История на миллион долларов: - Макки Роберт (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
По поводу злодеев можно дать еще один совет. Если ваш персонаж вообще не способен на хорошие поступки и вы проникаете в его сущность, спрашивая себя: «Что бы я сделал, если бы был на его месте?», то постарайтесь во всем разобраться. Иными словами, не надо действовать так, как поступают злодеи. Самые обаятельные люди, которых мы можем встретить в жизни, – социопаты, отзывчивые слушатели, которые ведут нас к пропасти, одновременно демонстрируя глубокую озабоченность нашими проблемами.
Один журналист как-то заметил в разговоре с Ли Марвином, что тот на протяжении тридцати лет выступает в роли злодеев и, должно быть, всегда играть плохих людей ужасно. Марвин улыбнулся и сказал: «Я? Я не играю плохих людей. Я играю людей, которые каждый день ведут борьбу с повседневными проблемами, стараясь максимально использовать то, что дает им жизнь. Другим они могут казаться плохими, но я никогда не играю плохих людей». Вот почему Марвин выглядел великолепным злодеем. Актер был настоящим мастером своего дела, глубоко разбирающимся в человеческой природе, ведь никто и никогда не считает себя плохим человеком.
Если вы не можете любить своих персонажей, не пишите о них. С другой стороны, не позволяйте своим симпатиям или антипатиям в отношении какого-либо персонажа приводить к появлению в вашем сценарии мелодраматизма или стереотипов. Любите их всех, но не теряйте ясности мыслей.
3. Создание персонажа неотделимо от самопознания
Все, что мне известно о природе человека,
я узнал в процессе познания самого себя.
А. П. Чехов
Где мы находим своих персонажей? Отчасти это происходит благодаря наблюдению за другими людьми. Писатели и сценаристы нередко носят с собой блокноты или диктофоны и, увидев что-то интересное, собирают разрозненные кусочки жизни, чтобы заполнить свои картотеки случайными материалами. Когда их воображение иссякает, они обращаются к ним в поисках идей.
Мы наблюдаем за тем, что происходит в жизни, но было бы ошибкой переносить все на бумагу. Очень редко можно встретить людей, которые столь же сложны, как персонажи, и так же четко очерчены. Мы же, как и доктор Франкенштейн, собираем персонажей из отдельных найденных нами частей. Сценарист берет аналитический ум своей сестры, соединяет его с остроумием одного из друзей, добавляет к этому коварство кошки и безрассудное упорство короля Лира. Мы заимствуем самые разные осколки человеческого существования, найденные где угодно фрагменты наблюдений и фантазий, создаем из них наполненные противоречиями измерения, а затем превращаем их в существа, которых называем персонажами.
Наблюдение – это источник характеризации, но глубокое понимание характера возникает по-иному. Создание всех тонких и ярких характеров основывается на самопознании.
Горькая правда жизни учит нас, что в этой юдоли слез есть только один человек, которого мы действительно знаем, и это мы сами. Фактически мы всегда одни. Тем не менее, несмотря на дистанцию, которая постоянно существует между нами и другими людьми, различия в возрасте, поле, биографиях и культуре, можно честно признать тот факт, что между всеми жителями нашей планеты гораздо больше сходства, чем отличия. Все мы люди.
Нам всем свойственны одни и те же человеческие переживания. Каждый из нас страдает и наслаждается, мечтает и надеется достичь в своей жизни чего-то, обладающего реальной ценностью. Как сценарист, вы можете быть уверены в том, что люди, которые идут вам навстречу, каждый по своим делам, думают и чувствуют почти так же, как и вы. Поэтому, когда вы пытаетесь представить, как повели бы себя в определенных обстоятельствах, будь вы на месте одного из них, честный ответ окажется самым правильным. Вы должны поступить по-человечески. Таким образом, чем дальше вы будете проникать в тайны своей человеческой сущности и лучше узнавать самого себя, тем значительнее станет ваша способность понимать других людей.
Когда мы смотрим на целую галерею уникальных персонажей, появившихся на свет благодаря воображению великих рассказчиков – от Гомера до Шекспира, Диккенса, Остин, Хэмингуэя, Уильямса, Голдмэна и всех других прекрасных мастеров – и понимаем, что все они возникли на основе единой человеческой природы, мы испытываем чувство изумления и восхищения.
18.ТЕКСТ СЦЕНАРИЯ
ДИАЛОГ
Все творческие усилия и труд, которые мы вкладываем в создание истории и персонажей, в конечном счете должны быть воплощены на бумаге. В этой главе рассматривается текст сценария в виде диалогов и описаний, раскрываются профессиональные приемы. Помимо текста здесь анализируется поэтика истории, системы образов, выраженные словами, которые в конечном счете превращаются в кинематографические образы, обогащающие смысл и эмоции.
Диалог – это не разговор.
Прислушайтесь к беседе людей, сидящих в кафе, и вы мгновенно поймете, что никогда не сможете перенести эту «мешанину» на экран. В реальном разговоре присутствует неловкое молчание, плохо подобранные слова и фразы, неверные выводы, бессмысленные повторения; он редко приводит к решению какой-либо задачи или доводится до конца. И это нормально, потому что разговор нужен не для этого. Он представляет собой то, что психологи называют «оставлять канал открытым». Это то, как мы развиваем и меняем отношения с людьми.
Когда два друга встречаются на улице и беседуют о погоде, разве нам не понятно, что речь идет не о снеге или дожде? О чем же они говорят? «Я твой друг. Давайте на минуту отвлечемся от полного забот дня, постоим рядом и еще раз напомним себе, что мы друзья». Люди могут говорить о спорте, погоде, покупках… о чем угодно. Но важен не текст, а подтекст. То, что мы говорим и делаем, не равнозначно тому, что мы думаем и чувствуем.
Сцена рассказывает не о том, что кажется на первый взгляд. Поэтому диалог должен обладать непринужденностью обычного разговора, но отличаться более глубоким содержанием.
Во-первых, важно, чтобы кинематографический диалог был сжатым и кратким, то есть выражал максимум смысла с помощью минимального количества слов. Во-вторых, ему необходимо направление. Каждый обмен репликами в кадрах, образующих сцену, должен изменять поведение персонажей, причем без повторений. В-третьих, нужна цель. Каждая строка диалога или обмен репликами образуют ступень в структуре, которая формирует сцену вокруг поворотного пункта. Но, несмотря на все эти правила, надо оставаться в русле обычного разговора, где используются неформальные и естественные слова и выражения, дополненные сокращениями, сленгом и даже, если понадобится, сквернословием. «Говорите, как обычные люди, – советовал Аристотель, – но думайте, как мудрецы».
Не забывайте, что фильм отличается от романа; реплика произносится и остается в прошлом. Если зрители не поймут слова в то мгновение, когда их произнесет актер, то начнут раздражаться и перешептываться: «Что он сказал?» Фильм не похож на театральную постановку. Мы смотрим фильм, а пьесу слушаем. Эстетика фильма воспринимается на 80 процентов глазами и на 20 процентов ушами. Нам хочется видеть, а не слышать, ведь главным средством восприятия фильма являются глаза, а звуковой ряд поглощает меньшую часть внимания. В театре 80 процентов происходящего воспринимается на слух, а оставшиеся 20 процентов – визуально. Наша сосредоточенность определяется тем, что мы слышим, а на сцену смотрим вполглаза. Если драматург может придумать сложный и витиеватый диалог, то у сценариста такой возможности нет. Экранный диалог требует коротких, простых предложений – как правило, они состоят из подлежащего, сказуемого и дополнения, причем именно в таком порядке.
Например, в сценарии мы не напишем: «Мистер Чарльз Уилсон Эванс, финансовый директор компании Data Corporation, расположенной по адресу: Манхэттен, Пятая авеню, дом 666, который занял эту должность шесть лет назад, закончив с отличием Гарвардскую школу бизнеса, сегодня был арестован по обвинению в хищении денег из пенсионного фонда компании и подделке документов с целью сокрытия убытков». Мы сделаем это более тонко: «Вы знаете Чарли Эванса? Финансового директора Data Corp? Ха! Попал за решетку. Запустил руку в кассу. Выпускник Гарварда должен был бы знать, как воровать и не попадаться». Те же самые мысли, что и в первом варианте, представлены в виде серии коротких, просто составленных предложений в разговорном стиле, и зрители воспринимают их одно за другим.
