Большая Советская Энциклопедия (ЯП) - Большая Советская Энциклопедия "БСЭ" (читать полную версию книги .TXT) 📗
А. Н. Панов.
Экономическая наука сформировалась во 2-й половине 19 в. в период утверждения в Я. капитализма. Первые экономические мероприятия буржуазно-помещичьего правительства, пришедшего к власти в результате незавершённой буржуазной революции 1867—68, опирались на идеи Сёнан Екои и Кимимаса Юри, которые стояли на позициях позднего меркантилизма и придавали большое значение покровительству государства мануфактурам и торговле. Они трактовали прибыль как результат обмена на внешнем рынке, хотя и признавали важную роль материального производства в образовании активного торгового баланса. Весомый вклад в ослабление влияния меркантилизма на японскую экономическую мысль в этот период внесли Укити Тагути, Юкити Фукудзава, Масана Маэда, уже не отождествлявшие богатство лишь с деньгами. Тагути решающим условием развития экономики считал рост производительных отраслей труда. Он отвергал свойственную меркантилистам фетишизацию благородных металлов и наряду с золотом признавал необходимым широкое использование кредитных орудий обращения (векселей, банкнот). Маэда ратовал за всемерный подъём сельского хозяйства, промышленности и торговли, повышение технического уровня промышленного производства, которое, с его точки зрения, воплощало «основной капитал общества» и являлось главным источником богатства и могущества государства.
Фукудзава связывал хозяйственный суверенитет страны не с протекционизмом и внеэкономическими средствами устранения конкурентов, а, напротив, с совершенствованием производительных сил в ходе растущего торгово-промышленного соперничества внутри страны и на международной арене.
К конце 70-х гг. 19 в. под влиянием взглядов западноевропейских сторонников свободы конкуренции основное внимание японские экономисты уделяли изучению движущих сил капиталистического производства, что отражало рост японского крупного промышленного капитала. Главной задачей японские экономисты считали поиски путей устранения препятствий накоплению капитала и расширению рынков сбыта. Однако вследствие позднего вступления Я. в период промышленного переворота (70—80-е гг. 19 в.), сохранения значительных феодальных пережитков, господства в обществ. сознании идей японоцентризма концепции классической буржуазной политической экономии истолковывались японскими экономистами (Тамэюки Амано, Инэдзиро Тадзири, Санаэ Такада и др.) с заметным привнесением в них элементов вульгарной политической экономии. В 80-х гг. на японскую экономическую мысль значительное влияние оказала новая (молодая) историческая школа . Её сторонники Хироюки Като, Сюдзо Оки, Ядзиро Синагава сосредоточили внимание на изучении конкретной специфики социально-экономических процессов и надстроечных явлений (экономическая политика и др.) в Я.
В годы правления в Я. императора Иосихито (1912—25) в центре идейной борьбы, развернувшейся вокруг путей и методов социально-экономических преобразований в стране, были общеметодологические и мировоззренческие проблемы. Марксисты Сэн Катаяма, Исао Абэ, Тосихико Сакан отстаивали диалектико-материалистическую концепцию общественного развития, сторонники буржуазного реформизма (Токудзо Фукуда и др.), а также «примирявший» К. Маркса с Г. Спенсером Хадзимэ Каваками поддерживали идеалистический и метафизический подход к оценке общественных, в том числе экономических, явлений. Фукуда считал основным мотивом капиталистического производства якобы извечно присущие человеку эгоизм и стремление к выгоде, которые, по его мнению, определяли такие характерные черты капиталистической экономики, как господство и произвол частных собственников, эксплуатация и отчуждение труда, постоянная борьба в обществе за источники и средства существования. Каваками выступил за выделение психологических реакций производителей и потребителей в самостоятельную область экономического анализа, что требовало, по его убеждению, переосмысления учения о причинности в русле эмпириокритицизма Э. Маха.
В обстановке мирового экономического кризиса 1929—33 японские буржуазные экономисты в своих трудах основное внимание обращали на вопросы денежного обращения и валютной политики, рассматриваемой ими как наиболее эффективный рычаг оздоровления экономики. Дзюнносукэ Иноуэ выступал за возвращение к золотомонетному стандарту и установление валютного курса на уровне нарицательной стоимости иены. В противоположность ему, Камэкити Такахаси и Ясудзуми Ямадзаки утверждали, что предлагаемые меры вызовут лишь падение экономической активности и в конечном счёте не позволят удержать валютный курс на прежнем уровне, а значит, и улучшить платёжный баланс. Подчёркивая неразрывную связь между обесценением денег внутри страны и по отношению к другим валютам, Такахаси и Ямадзаки высказывались за понижение валютного курса иены и использование золота только в сфере внешних расчётов.
В 1-й половине 30-х гг. ведущее место в буржуазной экономической мысли Я. заняла предельной полезности теория . Наибольшее распространение в японской экономической литературе получила трактовка её сторонниками математической школы (Итиро Накаяма, Ясума Такада). Разделяя ординалистский подход к определению полезности, Накаяма считал созданную Л. М. Э. Вальрасом систему общего экономического равновесия (в изложении и с поправками В. Парето ) высшим достижением этой школы. Во 2-й половине 30-х гг. математическая школа теряет преобладающее влияние, что объясняется переходом экономических исследований от микроэкономического анализа производственных функций к макроэкономическому в связи с практическими задачами государственно-монополистического регулирования. Вместе с тем приобщение к наследию математической школы во многом облегчило японским экономистам восприятие доктрины Дж. М.Кейнса , интерпретаторами которой в Я. в 40-е гг. были Нисабуро Кито и Кэй Сибата.
С восстановлением в начале 50-х гг. довоенного экономического потенциала и известной стабилизацией хозяйственного и политического положения страны в развитии экономики наступает новый этап, который потребовал от японских экономистов разработки проблем повышения темпов роста промышленного производства, его технологического перевооружения, усиления внешнеэкономической экспансии и смены её форм. Резкий рост с середины 50-х гг. инвестиций, повышение их эффективности при значительном отрыве накопления от потребления побудили японских экономистов отказаться от прямых аналогий теоретических построений английских и американских неокейнсианцев (Р. Харрода и Е. Домара ), с их привязкой к текущему спросу, краткосрочным изменениям и постоянным коэффициентам капиталоемкости. Учитывая характерную для Я. нехватку долгосрочных капитальных ресурсов и скорее «перерасход», чем недоиспользование фонда накопления, а также связывая долю сбережений прежде всего с объёмом и отдачей реального капиталообразования, идеолог неокейнсианства в Я. Осаму Симомура отверг тезис Кейнса о равенстве инвестиций и сбережений и попытался вывести темп роста валового национального продукта непосредственно из нормы накопления и продуктивности чистых частных инвестиций. Вместе с тем вслед за Кейнсом, обязательным рычагом побуждения к инвестированию он считал стимулируемую государством политику низкого процента. Но если Симомура по существу оставлял вне поля зрения научно-технический прогресс, то др. представитель неокейнсианства Хисао Канамори основное внимание уделял взаимодействию мультипликатора и акселератора с учётом технических нововведений и изменений в потребительском спросе.
Неоклассическое направление буржуазной политической экономии 50—60-х гг. нашло отражение в трудах Кэнъити Инада, Ёити Синкай, Хиробуми Удзава. Основное место в их исследованиях занимает моделирование экономических процессов с помощью постепенно усложняемых модификаций производственной функции Кобба — Дугласа. Они полагают, что корректирующие функции государства должны ограничиваться созданием «свободного» рынка и контролем над денежным обращением. Негативные социально-экономические последствия капиталистической урбанизации и научно-технического прогресса способствовали оживлению институционализма , видный представитель которого в Я. — Сигэто Цуру.
