Книгоедство - Етоев Александр Васильевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗
Повесть рассказывает о том, как героя Гражданской войны, знаменитого советского командарма отзывают в Москву, принудительно кладут на операционный стол и по приказу свыше отправляют в могилу
Действительно, по Москве в 1925 году поползли слухи о том, что командарм Фрунзе убит по приказу Сталина Подтверждение тому – известная поговорка тех лет «Фрунзе умер, а лошадь его живет» (переиначенное «Ленин умер, но дело его живет»)
Существует много доводов «за» и «против» подобной версии, но мотивы для политического убийства Фрунзе у Сталина действительно были. Дело в том, что в 1924 году по инициативе Фрунзе, в то время председателя РВС СССР, начальник штаба РККА и начальника Военной академии, была проведена полная реорганизация Красной Армии Одновременно Фрунзе добился упразднения института политических комиссаров в армии – они были заменены помощниками командиров по политической части без права вмешиваться в командные решения А в 1925 году Фрунзе произвел ряд перемещений и назначений в командном составе, в результате чего во главе военных округов, корпусов и дивизий оказались военные, подобранные по принципу военной квалификации, но не по принципу коммунистической преданности
В воспоминаниях Бажанова читаем: «Я спросил у Мехлиса, что думает Сталин об этих назначениях?» – «Что думает Сталин? – переспросил Мехлис. – Ничего хорошего Посмотри на список: все эти тухачевские, корки, уборевичи, авксентьевские – какие это коммунисты. Все это хорошо для 18 брюмера, а не для Красной Армии»
Кроме повести Пильняка, уже в 60-е годы мотивы смерти легендарного командарма находим в песне А. Галича (написана в соавторстве с Г Шпаликовым):
Правда, у Галича безымянный маршал скорее собирательный образ В песне он погиб не на операционном столе, а «сгноили» маршала в Соловках.
Не так эффектно, как в повести Пильняка, но зато более типично для предвоенной – и не только – эпохи
Книга Андрея Дмитриева – особая книга Это книга о несбывшемся настоящем и о призрачном, обманчивом будущем, зовущем из-за поворота реки Истории, в нее собранные, по сути один ветвящийся в будущее рассказ: судьбы героев, которые нам раскрывает автор, пересекаются, разбегаются, сходятся; рассказ смещается от судьбы к судьбе – чтобы связать странные их изгибы в неразрывное, единое целое Единство произведений сборника подчеркивается даже географическими реалиями, переходящими из повести в повесть, отзвуками каких-то прошлых событий, повлиявших на события будущие Прием этот в литературе не нов – достаточно вспомнить Йокнапатофу Фолкнера. И цель, для которой прием используется, понятна Хнов и его окрестности – как бы малая частица России, в которой отражается Россия большая
Но все это технические приемы, у каждого писателя они разные, один пишет проще, другой сложнее – кому как нравится Дело не в этом. Дело в том – как слова, сказанные писателем, проникают в сердца людей. Вот тут-то это «кому как нравится» имеет большое значение
Любую мысль можно выразить очень коротко. Например, заповедь «не убий» – два слова, коротко и понятно Зачем, спрашивается, огород городить, окружать эту понятную мысль какими-то действиями и словами? Зачем Льву Толстому понадобилось написать два тома «Войны и мира», чтобы выразить эту простую истину? Или Федору Достоевскому с его «Преступлением и наказанием»? Значит, для чего-то это им было нужно? Голая мысль всего лишь голая мысль, кость, которая не обросла мясом. Кроме нее, должно присутствовать что-то еще Это как лекарство в облатке. Мысль рождается раньше формы. Мысль – пища для головы. Сердцу хочется другой пищи. Форма, может быть, для мысли не главное. Но для художника это основа основ. Потому что настоящий художник пишет исключительно для сердца читателя
Сразу же приходит на память конференция в Пушкинском доме из повести «Воскобоев и Елизавета», слова председательствующего Просвирина, сказанные после доклада Зоева, одного из главных героев повествования. «Понятия “талант”, “бездарность” и “любовь” пребывают вне науки и обсуждению не подлежат», – говорит председатель, ставя крест на взволнованном выступлении Зоева И все присутствующие его поддерживают. Маленькая трагедия личности, окруженная равнодушным безличием Зоев – один из многих трагических чудаков Дмитриева. А есть еще летчик Воскобоев, у которого отобрали небо. И знакомый его, майор, погибший на настоящей дуэли И женщина из повести «Поворот реки», которая слышит Голос И мальчик из той же повести, который идет по воде на зов потерянного отца Все они люди не состоявшиеся Замкнутый круг обыденности, из которого они хотят вырваться, трагедия вечного ожидания, кончающегося разочарованием или смертью, – вот тема произведений сборника.
В рассказе Дмитриева «Шаги» есть фраза, принадлежащая одному из героев «Потому что человек есть загадка», – говорит Сарычев, человек, ради ложного понятия справедливости предавший молодого героя рассказа и его старую мать. Человек есть загадка – наверное, именно это делает жизнь людей такой непредсказуемой и тревожной и, наверное, именно в этом причина вечной неудовлетворенности жизнью. И еще: такое определение человека включает в себя надежду на выход из трагического круга обыденности.
Для меня Александр Полежаев это прежде всего книжная закладка с рекламой Главкниготорга выпуска 1955 года На ней сверху на белом фоне портрет поэта в офицерском мундире, а снизу, уже на красном, каменная стена тюремного каземата с зарешеченной аркой и раскрытая книга с лежащим рядом с ней гусиным пером Здесь же цитата из Огарева: «Полежаев заканчивает в поэзии первую неудавшуюся битву с самодержавием». Откуда у меня эта закладка, не помню. Лежала, должно быть, заложенная в какой-то книге, купленной мною у букинистов. И не прочитал бы я его, Полежаева, никогда и про закладку эту, наверное, никогда б не вспомнил, если бы не Александр Галич со своей песней
Мы пели ее в компаниях под гитару, и имя Александра Полежаева в 70-80-е годы стало символическим именем всех поэтов, раздавленных тоталитарной системой.
Сейчас, перечитывая «Сашку», «Чир-Юрт», «Кремлевский сад», «Белую ночь», «Рассках Кузьмы», я вижу прежде всего поэта, пристально всматривающегося в мельчайшие подробности жизни, которая его окружает Стихи Полежаева настолько детальны, что ясно видишь уличные картинки Москвы, всех этих купчиков, поигрывающих тросточкой, вельмож, портных, блинников и пирожников, трущихся друг о друга, шалопаев-студентов, не выпускающих из рук стакана, зевающих от Каратыгина и славящих кабаки и бордели.
И еще – из Полежаева вырос Лермонтов. Лермонтовский «Сашка» вышел из студенческой шинели героя одноименной поэмы Полежаева, взяв от него не только название, но и тот вольный, независимый дух, без которого невозможна ни поэзия, ни сама жизнь
Начинается книга главного зубоскала эпохи Возрождения с апологии, то есть защиты, жанра, в котором он предает бумаге свои веселые мысли. Не удержусь, чтобы не воспроизвести отрывок:
