Секретные войны Советского Союза - Окороков Александр Васильевич (бесплатные полные книги TXT) 📗
Рисунок 151
Боец 128-й гвардейской стрелковой дивизии на улице Будапешта. Ноябрь 1956 г.
Еще в разгар боевых действий в Будапеште, 4 ноября, он с оставшимися ему верными министрами и членами их семей нашел убежище в югославском посольстве. Согласно договоренности с новым правительством Яноша Кадара, всем пожелавшим остаться в Венгрии разрешалось беспрепятственно вернуться домой, остальные могли уехать из страны. Всем гарантировалась неприкосновенность.
Вечером 22 ноября Надь и его соратники согласились покинуть югославское посольство. Но Янош Кадар не сдержал своего слова. При выходе из посольства бывших венгерских руководителей арестовали советские военнослужащие и через день вывезли в Румынию с согласия его правительства. Вся акция была заранее согласована с Москвой и Бухарестом. Кадар утверждал, что югославы были в курсе договоренности, хотя позднее протестовали, почему Надя вывезли в Румынию.
В конце марта 1957 года в Москве Кадар достиг договоренности с советским руководством о том, что Надь и его группа не могут избежать ответственности. В апреле 1957 года их арестовали в Румынии, где они пользовались правом "временного убежища", и тайно перевезли в ВНР. Следствие тянулось до осени 1957 года. К этому времени по "делу Надя" было задержано еще 74 "активных участника контрреволюционного мятежа". Из их числа, по представлению советских компетентных органов, было выделено "руководящее ядро заговорщиков" в количестве 11 человек. В июне 1958 года состоялся закрытый судебный процесс. Имре Надь и несколько его сподвижников, в том числе министр обороны П. Малетер, известный публицист М. Гимеш и Й.Силади, получили высшую меру наказания через повешение. 16 июня в 5 часов утра приговор был приведен в исполнение. Следует отметить, что советское руководство выступило против казни И. Надя. Н. Хрущев советовал Я. Кадару вести дело бывшего венгерского лидера "в мягких рукавичках" (посадить в тюрьму на 5-6 лет, а потом устроить преподавателем в какой-нибудь сельхозинститут в провинции). Кадар не послушался. По мнению некоторых исследователей, за этим крылись "личные обиды" и мадьярское упрямство.
Со дня октябрьских событий в Венгрии прошло более 50 лет. В декабре 1991 года президент СССР М.С. Горбачев в речи по случаю приема венгерского премьер-министра Й. Анталла осудил вторжение 1956 года. Тем не менее и по сей день спорным остается вопрос, кто же составлял основную вооруженную силу "народного восстания", как характеризовали мятеж западные средства массовой информации?
Согласно оценке экспертов различных политических взглядов, число принимавших участие в вооруженных боях в Будапеште составляло 15-20 тысяч (при общей численности жителей столицы – около 1,9 млн. человек) [1435]. Причем "революционный авангард" – рабочие и крестьяне, по всей видимости, занимали в этом ряду наименьший процент, хотя многие "революционные комитеты" и назывались рабоче-крестьянскими. Вероятно, в индивидуальном порядке значительное количество рабочих все же приняло непосредственное участие в демонстрации и вооруженной борьбе. Это подтверждают и материалы судебных процессов. Однако что показательно, 23 октября ни на одном заводе не была прекращена работа, нигде не было забастовок в поддержку демонстрации, а затем восстания, ни на одном заводе не были организованы вооруженные центры [1436]. То же самое можно сказать и по поводу сельскохозяйственных кооперативов, государственных хозяйств.
В связи с затронутым вопросом важно привести наблюдения венгерского философа, подполковника, доктора Йожефа Форижа. В статье "О контрреволюции в Венгрии 1956 года" [1437] он отмечает: "Вооруженные очаги были организованы на таких площадях, в таких общественных зданиях, которые с военной точки зрения были хорошо обороняемы и давали возможность скрытно и безнаказанно вести вооруженную деятельность" [1438]. Грамотные и умелые действия повстанцев во время штурмов и обороны различных объектов отмечают многие очевидцы событий. Анализ боевых действий также говорит о том, что их руководители имели неплохие профессиональные военные навыки. А также в ряде случаев явно специальную подготовку – по ведению боевых действий в городских условиях. Подтверждение тому профессиональный выбор позиций для организации огневых точек, использование снайперов и другое.
Во многих источниках упоминается об участии в борьбе большого количества военнослужащих Венгерской народной армии и внутренних войск. По радио передавались даже факты перехода на сторону восставших отдельных воинских частей. Например, о переходе на сторону повстанцев личного состава Военной академии имени Миклоша Зрини говорит в своем автобиографическом произведении Андраш Хегедюш. Но Й. Фориж опровергает эту информацию. Он, в частности, пишет, что 28 октября 1956 года Военная академия своим полным составом вышла на подавление повстанцев в Корвин кез, которое было сорвано выступлением Имре Надя [1439]. Чуть позже на базе личного состава академии был сформирован 2-й революционный полк внутренних войск. "Это, – как подчеркивает Фориж, – значило выступление за социализм" [1440].
Ласло Дюрко – известный венгерский писатель в своей книге упоминает лишь об одной такой части – строительной, располагавшейся в казарме Килиан. В нее, как он пишет,"были призваны дети классово чуждых семей, но не на вооруженную службу".
Бывший начальник штаба Особого корпуса полковник Е.И. Малашенко пишет, что на сторону повстанцев перешла незначительная часть венгерской армии. Так, в Будапеште повстанцев поддержали и оказали вооруженное сопротивление подразделения двух механизированных и одного стрелкового полков, несколько строительных батальонов, около десяти зенитных батарей [1441]. В то же время большинство исследователей отмечают, что в целом армия не встала на сторону повстанцев и не выступила против советских войск. Более того, значительное количество венгерских военнослужащих приняло участие в борьбе с вооруженными повстанческими группами и помогало советским войскам.
Здесь, на наш взгляд, важно коснуться вопроса о вооруженной помощи внешних сил, а именно западных стран, заинтересованных в дестабилизации отношений в социалистическом блоке. В первую очередь США. На государственном уровне эта помощь оказана не была. Анализ документов Совета национальной безопасности дает основание полагать, что стремительность венгерских событий застала американских руководителей врасплох. Для оказания военной помощи Венгрии США должны были заручиться согласием своих союзников, но те были заняты войной в Египте. В этих условиях Совет безопасности США снял с повестки дня вопрос о военной помощи Венгрии. Тем более что Австрия вряд ли стала бы рисковать своим нейтралитетом, чтобы пропустить через свое воздушное пространство военно-транспортные самолеты.
Тем не менее известно, что во время венгерских событий в Австрии в качестве руководителя "Международного комитета помощи" находился "легенда" американской разведки, бывший руководитель Управления стратегических служб (УСС) генерал Уильям Д. Донован. По сообщению "Вашингтон дейли ньюс", в конце ноября он вернулся в Вашингтон из Венгрии, границу которой, как пишет газета, он неоднократно переходил во время своего пребывания в Австрии. В Вашингтоне Донован заявил представителям печати, что "снабжение оружием тех, кто еще борется", является лучшей возможностью "оказать помощь" венграм. На вопрос о том, следует ли Соединенным Штатам "содействовать продолжению боев", Донован ответил: "Разумеется!" [1442]. С началом мятежа Австрию посетил и тогда еще вице-президент США Р. Никсон. Он также выезжал на венгерскую границу и даже беседовал с мятежниками [1443]. В ходе судебного разбирательства над И. Надем и его сподвижниками в феврале и июне 1958 года прозвучали фамилии британского военного атташе полковника Д. Каули и члена западногерманского парламента князя X. Фон Левенштейна. Первый из них был обвинен в непосредственном участии в руководстве восстанием, второй назван связующим звеном с "крупными империалистическими капиталистами в Западной Германии" [1444].
