Крупнейшие мировые аферы. Искусство обмана и обман как искусство - Башкирова Валерия Т. (книги бесплатно без TXT) 📗

Немецкий Робин Гуд (Арно Функе (Дагоберт))

Место действия: Германия.

Время действия: XX–XXI века.

В легендарном судебном зале берлинской тюрьмы Moabit открылся судебный процесс над человеком, которого в Герма нии называли «гангстером 1993 года», «великим шантажистом торговых домов». Невзрачный подсудимый внешне очень мало соответствует своим пышным прозвищам. Однако он и в самом деле многие месяцы держал в напряжении всю Германию, превращая размеренную жизнь своих добропорядочных сограждан в увлекательный, полный непредсказуемых перипетий телесериал.

Показывали Schreienmaker’s life — любимое в Германии ток-шоу. Рядом с ведущей сидела красивая женщина с заплаканными глазами, очевидно иностранка. Ведущая сочувственно вздыхала. Сочувствовали и зрители — в зале их было несколько десятков, а перед телевизорами — несколько миллионов. Героиня передачи лепетала на ломаном немецком нечто вроде: он мой муж, я ничего не знала, я его не оставлю. Дело происходило весной 1994 года. А муж очаровательной иностранки, за несколько дней до передачи арестованный берлинской полицией, — был и остается самым популярным преступником Германии.

В мае 1988 года в самом дорогом торговом доме Берлина KaDeWe случилась ужасная неприятность. Поздним вечером через несколько часов после закрытия магазина в отделе спортивных товаров раздался взрыв. Событие это, само по себе, разумеется, прискорбное, имело не менее прискорбное продолжение. Неизвестный господин, взявший на себя ответственность за взрыв, потребовал от KaDeWe 500 тыс. марок, пообещав в случае, если ему не заплатят, устроить пару-другую еще более неприятных происшествий.

Владельцам магазина рисовались леденящие душу картины. Они живо представляли себе, как респектабельная клиентура станет в панике покидать торговые залы, оставляя изысканнейшие, редчайшие, прекраснейшие в мире товары KaDeWe пылиться на полках и вешалках. Разумеется, были приняты меры предосторожности. Вымогателю сообщили, что ему незамедлительно выплатят требуемую сумму, и известили полицию.

Бульварные газеты вышли с чрезвычайно красочными и едкими заголовками. Особенно после того, как шантажист при посредстве не слишком мудреного трюка — пакет денег он предложил выбросить из окна мчавшегося поезда — получил 500 тыс. и счастливо избежал встречи с недружелюбными полицейскими. Газетчики получили сенсацию, преступник — деньги, полиция — неизменную порцию насмешек обывателей. Вслед за этим наступила довольно длительная пауза.

Через четыре года 500 тыс. оказались, судя по всему, на исходе.

Безымянному наглецу нельзя было отказать в благоразумии, известной последовательности и чувстве справедливости. Следующее письмо с угрозами пришло летом 1992 года уже в другой немецкий торговый концерн — Karstadt. Владельцы Karstadt, к несчастью, придерживались иных взглядов на благоразумие и справедливость. К тому же не всякий может так запросто и элегантно расстаться с полумиллионом, беззаботно вышвырнув его в окошко.

Переговоры вымогателя с Karstadt проходили не слишком успешно, и догадаться об этом не составляло никакого труда, поскольку в магазинах, принадлежащих концерну, загремели взрывы. В общей сложности с июня 1992 года по апрель 1994-го их было шесть: в Гамбурге, Бремене, Билефельде, Магдебурге, Берлине и Ганновере. Нельзя сказать, что Karstadt наотрез отказывался платить. Однако каждая встреча неизвестного и посыльного от фирмы проходила при чересчур уж деятельном и настырном участии полиции. Иногда наш инкогнито благодаря своей исключительной изворотливости добирался-таки до заветного пакета. Но вынужден был всякий раз констатировать, что вожделенный сверток представляет из себя «куклу». Тысячи четыре марок сверху, а остальное так, ерунда, резаная бумага.

После каждой подобной огорчительной находки взрывы возобновлялись, журналисты бросались сочинять новые заголовки, полицейские свирепели. Полицию волновал не столько сам шантаж, сколько неуловимость шантажиста. Он тщательно продумал вопрос о своей безопасности. После каждого телефонного звонка в Karstadt он моментально исчезал с места действия, полагая, что телефоны прослушиваются. Тут он, следует отметить, не ошибался. Телефонные будки, из которых он звонил, сразу становились объектом самого пристального внимания со стороны полиции, выискивавшей свидетелей каждого звонка. Но неизвестный никогда не позволял себе, к примеру, просто уехать на автомобиле, предоставив какой-нибудь не в меру приметливой старушке запомнить номер. Пути отступления он продумывал не менее тщательно, чем способы получения денег (о чем речь несколько ниже).

Он садился на велосипед (всякий раз новый), чтобы покинуть место происшествия, затем прятал велосипед в багажник автомобиля. Часто он пользовался еще и наемной лодкой, пригородными поездами и всеми видами городского транспорта во всем их многообразии. В конце концов он оказывался на противоположном конце города или даже вовсе в другом городе. Все это лишь для того, чтобы замести следы своего пребывания в телефонной будке. Неудивительно, что через четыре года неустанной охоты полицейские знали о нем не больше, чем на старте, и располагали всего лишь одним чрезвычайно сомнительным словесным портретом.

Одна из первых денежных «передач», до которой он, как нам помнится, так и не добрался, была упакована в сумку с изображением диснеевского селезня-скряги Дагоберта. После этого полицейские и журналисты, тщетно пытавшиеся установить личность шантажиста, стали называть его Дагобертом.

Простые обыватели решительно отказывались видеть в Дагоберте злостного врага общества и всего немецкого народа. С замиранием сердца ожидали они новых взрывов и новых подробностей. Эти похождения казались им эффектнее и пленительнее самых модных телесериалов. Во-первых, гораздо более непредсказуемыми — создатель их был действительно талантлив. Во-вторых, гораздо занимательнее придуманы (остроумия автору было не занимать). В-третьих, каждый, буквально каждый, мог оказаться в его сценарии невольным статистом. Это горячило кровь.

Но самой упоительной была, конечно, воистину неисчерпаемая изобретательность, с которой Дагоберт снова и снова пытался добраться до своей добычи. В каждой такой попытке, к всеобщему восторгу, участвовали хитроумные механические игрушки, которые Дагоберт сам придумывал и мастерил своими руками. Самой простенькой из них был контейнер с вмонтированным магнитом и дистанционным управлением. Деньги предстояло опустить в контейнер, контейнер крепился магнитом под вагоном поезда перед отправкой. Дагоберт, сидя в укрытии, нажимал на кнопку дистанционного управления, крышка откидывалась, и сверток оставался лежать на шпалах. В контейнер же было дополнительно встроено некое устройство, призванное окончательно запутать полицию относительно места и времени исчезновения свертка.

Впрочем, сообразительность полиции Дагоберт, скорее всего, переоценивал: она в основном использовала численное превосходство и с методичностью и занудством, присущими в особенности полицейским обеих объединенных Германий, предпринимала попытки окружить и прочесать максимально обширный район «возможной дислокации противника». Один такой старательный отряд, отправленный в очередной раз на его поимку, помешал Дагоберту использовать еще одну замечательную новинку — мини-вагонетку. Она стояла на рельсах берлинского метро и после передачи денег должна была пронестись мимо полицейских куда-то вдаль, в безопасное место, где Дагоберт надеялся беспрепятственно забрать пакет. Но полицейских оказалось так много, они как-то особенно засуетились и что-то этакое вполне непреднамеренно перепутали — вагонетка сошла с рельсов, шантажист занервничал, потерял терпение и сбежал из своего укрытия.

Своим шедевром сам Дагоберт считал игрушечную подводную лодку. Она была предназначена для того, чтобы на берегу Ванзее принять на борт все тот же неизменный пакет, немедленно погрузиться, а потом при посредстве дистанционного управления найти дорогу к хозяину. Однако это техническое чудо публика уже не смогла оценить — изобретателя арестовали.