Энциклопедия «Искусство». Часть 1. А-Г (с иллюстрациями) - П. Горкин А. (мир книг .txt) 📗
А. П. Боголюбов. «Сражение русского флота со шведским в 1790 году вблизи Кронштадта при Красной Горке». 1866 г. Государственный художественный музей имени А. Н. Радищева. Саратов
Сцены сражений появляются уже в первобытных наскальных росписях. Битвы и военные походы изображали в античных фресках и мозаиках («Битва Александра Македонского с Дарием» из Помпей, копия древнегреческой мозаики 4-3 вв. до н. э.), в средневековых книжных миниатюрах, на коврах (ковёр из Байё, Франция, 11 в.). Подлинный расцвет жанра начинается в эпоху Возрождения, когда возрос интерес к истории, и появилось стремление прославить величие подвига и совершившего его героя, показать ожесточение схватки (фреска «Битва при Сан Романо» П. Уччелло, сер. 1450 х гг.; картоны «Битва при Ангиари» Леонардо да Винчи, 1503-06, и «Битва при Кашине» Микеланджело, 1504-06, и др.). В 17 в. тема прославления доблести героев сочеталась с интересом к человеческой психологии. В «Сдаче Бреды» Д. Веласкеса (1634) благородство и чувство собственного достоинства подчёркнуто и в победителях, и в побеждённых; тонко показаны оттенки чувств. К батальному жанру обращались «малые голландцы», и прежде всего Ф. Вауверман: небольшие, яркие эпизоды сражений полны динамики и меткой наблюдательности, хотя и лишены масштабности. Представители романтизма создавали драматические полотна, полные страстного негодования против жестокости завоевателей и горячего сочувствия к борцам за освобождение («Резня на острове Хиос» Э. Делакруа, 1826, посвящённая борьбе Греции против турецкого ига). Надежды и разочарования наполеоновской эпохи отразились в полотнах Т. Жерико («Офицер конных егерей императорской гвардии, идущий в атаку», 1812; «Раненый кирасир, покидающий поле боя», 1814).
А. Гро. «Наполеон в битве при Эйлау 9 февраля 1807 г.» 1808 г. Лувр. Париж
В России сцены сражений встречаются уже в иконах («Битва суздальцев с новгородцами», 15 в.; «Церковь воинствующая», посвящённая взятию Казани Иваном Грозным, 1552-53) и в книжной миниатюре («Сказание о Мамаевом побоище», 17 в.). В 18 в. гравюры на темы сражений Северной войны создавал А. Ф. Зубов, мозаики – М. В. Ломоносов («Полтавская баталия», 1762-64). Жанр переживает расцвет во второй пол. 19 в. В монументальных полотнах эпопеях В. И. Сурикова («Покорение Сибири Ермаком», 1895; «Переход Суворова через Альпы», 1899) героем представал весь народ. Морские сражения писали И. К. Айвазовский и А. П. Боголюбов. Выдающимся баталистом был В. В. Верещагин, сам принимавший участие в военных действиях. В картинах Туркестанской (1871-74) и Балканской (1877-80 е гг.) серий представлена не героика побед, а неприкрашенная правда о войне. В 20 в. традиции батального жанра в России продолжили М. Б. Греков и мастер панорам Ф. А. Рубо («Оборона Севастополя», 1902-04; «Бородинская битва», 1911). Особое место в советской баталистике занимает тема Великой Отечественной войны (А. А. Дейнека, С. В. Герасимов, А. А. Пластов, Кукрыниксы).
БЕНУA Александр Николаевич (1870, Санкт-Петербург – 1960, Париж), русский живописец и график, театральный художник, историк искусства и художественный критик, музейный деятель; один из создателей и лидер группировки «Мир искусства» и одноимённого журнала. Сын петербургского архитектора Н. Л. Бенуа, брат акварелиста и архитектора Альберта Н. Бенуа. С детства пребывал в атмосфере изысканной просвещённости и любви к искусству. Учёба в Петербургской академии художеств (1887) показалась ему рутинной, и он бросил обучение, самостоятельно освоив с помощью брата навыки рисования и живописи. Был художественным руководителем дягилевских «Русских сезонов» в Париже (1908-11), режиссёром МХАТа (1913-15). В 1918 г. возглавил Картинную галерею Эрмитажа. С 1926 г. жил во Франции, оформлял постановки театров Гранд опера (Париж) и Ла Скала (Милан).
Во время путешествий создавал серии рисунков и картин, посвящённых знаменитым памятникам Европы, например, Версалю. В «Последних прогулках Людовика XIV» (1897-98) знаменитый дворцово-парковый ансамбль выглядит декорацией давно сыгранного спектакля, вызывая элегические воспоминания о блестящей эпохе «короля-солнца», оставившей после себя лишь опустевшие аллеи, замершие фонтаны, немые статуи и призрачную, почти кладбищенскую тишину. В «Версальской серии» (1905-06) жизнь королевского двора напоминает представление кукольного театра, в котором на миг ожившие фигурки людей пребывают в некоем сумеречном «параллельном» пространстве; их движения напоминают колебания причудливых теней на фоне остриженных в форме конусов и кубов деревьев, великолепных дворцов и бледного угасающего неба. Наряду с версальской, в творчестве Бенуа развивалась петербургская тема («Парад при Павле I», 1907; иллюстрации к «Пиковой даме», 1899-1911, и «Медному всаднику», 1903-22 А. С. Пушкина). В теоретических трудах и на практике отстаивал необходимость стилевого единства книги как целостного пластического образа.
Театр – ещё одна сфера постоянных увлечений Бенуа. Его знания, вкус, чувство стиля обеспечили успех многих постановок (стилизованные под старинные шпалеры декорации к балету «Павильон Армиды» Н. Н. Черепнина, 1907; оформление пышных массовых сценв балете «Празднества» К. Дебюсси, 1912; гротескно комичные образы «Мнимого больного» Ж. Б. Мольера, 1912-13; яркие балаганные декорации к балету «Петрушка» И. Ф. Стравинского, 1911 и 1917 гг.). Мастер словно растворялся в разных стилях, находя каждый раз особый художественный язык.
Бенуа оставил огромное литературное наследие – фундаментальные искусствоведческие исследования («Русская школа живописи», 1904-06; «История живописи всех времён и народов», 1912-17), критические статьи, двух-томные мемуары «Мои воспоминания» (1960 е гг.). Яркие, полемически заострённые печатные выступления Бенуа обладали огромным авторитетом для современников. Выступал с критикой творческих принципов академизма и позднего передвижничества, выдвигая лозунг «чистого искусства» и вместе с тем указывая на «священную художественную культурную миссию» искусства в России и ответственность русских художников перед обществом.
БЕРНИ?НИ (bernini) Джованни Лоренцо (1598, Неаполь – 1680, Рим), итальянский архитектор и скульптор, крупнейший представитель стиля барокко. Учился у отца, П. Бернини, известного скульптора. Испытал влияние живописи болонской школы, а также скульптуры эпохи эллинизма.
Д. Л. Бернини. «Аполлон и Дафна». 1622-25 гг. Музей и галерея Боргезе. Рим
Ранние работы («Давид», 1623; «Плутон и Прозерпина», 1621-22; «Аполлон и Дафна», 1622-25) полны движения, драматического пафоса, страстного порыва. Бернини заставляет зрителя забыть о тяжести и твёрдости мрамора, превращая камень то в невесомое кружево, то в мягкую листву, то в клубящиеся облака. Пластические объёмы кажутся мягкими и текучими. «Я победил мрамор и сделал его гибким, как воск, и этим самым смог до известной степени объединить скульптуру с живописью», – говорил Бернини. «Экстаз св. Терезы» (1644-52, церковь Санта-Мария делла Виттория, Рим) – великолепная архитектурно-скульптурная композиция. В нише собора зрителю представлено мистическое видение: монахиня и явившийся ей ангел, парящие в облаках на фоне сверкающих золотых лучей. Религиозный экстаз и эротика причудливо совмещены в этом произведении, как и во многих барочных скульптурах. В бюсте кардинала Ш. Боргезе (1632) сочетаются естественность, жизненная полнокровность и величавость образа. Мраморный бюст Констанцы Буонарелли (ок. 1647 г.) – пример одухотворённого интимного портрета. В поздних произведениях бравурность преобладает над стремлением раскрыть психологические черты модели («Портрет герцога Франческо д’Эсте», 1650-51). Бернини создал тип барочной гробницы, распространившийся по всей Европе. В надгробии папы Александра VII (1671-78) Бернини представил главу католической церкви в окружении многочисленных аллегорических фигур, создал яркую и эффектную театрализованную сцену. Бернини – автор знаменитых фонтанов Рима (фонтан Тритона на площади Барберини, 1637; фонтаны Четырёх рек и Мавра на площади Навона, 1648-55, и др.). Бравурность скульптурных форм эффектно соединилась в них с подвижной стихией воды.
