Философия - Цуканов Андрей Олегович (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Поэтому возникает вопрос об отношении человека к обществу. Бердяев развил философскую теорию, ставшую популярной в Европе в середине XX века, — теорию христианского персонализма. Свобода человеку дается не обществом, она принадлежит ему как духовному существу. С другой стороны, писал Бердяев, «свободный дух общителен и не является индивидуалистически изолированным». Поэтому свободный человек может свободно общаться с другими людьми — т.е. выступает в качестве персоны. Дальнейший ход развития человеческой цивилизации Бердяев видел как приход эпохи нового средневековья, в которой должна будет оформиться «новая духовность» и «новая мистика».
С 1924 г. Бердяев жил в Париже, где и скончался 24 марта 1948 г. за своим письменным столом во время работы. В 1947 г. Кембриджский университет присвоил ему звание Почетного доктора. До него этого звания удостаивались И. С. Тургенев и П. И. Чайковский.
МЕЧТЫ РУССКИХ КОСМИСТОВ
На рубеже XIX—XX веков в России возникло оригинальное философское направление, названное русским космизмом. Его основоположником был Николай Федорович Федоров (1828—1903 гг.). Незаконный сын князя П. И. Гагарина, он окончил Лицей Ришелье в Одессе, преподавал историю и географию в провинции, а затем стал библиотекарем Румянцевской библиотеки в Москве (ныне — Российская Государственная библиотека). О нем ходили легенды — об энциклопедичности его знаний, о его аскетизме. Однажды он серьезно поссорился с Львом Толстым, который, осмотрев книжные хранилища, заявил: «Как много люди пишут глупостей — все это следовало бы сжечь». «Я видел за свою жизнь многих глупцов, но таких, как вы, еще не видел», — ответил ему Федоров.
Федоров пытался представить себе, какими путями и к каким целям должно двигаться человечество. Главной целью идущих вперед поколений, считал он, должно стать воскрешение всех наших предков, потому что все их поколения отдали свои жизни для продвижения человечества по пути прогресса к счастливой жизни, и безнравственно не вернуть им их жизни, когда счастье будет достигнуто. Для этого необходимо сначала от эгоистического зооморфического общества перейти к психократии, то есть обществу, основанному на христианской любви, в котором нет ни классовых различий, ни принуждения. После этого объединенное человечество с помощью науки должно обуздать «слепые и смертоносные силы природы» и, превратив их в силы жизнедеятельные, управлять природой на земле и даже в пределах всей вселенной — тогда и появится, мечтал Федоров, возможность возвратить жизнь ушедшим поколениям. Он также понимал, что в этом случае возникнет опасность перенаселения планеты, поэтому предрекал и необходимость расселения в космосе.
Владимир Иванович Вернадский (1863—1944 гг.), продолживший направление русского космизма, был не только философом — он занимался геологией и минералогией, на которых во многом основывались его философские размышления.
В своем главном философском труде «Научная мысль как планетное явление» (1938) Вернадский попытался определить место человека на земле и в космосе. Он ввел понятие, означающее новую, образующуюся на наших глазах реальность Земли — ноосферу, охватывающую планету сферу всечеловеческого разума. Вернадский считал, что в современную ему эпоху происходит процесс грандиозного преобразования биосферы в ноосферу, явившийся результатом миллионов лет развития Земли. Биосфера меняется просто на глазах, порождая условия для повсеместного расселения человека не только на Земле, но и в космосе. Иными словами, человеческая мысль порождает технику, которая в свою очередь содействует тому, что передача мысли по планете все более ускоряется, превращаясь в перспективе в молниеносную и всеохватывающую. Скоро, предполагал Вернадский, люди смогут мыслить «в планетном аспекте». Основой биосферы станет новая субстанция — разум. Биосфера превратится в ноосферу, и на Земле наступит антропологическая эра, которая станет эрой борьбы сознательной жизни против «бессознательного строя мертвых законов природы».
Вернадский надеялся, что, охватив весь земной шар своим разумом, ноосферой, человечество решит задачу наилучшего устройства жизни. Ни философия, ни религия, ни государство не могли сделать этого. Это может сделать лишь наука, котороя должна привести людей к «вселенскости понимания».
ПРЕД ЛИЦОМ БОГА
Лев Исаакович Шестов (1866—1938 гг.) родился 31 января 1866 года в Киеве в семье крупного коммерсанта. Он не пошел по стопам отца, а поступил сначала на математический, а затем перевелся на юридический факультет Московского университета. Закончив университет в 1889 г., Шестов поначалу занимался социально-экономическими проблемами. В 1895 г. он опубликовал первые свои литературные опыты, но вскоре с ним произошел тяжелый внутренний душевный кризис, и он уехал за границу для лечения. Там Шестов увлекся творчеством Шекспира, Канта, Ницше: «Моим первым учителем философии был Шекспир. От него я услышал загадочное и непостижимое, а вместе с тем столь грозное и тревожное: время вышло из своей колеи... От Шекспира я бросился к Канту... Но Кант не мог дать ответы на мои вопросы. Мои взоры обратились тогда в иную сторону — к Писанию». В Россию Шестов вернулся лишь в 1914 году, а до этого он жил в Швейцарии, где и началась его философская деятельность.
В европейской философии Льва Шестова считают родоначальником одного из основных направлений экзистенциализма — религиозного экзистенциализма. Анализируя движение европейской мысли в книге «Афины и Иерусалим» (1938), Шестов пришел к выводу, что европейская философия развивалась на эллинской основе, тяготевшей к рациональному началу, к созданию и рациональному объяснению постоянных «божественных» идеалов Истины, Добра и Красоты. Но, по мнению Шестова, человеческий разум не в состоянии сформулировать определение этих идеалов с точки зрения Бога — он лишь придумывает себе некие идолы, которыми от Бога и отгораживается. Вместо истинного реального Бога, которого невозможно осмыслить рационально, философы придумывают себе «своего Бога», «Бога философов», «бога из машины». «В "пределах разума”, — писал Шестов, — можно создать науку, высокую мораль, даже религию, но чтобы обрести Бога, нужно вырваться из чар разума с его физическими и моральными принуждениями и пойти к новому источнику».
Под «новым источником» Шестов подразумевал веру. Он отрицательно относился к системам Фомы Аквинского, Декарта, Спинозы, Лейбница, Канта за их приверженность «рационалистическим идолам». Ему гораздо ближе были мысли Плотина, Тертуллиана, Оккама, Паскаля, Ницше и Кьеркегора, отвергавших рациональные постулаты Добра и Истины. В ницшеанском «Бог умер!» он видел упрек в адрес рационалистической традиции, которая «убила Бога».
Шестов говорил о необходимости религиозной философии. Человек обычно боится заглянуть по ту сторону созданных в процессе рационального мышления монументов добра и зла, боится встретиться лицом к лицу с тем иррациональным, с человеческой точки зрения, началом, которое есть Бог. В книге «Potestas clavium» («Власть ключей») Шестов так ответил на аргумент Декарта о том, что «Бог не может и не хочет быть обманщиком»: «Если Бог обманывает людей, то это еще отнюдь не значит, что Бог виноват. Виноваты люди — и не тем, что дались в обман... , а виноваты в том, что ограничили Творца своего, полагая Ему пределы в проявлении Его воли».
«Власть ключей» — право Папы Римского, унаследованное им, по католической легенде, от апостола Петра, решать, попадет человек в рай или нет. Это право судить отвергал еще Ф. М. Достоевский в своей «Легенде о Великом инквизиторе» (роман «Братья Карамазовы»). При таком восприятии «божественной воли» людям уже не нужен Бог, им нужны гарантии — кто даст им гарантии, тот и станет для них богом. Если кто-то заявляет, что может дать гарантии вечной жизни, то тем самым он присваивает себе функцию Бога. В этом же, по сути, Шестов обвинял рационалистическую философию от Аристотеля до Гегеля.
