Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века - Федосюк Юрий Александрович (читать книги полностью txt) 📗
В рассказе Бунина «Путаница» на платформе железнодорожной станции показан «жандармский полковник с великолепными подусниками и с безмятежными голубыми глазами в тон околышу фуражки».
В начале XX века значение жандармерии как политической полиции усилилось. Жандармерия производит обыски и аресты — это мы знаем из произведений Горького «Мать» и «Жизнь Клима Самгина».
В пьесе Горького «Враги» на фабрике убили директора, вспыхнула забастовка. Для расправы приезжает с отрядом жандармский ротмистр Бобоедов, который выражает свое недовольство местной полицией и становым.
Некоторые забытые должности
В заключение разъясним в словарном порядке некоторые названия давным-давно упраздненных, но встречающихся в литературных произведениях должностей.
АКЦИЗНЫЙ ЧИНОВНИК. АКЦИЗОМ назывался косвенный налог на некоторые товары широкого потребления, например, табак, вино, сахар. Акцизные чиновники контролировали поступление такого рода налогов в казну. Должность считалась не престижной, в литературе о ней говорится с иронией, да и представители акцизного дела выведены людьми мелкими, незначительными. Таков, например, вздорный и мелочный Косых в драме Чехова «Иванов», жалкий Монахов в «Варварах» Горького. Именно фамилию акцизного чиновника Овсова, умевшего заговаривать зубную боль, забыл приказчик генерала Булдеева в известном рассказе Чехова «Лошадиная фамилия».
ЖУРНАЛИСТ. В старину слово имело и второе, ныне утраченное течение — канцелярист, ведущий журнал входящих и исходящих документов. Именно такой «журнальной работой» собирается заняться Погуляев в пьесе Островского «Пучина». В рассказе Бунина «Миллионер» «собрались гости у холостого журналиста почтовой конторы Ракитина».
НЕПРЕМЕННЫЙ ЧЛЕН, ЗАСЕДАТЕЛЬ и т.п. Означало постоянный, а не переизбираемый на очередных выборах, назначенный свыше.
ПИСЬМОВОДИТЕЛЬ. Служащий, занимающийся ведением корреспонденции, делопроизводством. Были и частные письмоводители — домашние секретари: Тетин в пьесе Горького «Егор Булычев и другие», Глеб в «Дачниках».
ПОДАТНОЙ ИНСПЕКТОР. Податная инспекция ведала сбором ПОДАТЕЙ, то есть налогов, которые взимались с имущества представителей «податных сословий» — крестьян и мещан.
ПОПЕЧИТЕЛЬ. Так назывались начальники некоторых ведомств; Земляника в «Ревизоре» — попечитель, то есть управитель, богоугодных заведений. Были и попечители учебных округов.
ПОЧТМЕЙСТЕР. Начальник почтовой конторы. Как мы помним, любознательный почтмейстер Шпекин играет важную роль в действии «Ревизора».
СТРЯПЧИЙ. Должность юридическая. Стряпчими именовались некоторые судебные чиновники, например, помощники губернского прокурора; в уезде им подчинялся уездный стряпчий. Кроме того — ходатай по частным делам (Рисположенский в комедии Островского «Свои люди — сочтемся!»). В 1863 году должность упразднена.
ТОВАРИЩ МИНИСТРА, ПРОКУРОРА, ПРЕДСЕДАТЕЛЯ и т.д. — помощник, заместитель.
ЧИНОВНИК ОСОБЫХ ПОРУЧЕНИЙ. Обычно молодой, многообещающий чиновник при губернаторе или другом крупном начальнике, посылаемый с особыми полномочиями в служебные поездки для изучения и расследования разного рода важных дел. Должность считалась перспективной, карьерной. В ней служили Паншин в «Дворянском гнезде» Тургенева, Викентьев в «Обрыве» Гончарова, Петр Адуев в «Обыкновенной истории». Гоголь писал об этой должности в «Невском проспекте» так: «…те, которых завидная судьба наделила благословенным званием чиновников по особенным поручениям».
ЭКЗЕКУТОР. Известно слово экзекуция — телесное наказание; действительно, когда-то экзекуторы, как, например, Жеребятников в «Записках из Мертвого дома» Достоевского, занимались таким позорным делом. Но остальные экзекуторы, встречающиеся в русской литературе, — сугубо мирные люди: Яичница в «Женитьбе» Гоголя, Червяков в рассказе Чехова «Смерть чиновника». Экзекутором назначался чиновник, ведавший хозяйством и наблюдавший за порядком в учреждениях.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ЧИНЫ И ЗВАНИЯ
Государственные служащие
Что такое ЧИНОВНИК? До революции так назывался государственный служащий, обладающий чином, то есть определенным, строго установленным званием. Начало этой иерархии полоз Петр I, утвердивший в 1722 году «ТАБЕЛЬ О РАНГАХ» по трем видам — военные, штатские и придворные. Петровская табель рангах, претерпевшая с течением времени некоторые изменения в целом оставалась незыблемой до самого свержения самодержавия. Окончательно табель о рангах была ликвидирована декретом ВЦИК и Совнаркома 11 ноября 1917 года «Об уничтожении сословий и гражданских чинов». Вскоре были ликвидированы военные чины.
Чиновная карьера привлекала определенной степенью независимости и обеспечения личного достоинства (чин, даже малый, в частности, избавлял от телесного наказания), возможностью для малоимущих дослужиться «до степеней известных», материальными благами, перспективой служебной карьеры и приобщения (для разночинцев) к привилегированному сословию дворян.
Звание чиновника, как и офицера, было престижным, определяло прочное социальное положение человека. Известен забавный каламбур Чехова: «Настоящий мужчина состоит из мужа и чина».
Будучи прочной опорой самодержавия, стоящая над народом каста чиновников не пользовалась симпатиями. Люди, зависимые от чиновников, награждали, прежде всего мелких из них, многими обидными прозвищами, вроде «приказная крыса», «крапивное семя», «чернильная душа», «канцелярский крючок» или «крючкотвор», «строкулист» (от слова «строка» и «лист»). В ходу были и старые допетровские названия канцелярских служителей, получившие пренебрежительный оттенок: приказный, подьячий, повытчик.
«Людишки, пишущая тварь», — так оскорбительно аттестует грибоедовский Репетилов мелких чиновников, сделавших себе быструю карьеру. Сравнительно безобидно звучало общее насмешливое определение чиновников «люди 20-го числа» — в этот день ежемесячно они получали жалованье.
Нельзя, однако, не указать на то, что среди тысяч взяточников и бюрократов, карьеристов и казнокрадов встречалось немало чиновников, старавшихся честно и благородно служить народу — таких больше всего было в сфере образования, здравоохранения, в среде инженерно-технических работников. В числе видных и уважаемых деятелей нашего Отечества мы найдем немало людей, носящих чины; без этого нельзя было занимать сколько-нибудь значительный пост на государственной службе.
Однако основная масса чиновников была чужда и враждебна пароду. Не случайно в русской классической литературе положительные образы чиновников, в особенности крупных, крайне редки. Молодые люди прогрессивных убеждений чурались чиновничьей карьеры. Окончивший филологический факультет Андрей Андреич в рассказе Чехова «Невеста» говорит: «Отчего мне так противна даже мысль о том, что я когда-нибудь нацеплю на лоб кокарду и пойду служить?»
Культурный уровень низшего чиновничества в XIX веке был крайне невысок. Взятого на службу молодого человека, еще не имеющего чина, сажали на должность писца: хороший почерк был непременным условием успешной чиновничьей карьеры. Пишущие машинки стали входить в канцелярский обиход России только с 1890-х годов. Можно себе представить, сколько людей и сил требовала обширнейшая канцелярская переписка в департаментах и иных «присутствиях»! При этом требовалась безукоризненная чистота и разборчивость документа, что при писании гусиными перьями (стальными стали широко пользоваться только с середины XIX века) было делом мудреным. Поэтому начинающему канцеляристу поручали поначалу ЧИНКУ ПЕРЬЕВ, что было тоже своего рода искусством, которое давалось не каждому.
Приехавшему в Петербург обедневшему князю Мышкину («Идиот» Достоевского) генерал Епанчин прежде всего учиняет экзамен на почерк; Мышкин пишет чудесно; Ганя Иволгин смеется. «Смейся, смейся, — говорит генерал, — а ведь тут карьера». И обещает Мышкину устроить его писцом с хорошим окладом. Такому же «экзамену на почерк» подвергается молодой провинциал Александр Адуев («Обыкновенная история» Гончарова), приехавший в Петербург, чтобы делать чиновничью карьеру. Точно так же у высланного в Вятку Герцена, где его обязали служить чиновником, прежде всего проверяют почерк («Былое и думы», часть 1, глава 14).
