Все по науке. Афоризмы - Душенко Константин Васильевич (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗

Когда не обладаешь мудростью, остается любить мудрость, т.е. быть философом.

Философ наследует и развивает тип жреца.

На вопрос, чем философы превосходят остальных людей, Аристипп ответил: «Если все законы уничтожатся, мы одни будем жить по-прежнему».

Жизнь подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные – торговать, а самые счастливые – смотреть; так и в жизни иные, подобные рабам, рождаются жадными до славы и наживы, между тем как философы – до единой только истины.

Философы больше интересуются деньгами, чем финансисты, по той простой причине, что у них денег меньше.

Знаете ли, когда я действительно поверила, что Вы великий философ? Когда вы разбогатели! Только лжецы, безумцы и дураки могут говорить, что можно быть счастливым и свободным, живя в бедности.

Когда Диоген грелся на солнце в Крании, Александр Великий, остановившись над ним, сказал:

– Проси у меня, чего хочешь.

Диоген ответил:

– Не заслоняй мне солнца.

Если бы Диоген вовремя женился, он бы не дошел до бочки.

Когда кто-то удивился, неужели такой философ, как Демонакт, с удовольствием вкушает медовые лепешки, он ответил: «Не думаешь ли ты, что только для дураков строят пчелы свои соты?»

Однажды Демонакт оказался свидетелем того, как два философа вели совершенно невежественный спор, причем один из них задавал глупые вопросы, а другой невпопад ему отвечал. «Не кажется ли вам, – сказал философ, – что один из вас доит козла, а другой ему подставляет решето».

Когда на твой вопрос отвечает философ, перестаешь понимать вопрос.

Напрасно мечтают философы отыскать окончательную формулу перед заполнением последнего формуляра.

Потомство для философов – это потусторонний мир для верующего.

Философ: человек, который формулирует свои предрассудки и систематизирует свое невежество.

Я философ; это значит, что у меня есть вопрос на любой ответ.

В наше время существуют профессора философии, но не философы.

Этот мыслитель ловит мысль на лету, но отрывает у нее крылышки.

Философ – это слепец, который в темной комнате ищет черную кошку, которой там нет. А теолог эту кошку находит.

Подлинный философ ничего не умеет делать и обо всем может судить.

Кто делает, тот не понимает. Кто понимает, тот не делает. Он занимается пониманием.

Он годится, чтобы дробить философские камни.

Богомол верит бредням других людей, философ – лишь своим собственным.

Великие философы – это поэты, верящие в реальность своих поэм.

Вся философия, в сущности, сводится к тому, что один философ пытается доказать, что все остальные философы – ослы. Обычно это ему удается, больше того, он убедительно доказывает, что осел и он сам.

Женщины, не любившие в молодости, под старость бросаются в благотворительность. Мужчины, начавшие поздно размышлять, обыкновенно пускаются в философию. Последним философия так же плохо заменяет понимание, как первым благотворительность – любовь.

Ах, эти доморощенные философы, что еще ни разу не умерли!

Философы боятся не смерти, а клопов.

Государством должны управлять философы.

И великие философы бывали порой правителями и государственными мужами, а перерывы в мышлении они посвящали делам государственным.

Интеллект – это страсть. Декарт, несомненно, извлекал из жизни больше радостей, чем Казанова.

– Вы бы отдали жизнь за свои убеждения?

– Разумеется, нет. В конце концов, я ведь могу и ошибаться.

Посмотрите на портреты всех великих философов и попробуйте после этого отрицать, что мышление старит!

Платон, умирая, восхвалял своего гения и свою судьбу за то, что, во-первых, родился человеком, во-вторых, эллином, а не варваром и не бессловесным животным, а также за то, что жить ему пришлось во времена Сократа.

Еврипид дал Сократу сочинение Гераклита и спросил его мнение; он ответил: «Что я понял – прекрасно; чего я не понял, наверное, тоже».

Я знаю, что ничего не знаю.

Я не Сократ, но кое-чего и я не знаю.

Современный Сократ: я знаю, что другие ничего не знают.

Сократический диалог – не та игра, в которую можно играть вдвоем.

Достойно удивления, что супруг Ксантиппы мог стать таким великим философом. Среди этаких дрязг – да еще думать! Но писать он не мог, это было невозможно: после Сократа не осталось ни одной книги.

Бюст Сократа и бюст Софи Лорен – далеко не одно и то же.