Я познаю мир. Рыцари - Малов Владимир Игоревич (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Множество раз трансформировалась в бесчисленных устных пересказах незатейливая, видимо, поначалу история. И многое изменилось за это время и в самой жизни Западной Европы. Забылись мотивы похода Карла Великого в Испанию, но зато начались крестовые походы с невероятными по масштабу сражениями христиан с «неверными». Поэтическая фантазия исполнителей добавляла в варианты версий «Песни» новых героев, дополнительные подробности. А сама жизнь делала произведение все более эпическим и значительным.
Оно находило отклик в душах, потому что было необходимым, созвучным. Простыми и ясными были его идеалы: рыцарская доблесть и стойкость, верность сеньору, непримиримая война с «неверными»...
«Песнь о Роланде» была необыкновенно популярна в Европе на протяжении нескольких веков. Известны ее варианты на пятнадцати языках. В поздние времена появились тексты прозаические, причем настолько усложненные, что в них описывалось даже детство Роланда, его первая любовь — эпизоды, не имеющие никакого отношения к сражению.
В Испании сюжет совершенно преобразился — в одном из поздних вариантов не Роланд, а сам Карл терпит поражение. В Дании на первую роль выходит рыцарь Ожье-Датчанин, один из второстепенных героев во французском варианте...
Словом, у великих литературных произведений и судьба великая. А в классическом своем виде вошла «Песнь о Роланде» в историю литературы, как героический воинский эпос с идеалами доблести, дружбы и стойкости, которые никогда не должны устареть.
Как Гильом Оранжский спасал короля Людовика
Но немало и других героических произведений, создававшихся во Франции в одно время с великой «Песней», оставили в литературе заметный след.
Например, «Паломничество Карла Великого», где действуют, кстати говоря, те же герои — и сам Роланд, и его друг доблестный рыцарь Оливье, и Ожье-Датчанин. Здесь Карл Великий вместе с приближенными отправляются помериться силой с греческим императором Гугогон. Совершить все свои подвиги французам помогают святые реликвии, полученные во время паломничества в Иерусалим.
Дошел до нас и большой эпический цикл, объединенный одним главным героем — Гильомом Оранжским.
В древнейшей из этих поэм ясно чувствуется влияние «Песни о Роланде», она даже и называется «Песнь о Гильоме». Здесь действие основано на том, что племянник героя, юный рыцарь Вивьен, поклялся никогда не отступать перед сарацинами. В страшной битве с полчищами высадившегося во Франции кордовского царя Дераме он упорно отказывается обратиться за помощью к дяде и только перед самой смертью посылает к нему своего двоюродного брата.
Сам Гильом — удалой воин с довольно необузданным нравом, горячий, смелый, прямой. Он поклялся отомстить за племянника, но дважды его войска были разбиты. Тогда по совету верной и умной жены, крещеной сарацинки, он требует новое войско у короля Людовика, добивается своего не без королевских возражений, и жестоко расправляется с маврами.
Вообще говоря, Гильому не раз приходится проявлять свой нрав, иной раз он даже действует вопреки воле короля, но зато в интересах королевства. В поэме «Коронование Людовика» герою пришлось буквально силой заставить Карла Великого короновать своего наследника, а предателя Анселина он тут же убил кулаком.
В двух других поэмах — «Нимская телега» и «Взятие Оранжа» — Гильом, обойденный в распределении земель, требует для себя от короля Людовика только Ним и Оранж, города, находящиеся в ту пору во власти сарацин, и сам для себя захватывает их, изгоняя «неверных».
Уже состарившись и уйдя в монастырь, о чем рассказывает поэма «Монашество Гильома», воин сохранил всю свою удаль и буйный нрав. Пугает монахов своей строптивостью, в одиночку избивает целую шайку разбойников. А потом, когда Париж осаждают сарацины, Гильом оставляет монастырь и вновь отправляется спасать злополучного короля Людовика и королевство.
Насчитывает цикл поэм о Гильоме Оранжском ни мало ни много — целых две дюжины. А ведь, конечно, не все из сочиненных когда-либо дошли до наших дней...
Известны во французском эпосе и поэмы о Жераре Русильонском и Ожье-Датчанине. Эти гордые рыцари-вассалы не боятся соперничать и ссориться с самими королями. Вражда, правда, заканчивается примирением. Одна из коллизий прямо напоминает нашу знаменитую былину об Илье Муромце, которого держал в заточении князь Владимир, но вынужден был освободить в тот драматический момент, когда Киев осадили враги. Точно так же и Карлу Великому приходится выпускать Ожье из темницы только тогда, когда на Францию двинулись язычники, и другого спасителя не найти...
Поскольку литература отражает все приметные явления своего времени, не могли героические поэмы не отразить феодальных распрей, родовой вражды, конфликтов вассального долга с родственными отношениями. Все это можно найти в поэме «Рауль де Камбре», которую исследователи датируют второй половиной XII века.
Рауль де Камбре наделен примерно теми же чертами, что и Гильом Оранжский — неукротимостью, своенравием. Все тот же литературный король Людовик лишил его отцовских земель, но даровал чужую — наследственный феод графов Вермандуа. И на протяжении двух поколений тянется в поэме феодальная распря.
Но в отличие от Гильома Оранжского, Рауль де Камбре свиреп, жесток, несправедлив. В поэме ему противопоставлен оруженосец и вассал Рауля — юный Бернье. Поначалу он вынужден поддерживать де Камбре против собственных родителей, даже перенести смерть матери, сожженной вместе со всем женским монастырем своим господином. И все же кончается поэма тем, что Бернье убивает Рауля де Камбре.
Как Родриго де Бивар стал литературным героем
Свой героический эпос одновременно с французским создавался и в других странах. В той самой Испании, куда отправился однажды Карл Великий за обещанным городом Сарагосой, но вынужден был повернуть назад, тоже появился свой шедевр, который можно поставить в один ряд с «Песнью о Роланде».
Во Франции странствующие певцы назывались жонглерами, в Испании — хугларами. Сходны были и «творческие лаборатории» — в Испании за основу эпических произведений тоже брались подлинные события, обраставшие с течением времени множеством дополнительных подробностей, уже мало связанных с действительностью.
Так что нет ничего удивительного, раз герой «Песни о моем Сиде» оказался столь же реальным лицом, что и «Хруодланд, начальник Бретонской марки». Разница лишь в том, что о реальном Роланде мы ничего больше не знаем, кроме этого краткого сообщения историка. Родриго Диас де Бивар более известен.
Он — один из ближайших советников и одаренных военачальников при короле Кастилии Санчо, один из героев реконкисты, не прекращающейся войны испанцев с арабами на Пиренейском полуострове. Арабы же и прозвали его Сидом (аль-сеид — господин).
Всякое случалось в жизни реального Сида. Когда после короля Санчо править стал Альфонс VI и на первые роли выдвинулась не кастильская, а леонская знать, случалось ему бывать в немилости, даже в изгнании.
В изгнании Родриго Диас де Бивар поначалу был важным лицом при при дворе графа Барселоны Беренгария, затем служил мусульманскому владыке Сарагосы. Спустя какое-то время, собрав на свой страх и риск войско, Родриго-Сид начал отвоевывать земли, находящиеся под арабским владычеством. Занял Валенсию и после этого примирился с Альфонсом VI, потом одержал еще несколько блестящих побед в сражениях...
