как трепетала, —
Так волоса тополей в ветреных струях дрожат,
55 Или же тонкий тростник, колеблемый легким Зефиром,
Или же рябь на воде, если проносится Нот.
Дольше терпеть не могла, и ручьем полились ее слезы —
Так из-под снега течет струйка весенней воды.
В эту минуту себя и почувствовал я виноватым,
60 Горькие слезы ее — это была моя кровь.
Трижды к ногам ее пасть я хотел, молить о прощенье, —
Трижды руки мои прочь оттолкнула она.
Не сомневайся, поверь: отмстив, облегчишь свою муку;
Мне, не колеблясь, в лицо впейся ногтями, молю!
65 Глаз моих не щади и волос не щади, заклинаю, —
Женским слабым рукам гнев свою помощь подаст.
Или, чтоб знаки стереть злодеяний моих, поскорее
В прежний порядок, молю, волосы вновь уложи!
IX
Всякий влюбленный — солдат, и есть у Амура свой лагерь.
В этом мне, Аттик, поверь: каждый влюбленный — солдат.
Возраст, способный к войне, подходящ и для дела Венеры.
Жалок дряхлый боец, жалок влюбленный старик.
5 Тех же требует лет полководец в воине сильном
И молодая краса в друге на ложе любви.
Оба и стражу несут, и спят на земле по-солдатски:
Этот у милых дверей, тот у палатки вождя.
Воин в дороге весь век, — а стоит любимой уехать,
10 Вслед до пределов земли смелый любовник пойдет.
Встречные горы, вдвойне от дождей полноводные реки
Он перейдет, по пути сколько истопчет снегов!
Морем придется ли плыть, — не станет ссылаться на бури
И не подумает он лучшей погоды желать.
15 Кто же стал бы терпеть, коль он не солдат, не любовник,
Стужу ночную и снег вместе с дождем проливным?
Этому надо идти во вражеский стан на разведку;
Тот не спускает с врага, то есть с соперника, глаз.
Тот города осаждать, а этот — порог у жестокой
20 Должен, — кто ломится в дверь, кто в крепостные врата.
Часто на спящих врагов напасть врасплох удавалось,
Вооруженной рукой рать безоружных сразить, —
Пало свирепое так ополченье Реса-фракийца, [12]
Бросить хозяина вам, пленные кони, пришлось!
25 Так и дремота мужей помогает любовникам ловким:
Враг засыпает — они смело кидаются в бой.
Всех сторожей миновать, избегнуть дозорных отрядов —
Это забота бойцов, бедных любовников труд.
Марс и Венера равно ненадежны: встает побежденный,
30 Падает тот, про кого ты и подумать не мог.
Пусть же никто не твердит, что любовь — одно лишь безделье:
Изобретательный ум нужен для дела любви.
Страстью великий Ахилл к уведенной горит Брисеиде, —
Пользуйтесь, Трои сыны! Рушьте аргивскую мощь!
35 Гектор в бой уходил из объятий своей Андромахи,
И покрывала ему голову шлемом жена.
Перед Кассандрой, с ее волосами безумной менады,
Остолбенел, говорят, вождь величайший Атрид.
Также изведал и Марс искусно сплетенные сети, [13] —
40 У олимпийцев то был самый любимый рассказ…
Отроду был я ленив, к досугу беспечному склонен,
Душу расслабили мне дрема и отдых в тени.
Но полюбил я, и вот — встряхнулся, и сердца тревога
Мне приказала служить в воинском стане любви.
45 Бодр, как видишь, я стал, веду ночные сраженья.
Если не хочешь ты стать праздным ленивцем, — люби!
X
Той, увезенною вдаль от Эврота на судне фригийском, [14]
Ставшей причиной войны двух ее славных мужей;
Ледой, с которой любовь, белоснежным скрыт опереньем,
Хитрый любовник познал, в птичьем обличье слетев;
5 И Амимоной, в сухих бродившей полях Арголиды, [15]
С урной, на темени ей пук придавившей волос, —
Вот кем считал я тебя; и орла и быка опасался —
Всех, в кого обратить смог Громовержца Амур…
Страх мой теперь миновал, душа исцелилась всецело,
10 Это лицо красотой мне уже глаз не пленит.
Спросишь, с чего изменился я так? Ты — требуешь платы!
Вот и причина: с тех пор ты разонравилась мне.
Искренней зная тебя, я любил твою душу и тело, —
Ныне лукавый обман прелесть испортил твою.
15 И малолетен и наг Купидон: невинен младенец,
Нет одеяний на нем, — весь перед всеми открыт.
Платой прикажете вы оскорблять Венерина сына?
Нет и полы у него, чтобы деньгу завязать.
Ведь ни Венера сама, ни Эрот воевать не способны, —
20 Им ли плату взимать, миролюбивым богам?
Шлюха готова с любым спознаться за сходные деньги,
Тело неволит она ради злосчастных богатств.
Все ж ненавистна и ей хозяина, жадного воля —
Что вы творите добром, по принуждению творит.
25 Лучше в пример для себя неразумных возьмите животных.
Стыдно, что нравы у них выше, чем нравы людей.
Платы не ждет ни корова с быка, ни с коня кобылица,
И не за плату берет ярку влюбленный баран.
Рада лишь женщина взять боевую с мужчины добычу,
