Энциклопедический словарь (П) - Брокгауз Ф. А. (читать книги онлайн без регистрации TXT) 📗

Ю. Beceлoвcкий.

Плиний Старший

Плиний Старший. — Под этим именем известен Гай П. Секунд (С. Plinius Secundus), знаменитый своею разнообразною ученостью римский писатель. Старшим он называется в отличие от своего племянника, П. Младшего . Родился в 23 г. по Р. Хр. в Комо (Comum), цветущей римской колонии в Верхней Италии (по тогдашнему — Цизальпинской Галлии). Образование получил, по-видимому, в Риме; но об этом не сообщают никаких сведений ни краткая его биография, написанная Светонием, ни письма его племянника, составляющие главный источник биографических данных о П. В юности он ревностно служил в коннице, участвуя в разных походах, между прочим против Хавков — германск, народа, жившего у Северного моря между реками Эмсом и Эльбой, и описанного им в начале XVI книги его «Естественной истории». Побывал он и на Дунае (XXXI, 19, 25), и в Бельгии (VII, 17, 76), где тогда был прокуратором римский всадник Корнелий Тацит, отец или дядя знаменитого историка. Продолжительное пребывание в заальпийских странах дало ему возможность собрать о них не мало сведений и написать большое сочинение о войнах римлян с германцами («Bellorum Germaniae lib. XX). послужившее главным источником Тациту для его „Германии“. Впоследствии он был прокуратором в Нарбонской Галлии и в Испании. Близость его к Веспасиану, с сыном которого, Титом, он вместе служил в Германии, выдвинула его на один из важнейших постов государственной службы: он был назначен начальником мизенского флота. Во время его пребывания в этой должности произошло в 79 г. по Р. Хр. известное извержение Везувия. Подъехав на судне слишком близко к месту катастрофы, чтобы лучше наблюдать грозное явление природы, он погиб жертвою своей любознательности. Подробности этого события изложены его племянником, П. Младшим, в длинном письме к Тациту (Epist. VI, 16). П. был человек необыкновенного трудолюбия. Не было такого места, которое бы он считал неудобным для ученых занятий; не было такого времени, которым бы он не воспользовался для того, чтобы читать и делать заметки. Он читал или ему читали в дороге, в бане, за обедом, после обеда, при чем отнималось время и у сна, насколько это было возможно, так как он считал потерянным всякий час, не посвященный умственным занятиям. Читались всякие книги, даже и плохие, так как, по мнению П., нет столь дурной книги, из которой нельзя было бы извлечь какойлибо пользы. Подробности об этом изумительном трудолюбии сообщает Плиний Младший, в одном из своих писем (Epist. Ill, 5), в котором перечисляет и ряд сочинений дяди: „De jaculatione equestri“ (0 кавалерийском метании), „De vita Pomponii Secundi“ (Биография Помпония Секунда), три книги риторических сочинений (Studiosi III), восемь книг грамматического содержания ( Dubii Sermonis», VIII), тридцать одна книга истории, начинавшейся с того пункта, где кончил свою историю Ауфидий Басс "А fine Aufidii Bassi XXXI), вышеупомянутое сочинение о Германии и, наконец, тридцать семь книг «Естественной Истории» («Naturalis Historiae» XXXVII). Кроме того после смерти его осталось сто шестьдесят книг, мельчайшего письма, с выписками или заметками,. какие он делал при чтении. Из всех сочинений П. дошла до нас только «Естественная История», представляющая собой энциклопедию всевозможных знаний, накопленвых древним миром о природе и ее произведениях. Тут перед нами развертывается все мироздание, как его понимали греческие и римские ученые. Прежде всего идут сведения астрономические и физические (2-я кн.), затем сведения о земли, ее географическом разделении и устройстве ее поверхности, с указанием народов, ее населяющих, городов и гаваней (3 — 6 кн.). Далее следует собственно естественная история, начинающаяся с животного царства и прежде всего с человека (8 — 11 кн.); в отделе о растительном царстве (12 — 32 кн.) говорится не только об уходе за деревьями, но и об употреблении растений с лечебною целью, а затем и о лечебных средствах, извлекаемых из царства животных. В остальных книгах ( 33 — 37) речь идет о неорганической природе и ее приспособлении к потребностям человека — о камнях и металлах, об извлечении лечебных средств из металлов, о красках для живописи и о самой живописи, о пользовании земляными породами для пластических произведений, кстати о художниках и их произведениях, об употреблении камней в искусстве и медицине и, наконец, о драгоценных камнях и о том, где их находят и как их обделывают. Сочинение это, по словам его автора (Praef., 17), потребовало от него прочтения приблизительно двух тысяч томов, из которых им было извлечено до двадцати тысяч заметок; П. прибавил к ним множество данных или неизвестных его предшественникам, или открытых впоследствии. Сочинение посвящено и передано в 77 г. по Р. Хр. Титу и состояло первоначально из 36 книг, к которым после смерти автора была прибавлена еще книга, заключающая в себе перечень содержания и указание источников для каждой книги. Этою книгой в изданиях и начинается сочинение П.. Значение труда П. в римской литературе огромно. Оно долго служило источником, из которого черпались сведения о мире и делались извлечения для составления руководств по разным предметам (географии, медицине и др.). Как много оно читалось не только в древности, но и в средние века, видно из того, что оно дошло до нас почти в двухстах рукописях. Особенная важность его для нашего времени вытекает из того, что огромная масса сочинений, которыми пользовался автор, теперь потеряна. П. делает ссылки на 327 греческих и 146 римских писателей. Поэтому в числе источников изучения древнего мира «Естественная История» П. играет для нас роль, нередко ничем не заменимую. Что в массе сообщаемых П. сведений не все точно и не все складно передано — это, при подобном характере труда, вполне естественно, и мы не имеем права быть чересчур придирчивыми к автору, вообще очень добросовестному и осторожному. Нельзя не заметить только, что его стиль отличается замечательною неровностью и в разных частях сочинения различен: то риторичен, то сух, то просто неряшлив. Лучше всего слог П. во вступлениях, где у него нередко является и воодушевление, и сжатость, и сила выражения. Везде в его сочинении веет дух человека, не только страстно любящего науку и преклоняющегося перед величием природы, но и вообще проникнутого высоким нравственным миросозерцанием и чувствами доброго гражданина. И по учености, и по нравственному достоинству «Естественная История» может быть названа украшением римской литературы. Какую важность этому труду придавали и придают в новое время, это видно из того, что над примечаниями к переводу его на франц. язык, сделанному Ажассоном де-Грансан (Париж, 1829), работал целый ряд выдающихся натуралистов и филологов, каковы Кювье, Дану, Летронь и др. В 1896 г. в Лондоне вышел перевод глав, относящихся к истории искусства, сделанный К. Jex Blake, с комментариями Sellers'a и добавочными примечаниями Urlichs'a. Из новейших, обработанных критически изданий лучшее — Людвига Яна (Лпц., 1854 — 1860), в настоящее время переиздаваемое Майгофом (в 1897 г. вышел 4-й т.).

В. Модестов.

Плиний Младший

Плиний Младший, — Так обыкновенно называется Г. Плиний Цецилий Секунд (С. Plinius Caecilius Secundus), племянник, по матери, П. Старшего, современник и друг Тацита, один из важнейших римских прозаиков. Он родился в 61 — 62 г. по Р. Хр. и происходил из гор. Комо. Рано лишившись отца, он был усыновлен своим дядей. Получил риторическое образование в школе Квинтилиана: другим его учителем в красноречии был Никита Жрец (Nicetes Sacerdos), также один из известных риторов в Риме того времени. Его ораторская деятельность на форуме началась, по его собственным словам (Epist., V, 8), на девятнадцатом году, и рано обратила на себя внимание. Живым образцом для него в красноречии служил Тацит (Epist., VII, 20), выступивший на ораторскую сцену несколькими годами раньше. На процессы, в которых он пользовался успехом, он указывает в своих письмах. Эти письма вообще представляют превосходный материал для его биографии, дополняемой еще четырьмя надписями, указывающими на пройденные им государств. должности. Так как преддверием к этим должностям была служба в армии, то он, после первых успехов на форуме, отправился в Сирию, где вступил в армию в качестве военного трибуна. По возвращении оттуда, он в 89 г. был квестором, в 92 г. народным трибуном, в 93 г. претором; в 100 г. консулом. Три первых почетных должности были им получены при Домициане, а последняя и высшая — при Траяне. Он кончил службу в качестве легата (наместника) в Вифинии: умер или там же, или вскоре по возвращении оттуда, в Риме; последние данные его биографии относятся к 113 г. Данные эти собраны и расположены в хронологическом порядке еще Массоном, в его «С. Plinii Secundi.. Vita» (Амстердам, 1709); важное дополнение к этому соч. представляет статья Моммзена: «Zur Lebensgeschichte des jungeren Plinius» (в журн. «Hermes», 1868). Литературная деятельность П. Младшего была разнообразна и отличалась плодовитостью. Он был прежде всего оратор и поэт, готов был взяться и за историю, в видах более верного увековечения своего имени (Epist., v, 8), хотя и не мог сам выбрать сюжета для повествования. Главным продуктом его литературной деятельности были письма, которые он писал в огромном количестве, прямо в видах обнародования их впоследствии. Из многочисленных речей его, произнесенных по делам гражданским и уголовным, до нас не дошло ни одной. Некоторые из них относились к важным случаям и имели выдающийся успех. Такова, напр., была речь, которую он произнес перед сенатом в 93 г., поддерживая обвинение испанцами Бебия Массы, бывшего прокуратора Бетической Испании, удручавшего провинцию тяжкими вымогательствами. Процесс этот был громким событием того времени (разгара Домициановой тирании) и П., главный герой его, просил Тацита (Epist., VII, 33) рассказать о нем в своих «истоpиях». Историческое значение имела также его речь в процессе проконсула Африки, Мария Приска, на вымогательства которого провинциалы жаловались сенату, Здесь рядом с П. действовал, также в качестве назначенного сенатом адвоката, и Тацит (99 — 100). Как эти речи, так и другие были Плинием в свое время тщательно отделаны на письме и в этом виде изданы. Единственным сохранившимся памятником красноречия его является «Похвальное слово Траяну» («Panegyricus ad Trajanum»), сказанное в благодарность императору за доставление ему консульства (100 г.), быть может самое слабое из всех ораторских произведений П., хотя оно и служило впоследствии образцом для многих речей подобного рода, между прочим — Ломоносову и Карамзину. До крайности напыщенный тон, искусственный пафос, многословие, скудость содержания, безмерная лесть — таковы характеристические черты этого панегирика. Он имеет мало общего с судебным красноречием, в котором, собственно, и проявился во всей своей полноте ораторский талант П.; но напыщенность и расплывчатость, по-видимому, была свойственна вообще речам П., как это видно из его самозащиты против порицателей в письмах к друзьям (IX, 26; VII, 12; 1, 20, VI, 2 и др.) и из отзыва Макробия (Saturn., V, 1, 7) о характере его красноречия — «жирном и цветистом» (pingue et floridum). Сам П. думал, что он следовал не кому другому, как Демосфену (I, 2; VII, 80; IX, 26). Как бы то ни было, речи П. были выдающеюся стороною его литературной деятельности и поставили его в число важнейших представителей литературы Траянова века. Как поэт, он не играет в этой литературе заметной роли, хотя писал много стихотворений всякого рода. Он пробовал свои силы и в трагедии, и в эпосе, и в элегии, но больше всего упражнялся в легкой лирической поэзии и, между прочим, в стихотворениях несколько резвого характера, извиняя себя тем, что и до него многие очень важные и серьезные люди позволяли себе писать вещи не совсем скромного свойства (IV, 14). В одном из своих писем (V, 3) он приводит длинный ряд таких серьезных писателей — Цицерона, М. Брута, Сенеку, Вергилия, Энния и др. Из этих легких лирических стихотворений, носивших обыкновенное название гендекасиллабических (11-сложных), П. составил отдельную книгу, которую издал. Некоторые из них, по его словам (VII, 4), не только читались и списывались, но и распевались под звуки то цитры, то лиры, и не только римлянами, но и греками, выучившимися будто бы из любви к ним по-латыни. Ясно, что автор был довольно высокого мнения о своем поэтическом таланте, хотя единственные 13 стихов (гекзаметров), дошедшие до нас в его письме к Понтию (VII, 4), не свидетельствуют о выдающемся даровании. Сохранились в полноте «Письма» П., по которым мы всего лучше можем судить о нем как о писателе и человеке. Мы имеем два сборника писем П. : один — в девяти книгах, в которых помещены 247 писем к друзьям; другой, состоящий из одной книги и содержащий его переписку с Траяном (122 письма). Первый сборник был составлен самим автором писем; другой появился уже после его смерти и принадлежит неизвестно кому. Письма П. к друзьям представляют очень богатый материал для знакомства с жизнью и взаимными отношениями рим. общества конца I и начала II в. по Р. Хр. Тут перед нами проходит вся культурная обстановка эпохи, с живыми людьми, их нравами, мыслями, взглядами, интересами. Благодаря тому, что автор писем — человек, больше всего преданный литературе, с особенною рельефностью рисуются литературные отношения и выступает на сцену литературная жизнь того времени. Среди множества корреспондентов (113), к которым адресованы письма, наибольший интерес возбуждает возвышенная и строгая фигура Тацита, вполне отвечающая тому представлению, какое внушает великий историк при чтении его «историй» и «Летописи». Больше всего в своих письмах автор рисует самого себя, сообщая о своих занятиях, образе жизни, литературных сношениях, взглядах, успехах, заботе о славе своего имени в потомстве, помощи бедным собратьям по литературе, издержках на общественные постройки, хлопотах по приисканию учителей для школы в родном городе, защите на суде правого дела, обвинению вредного для общества человека. Тщеславие, которое всюду выглядывает сквозь строки писем — одна из самых видных черт характера П. Письма П., очень интересные и, как исторический материал, драгоценные, изданы в хронологическом порядке, как это было доказано еще в начале прошлого столетия Тильмоном («Histoire des empereurs») и подтверждено Моммзеном («Hermes», 1868), хотя П., в первом письме 1-й книги, по какому-то странному кокетству, уверяет, что он собрал письма, не соблюдая хронологического порядка, а помещая их как они подвертывались под руку. Что касается до сборника переписки П. с Траяном, обыкновенно в изданиях писем П. составляющего 10-ую книгу (что неправильно), то в этих, обыкновенно коротких письмах, мы имеем образчик официальной переписки между императором и его наместником. Переписка эта относится ко времени пропреторства П. в Вифинии (111 — 112 или 112 — 113). Особенно интересны два письма (96 и 97), где речь идет о христианах, тогда уже, по словам П., размножившихся в провинции до того, что языческие храмы почти опустели. Наместник императора хотел бы иметь инструкцию, как ему действовать на будущее время, и сообщает, что он до тех пор упорствовавших в исповедании своей веры, если они не были римскими гражданами, казнил, римских граждан отсылал в Рим, а отрекавшихся от христианства и соглашавшихся, в числе других обрядов языческого культа, исполнить обряд поклонения изображению императора, отпускал на свободу. Траян, отвечая ему, одобряет поведение своего легата, но приказывает не разыскивать последователей новой религии, не придавать значения безымянным доносам, а наказывать только лиц, явно принадлежащих к секте. Важность предмета этих писем не раз заставляла поднимать вопрос об их подлинности, тем более уместный, что не сохранилось ни одной из рукописей, в которых дошла до эпохи Возрождения переписка П. с Траяном ( издано было сначала 81 письмо, в 1503 г., Авантием и Бероальдом, а вскоре затем и вся переписка. Альдом, в Венеция, в 1508 г., по другой рукописи). Впрочем, серьезных возражений против подлинности переписки как вообще, так и в частности писем о христианах не имеется, и в настоящее время подлинность эта почти вовсе не подвергается сомнению. Вопросом этим в последнее время особенно занимались: Гастон Буасье («De l'аuthenticite de la lettre de Pline au sujet de Chretiens», в "Rev. Arch. ", 1876), Вильде («De Plinii Cecilii Junioris et imperatoris Trajani epistolis mutuis», Лейден, 1889) и Apнольд («Studien zur Geschichte der Plinianischen Christenverfolgung», Кенигсб., 1887). Отдельное издание переписки П. с Траяном сделано с большою тщательностью Hardy, в Лондоне (1889). Плиний, без всякого сомнения, принадлежит к выдающимся представителям римской литературы. Он получил хорошее образование в лучшей школе своего времени — в школе Квинтилиана. Он тщательно изучил Цицерона и других представителей литературы золотого века; на его произведениях лежит печать утонченного образования; он ревностно заботился о тщательной отделке своих произведений, об изяществе формы. Но мысль его ни где не обладает глубиною, выражение — силою; B общем, его произведения производят впечатление чего-то поверхностного, лишенного серьезного содержания и оригинальности. У автора этих писем (в ревностном писании которых само собою бросается в глаза подражание Цицерону) доброе сердце, желание быть со всеми в приятных отношениях; его литературная критика почти не знает порицания; вообще он отзывается о людях не иначе, как с хорошей стороны, а если о ком говорит не сочувственно, то не называет его имени. Но это добросердечие не искупает собою недостатка творческой силы и твердости убеждений, с какими так ярко выступают пред нами Тацит и Ювенал, современники П., составляющие вместе с ним, но в гораздо большей, чем он степени, украшение литературы Траянова века. Лучшее издание сочинений П. Младшего принадлежит Кейлю (Лпц., 1886). В русской литературе есть след. труды, относящиеся к П. : Зедергольм, «П. Младший» ("Пропил. ", V); Модестов, «Об отношениях П. к Тациту» (2-я глава книги о Таците); Опацкий, «П. Младший, литературный деятель времен Нервы и Траяна» (Варшава, 1878); Гвоздев, «Образованность и литературные нравы в римском обществе времен П. Младшего» ("Ж. М. Н. Пр. ", 1873); его же, "Дачная обстановка и образ дачной жизни знатного и богатого римлянина в первом столетии по Р. Хр. " (четыре письма П. Младшего в русском перев., Казань, 1888); Касицын, «П. Младший» («Филол. Обозрение», III, 1893).