Книгоедство - Етоев Александр Васильевич (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .txt) 📗
И еще роман Сирано, как это ни странно, считается первым литературным произведением, написанным в абсурдистском ключе Задолго до Кафки, Беккета, Ионеско Сирано де Бержерак уже работал в этом опасном жанре и, честно говоря, довольно в нем преуспел.
Роман его читается и поныне
«Мы в Москву ездим за вологодским маслом Там есть магазин на Преображенке. Я пачку масла ем два месяца А Троцкого убили кирпичом». Это из «Монохроник» писателя Юрия Коваля
Вы спросите, а причем тут искусство?
А причем там, у Коваля, Троцкий?
На самом деле все в мире взаимосвязано И Троцкий, и вологодское масло, и даже пятна на Солнце, про которые все мы знаем, но которых никто не видел Всё это кубики и детальки, тот незамысловатый сор, из которого и делается искусство.
Искусство – это не только литература или кино. Это техника, это бизнес, это производство того самого кирпича, о котором упомянуто выше.
Компьютерный мастер – не менее великий художник, чем Моцарт, Вермеер Дельфтский или Артюр Рембо
То же и бизнесмен Ведь бизнес ни что иное как искусство делания дела, делающего людей богатыми
И все это объединяет в себе Искусство И это, и много что еще. Оно как тот магазин на Преображенке, где продается вологодское масло.
Мы редко об этом думаем, но на самом деле миф и легенда вещи совершенно необходимые человеку Они существуют для того, чтобы, образно говоря, отделить в человеческом стаде овец от козлищ. Ничего обидного в эту животную терминологию я не вкладываю, а всего лишь повторяю библейские прописные истины.
По отношению людей к мифу проверяется сущность каждого конкретного человека Имели место легендарные события в действительности или же не имели – по сути своей не важно. Да, историки могут открывать тысячи документов, доказывающих невозможность события легендарного, но человеческая вера в чудесное все равно много сильнее ученых доводов
И это замечательно Пока есть люди, верящие в вещи неосязаемые, в события, непостигаемые умом, то существуют и Бог, и ангелы, и святой Грааль, и рыцари Круглого стола, и змееборец Георгий, и сам дракон, с которым он борется уже которую сотню лет
Рациональность и иррациональность – две ветви развития человека, впрочем постоянно переплетающиеся и поддерживающие друг друга в росте.
Книга Рустама Каца – мифология особого рода. Она максимально приближена к дню сегодняшнему, многие герои «лунной» истории советской фантастики (а шире – литературы в целом) живут рядом с нами. Когда книга вышла первым изданием (Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1993), она вызвала своего рода термоядерный взрыв. Свидетельство тому, во-первых, масса отзывов в прессе, во-вторых, большое число врагов, которых приобрел автор после ее публикации. А если кто-то начинает автора ненавидеть за его сочинение – это уже похвала высокого уровня. Ведь главное свидетельство успеха – накал страстей, которые вызывает книга.
Кстати, некоторые критики восприняли мифологию Каца как действительную историю советской фантастики. Так, в «Российской газете» вышла заметка под названием «Все о фантастах», где говорится буквально следующее: «Вышедшая недавно в издательстве Саратовского университета работа доктора филологических наук Р. Каца “История советской фантастики” стала у местных книгочеев бестселлером. Прочитав ее, российский читатель узнает немало нового не только о хорошо знакомых авторах – А. Беляеве, А. Обольянинове, К. Булычеве, но и о тех, чьи имена были несправедливо забыты».
Вот так мифология вторгается в жизнь и живет с нами на равных правах.
К
Одним из первородных начал в космогонии карело-финских народов является пиво. Наряду с огнем, железом, кантеле и медведем пиво составляет основу жизни, и в «Калевале» в «Книге первородных начал» отдельная глава посвящена его появлению Глава эта так и называется – «Рождение пива» В ней подробно описывается процесс варки, концовка же у главы следующая:
Собрал и записал «Калевалу» Элиас Лённрот в 20-40-е годы XIX века. Окончательный текст памятника был издан в 1849 году и составил в общей сложности 50 рун
«Родиной этих поэм, – писал Лённрот в предисловии к книге, – является Карелия по обе стороны государственной границы Финляндии и России». Таким образом, район Калевалы – это карельское Беломорье, Олонец и прилегающие к ним карельские и финские территории
Поэтому странно видеть новый, прозаический пересказ «Калевалы», выполненный Павлом Крусановым, с вынесенным на обложку подзаголовком «Финский народный эпос» вместо «Карело-финский». Вины Крусанова в этом нет, у него как раз все было правильно. Но, видно, кто-то из «астрельских» издателей то ли карелофоб, то ли просто повелся на поводу обычной книгопродавческой глупости. Финляндия, мол, как-никак заграница, а нынешний книжный рынок сориентирован на литературу запада. Карелы на нем не катят, как не катят мордва и вепсы, татары, нганасаны и чукчи
По мнению академика О. Куусинена, «Калевала» – единственный из северных эпосов, рожденных в народной гуще Все остальные эпосы, будь то «Песнь о Нибелунгах» или скандинавская «Эдда», «составлены певцами-профессионалами, воспевавшими легендарных героев на пиршествах князьков»
И пили эти «князьки» не пиво, подлинно народный напиток, пили они вино, классический напиток аристократии.
История с филоновской «Калевалой» – очень характерный пример отношения государства в лице отдельных его представителей к художнику Филонову и филоновской школе в частности и к изобразительному искусству вообще.
Процитирую записи из «Дневника» Павла Николаевича Филонова
30 ноября 1931 г.: «Тт Бабкин и Ковязин из изд-ва “Академия” пришли ко мне в 5 ч и предложили иллюстрировать “Калевалу”. Я отказался, но мы договорились, что эту работу сделают Мастера аналитического искусства – мои ученики под моею редакцией…»
1 декабря 1931 г.: «Вечером в 6 ч. собрались товарищи: Борцова, Вахрамеев, Глебова, Закликовская, Иванова, Капитанова, Порет, Цыбасов, чтобы обсудить предложение издательства “Академия” За работу возьмутся все и, кроме них, Зальцман и Макаров. Порет, Миша и Вахрамеев завтра сходят в изд-во и договорятся с тт Ковязиным и Бабкиным»
3 декабря 1931 г.: «Вахрамеев и Миша вечером пришли сказать о ходе переговоров в изд-ве “Академия”: товарищи будут делать 11 иллюстраций и 52 заставки: срок работы 1 месяц…»
Работа над «Калевалой» была начата 7 декабря 1931 года и в июне следующего года сдана заказчику В вышедшей книге на обороте титула перечислены имена мастера и его учеников: «Работа по оформлению книги коллектива Мастеров аналитического искусства (школа Филонова) Борцовой, Вахрамеева, Глебовой, Закликовской, Зальцман, Ивановой, Лесова, Макарова, Мешкова, Порет, Соболевой, Тагриной, Цыбасова под редакцией П Н Филонова»
В комментариях Г. Марушиной к «Дневнику» о степени редакторского участия Филонова в работе его учеников говорится следующее: «Вопрос о редакции Филонова, иными словами – об участии его в работах учеников, до сих пор остается открытым. Известно, что Филонов очень активно, не щадя времени и сил, помогал своим ученикам, многое, вероятно, делал сам Существуют различные свидетельства на этот счет».
