Индийская мифология. Энциклопедия - Королев Кирилл Михайлович (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗

Эта «ссылка на опыт предков» — не что иное, как проявление идеи «вечного возвращения», исследованной М. Элиаде, идеи цикличности мироздания, раскрывающейся как регулярный распад космоса, торжество хаоса и осуществление нового акта творения для создания упорядоченного мира.

В мифологии эта идея цикличности выразилась в представлении о дне и ночи Брахмы; в обрядности она получила свое выражение в праздновании наступления нового года.

Для архаического сознания настоящее есть не более чем повторение изначальных архетипов. То, что было создано в процессе творения во «время оно», воспроизводится вновь и вновь в новогоднем ритуале, участники которого тем самым как бы заново входят в «изначальный» мир и оказываются внутри мифа. «Периодическое возрождение Времени предполагает более или менее явно — особенно в исторических цивилизациях — новое

Сотворение, иначе говоря, повторение космогонического акта Любой Новый год — это возобновление Времени с его начала. В конце года и в преддверии Нового года повторяются мифические мгновения перехода от Хаоса к Сотворению Мира» (Элиаде). Как писала Т.Я. Елизаренкова, новогодний ритуал был, по-видимому, самым крупным празднеством в обществе ведийских ариев. «Помимо обычных жертвоприношений: сооружжения жертвенного костра, алтаря, совершения жертвенных возлияний, принесения жертв и исполнения хвалебных гимнов (что считалось не менее важной частью ритуала почитания богов, чем подносимые им материальные приношения), — устраивались специальные ритуальные состязания в поддержку возобновления жизни в новом году. Наряду с военными состязаниями и гонками колесниц, первостепенную роль играли словесные поединки поэтов-жрецов, наградой же победителю были все те жизненные блага, на которые может рассчитывать ведийский арья, живя в мире, организованном по закону рита».

Жертвоприношения в канун нового года уподоблялись знаменитому жертвоприношению Пуруши: принося свои жертвы, арии опирались на «модель», установленную богами, которые расчленили первочеловека Пурушу и создали из его тела мир:

Космогонический характер носили и ритуалы, как их назвал М. Элиаде, строительные. «Все ритуалы имитируют божественный архетип, постоянная их реактулизация имеет место в тот же мифический вневременной момент. Однако строительные ритуалы открывают нам еще имитацию, а значит — реактулизацию космогонии. Со строительством каждого дома начинается «новая эра» . Всякое строительство есть абсолютное начало, то есть стремится воссоздать первоначальный момент, полноту настоящего, не содержащего ни малейшего следа «истории». Строительство является новой организацией мира и жизни. Современному человеку достаточно было бы лишь немного больше восприимчивости к чуду жизни, чтобы при строительстве нового жилища или вселении в него вновь обрести ощущение обновления (точно так же, как Новый год сохраняет еще в современном мире значение конца прошлого и начала «новой жизни» )». Эта «строительная имитация» божественного деяния проявлялась, в частности, при возведении алтарей (храмов арии еще не строили). Строительство алтаря начиналось с установки жертвенного столба (юпа) — аналога мировой оси или мирового древа. Рядом с юпой сооружался сам алтарь, точнее, три алтаря, строго ориентированных по линии «восток—запад» (прачи). Первый (восточный) алтарь был квадратным и символизировал небесный мир; второй (западный) алтарь был круглым и олицетворял мир земной; третий, полукруглый алтарь помещался к югу от первых двух и символизировал воздушное пространство между небом и землей. В «Шатапатха-брахмане» говорится, что вода, в которой замешивают глину для строительства алтаря, есть изначальная вода; глина, служащая основанием алтаря, есть сама земля; боковые стенки алтаря обозначают воздух. Кирпичи алтаря называются днями: «Алтарь огня есть год. Ночи — камни его ограды, их 360, потому что в году 360 ночей; дни — кирпичи, потому что этих кирпичей 360, а в году 360 дней». Через строительство алтаря воссоздается космическое время: «Алтарь огня имеет пять слоев (каждый слой — это время года), пять времен года составляют год, и Агни (алтарь) есть год. Праджапати же, распавшийся на куски, есть год, и пять частей его тела, распавшегося на куски, — времена года. Пять времен года, пять слоев. И когда кладут слой на слой — это из времен года строят Праджапати. Так что эти пять частей его тела, которые суть времена года, они суть восточные страны, пять восточных стран, пять слоев. И когда кладут слой на слой — это из восточных стран строят Праджапати, который есть год».

Сооружение алтаря Агни — агничаяна — длилось около года и сопровождалось многочисленными обрядовыми действиями. В жертву богу приносили пять животных, их головы замуровывали в основании алтаря, а тела бросали в ту воду, в которой замешивали глину для кирпичей. Самих кирпичей требовалось 10 800 штук, причем каждый получал свое наименование и символическое значение (так, «Шатапатха-брахмана» называет два из этих кирпичей «временами года») и устанавливался в кладку с определенными ритуалами и произнесением соответствующих заклинаний. Как гласит ригведийский гимн:

Жертва соединяла небо и землю, мир богов и мир людей. «Боги живут тем, что жертвуется им здесь, внизу; люди живут дарами, которые они получают с небес». Эти отношения «кругового обмена» дарами поддерживали функционирование закона рита. Причем жертвы богам приносились как во время собственно жертвоприношений, так и в ходе осуществления иных социальн1Х действий: например, убитые враги считались жертвами Индре (ведь Индра незримо возглавлял войско ариев), а покойники, сгоравшие на погребальных кострах, толковались как жертва Агни.

Особую категорию ведийских жертвоприношений составляли шраута (торжественные жертвоприношения). Эти жертвоприношения были весьма масштабными и по размаху намного превосходили жертвоприношения домашние — грихья. К числу шраута относились, среди прочих, такие обряды, как раджасуя, ваджапея и ашвамедха.