Спецслужбы и войска особого назначения - Линник Татьяна Ивановна (лучшие книги читать онлайн txt) 📗
Газеты тотчас же подняли шум: «Эуропео» опубликовал ряд доказательств, что израильские секретные службы заранее предупредили СИД о возможном нападении на аэропорт; в свою очередь «Эпока» привела свидетельство офицера спецслужбы ВВС, у которого во время нападения погиб брат, рассказавшего, что в начале декабря сама СИД предупредила министерство внутренних дел, а также министерство обороны о возможных террористических актах в аэропорту Леонардо да Винчи.
Спустя несколько месяцев, 22 августа, скандал вспыхнул с новой силой: генерал Малетти в одной из бесед с журналистами заявил: «За три для до нападения на Фьюмичино, осмыслив данные, полученные из различных дел, сделали вывод о том, что такое может случиться». Это заявление произвело сенсацию. На следующий день министр внутренних дел Тавиани ответил пространным коммюнике, суть которого сводилась к тому, что в предупреждении СИД указывались совсем иные цели нападений, а о Фьюмичино не было и речи. По этому поводу судья Сика, выяснявший в то время международные связи итальянского терроризма, потребовал как от СИД, так и от министра внутренних дел соответствующие документы. Тавиани тотчас же прислал копии рапорта СИД от 14 декабря 1973 года и информации, присланной израильскими коллегами вечером 13 декабря.
Сведения эти, по утверждению министра, были слишком неопределенными, чтобы принимать какие-либо срочные меры: речь в них шла о том, что какие-то три человека покинули Канарские острова с целью совершить террористический акт против одного из самолетов «Эль Ал».
Через несколько дней свою документацию представила на судье и СИД. Одна полагала, что ее содержание было достаточно серьезным, чтобы привести в состояние боевой готовности специальные войска охраны.
Как бы там. ни было, ясно одно: секретные службы были хорошо осведомлены о предстоящей акции. «Эуропео» опубликовал документ, переданный ему Луисом Гонсалес-Матой, в котором рассказывалось о целой серии телефонных переговоров между Испанией и римской компанией электронного оборудования, считавшейся итальянским отделением «Паладина».
Из документа следовало, что СИД была проинформирована, помимо израильских, испанскими секретными службами, но этих сведений в министерство внутренних дел не передала. В частности «Эуропео» рассказал, что Генеральная дирекция безопасности (ГДБ) 16 декабря направила в Рим магнитофонную кассету с записью телефонного разговора, происшедшего днем раньше, между неким сеньором Кадиром и неизвестным. лицом из «фирмы электронного оборудования».
В ходе разговора испанский собеседник сообщил своему «визави» следующее: «Мы рассчитываем вылететь 17 числа, но не все вместе, так как не удалось купить билеты на всех… Встретимся в транзитном зале… в условленном месте».
В сопроводительной бумаге к кассете ГДБ содержалось множество подробностей, относившихся к беседовавшим: оба были хорошо известны испанской полиции. «Особенно опасным» был назван человек из Рима, которого просил к телефону Кадир. Речь шла о неком Абу Саббе. ГД Б сообщала СИД, что Абу Асмарон Саббе числится в списках наиболее опасных террористов, он замешан в кровавых событиях сентября 1972 года в Мюнхене.
Информация была достаточно подобрана, но СИД не отреагировала. Больше того, в те же самые часы, когда лилась кровь во Фьюмичино, во Дворце правосудия несколько судей под сильным нажимом секретных служб и политических властей приняли решение об освобождении пяти арабских террористов, схваченных несколькими месяцами раньше в Остии с миниатюрной ракетной установкой, нацеленной на взлетную полосу Фьюмйчино.
Скандал вновь вспыхнул в июне 1976 года в результате серии разоблачений, связанных с предполагаемой деятельностью «параллельной» террористической группы, состоящей из сотрудников общественной безопасности и замешанной во взрыве в поезде «Италикус» и кровопролитии во Фьюмичино. Газета «Республика» опубликовала статью, в которой говорилось: «Есть подозрение, что вся эта акция была согласована с соответствующими отделами СИД, руководители которой позволили выйти на свободу пяти террористам и предоставили в их распоряжение военный самолет (возвращаясь из Ливии, самолет с экипажем из семи итальянцев неожиданно рухнул в море). Подозрение появилось после того, как стало известно, что четверо сотрудников общественной безопасности, дежуривших в аэропорту в день налета, были сразу же после него переведены в другие места службы».
Дабы завершить картину, напомним, что, согласно многим свидетельствам, шестеро агентов общественной безопасности, захваченные в качестве заложников, были разоружены без какого-либо сопротивления с их стороны, а в полученных следственной комиссией, руководимой заместителем начальника полиции Ли Донни, показаниях капитана общественной безопасности Луиджи Каччаторе говорилось: «Во время нападения террористов постовой общественной безопасности Кампаниле Антонио, находящийся на террасе западного аэровокзала, мог оказать противодействие нападающим, открыв огонь из автомата, которым был вооружен, однако выстрелил всего два раза».
(Д. Де Лутиис. История итальянских секретных служб. — М., 1989.)
РУМЫНИЯ
СЕКУРИТАТЕ
Следует отметить, что мощная секретная полиция была характерна и для довоенной Румынии. Умерший в 1965 году генеральный секретарь Георгиу-Деж расширил ее функции, превратив Секуритате в инструмент государственного управления. В то же время он привлек в ее ряды старых коммунистов, многие из которых вышли из среды интеллигентов.
После смерти Дежа Чаушеску сполна использовал свой шанс. По мере обострения проблем внутри страны Чаушеску все больше опирался на Секуритате не только как на сторожевого пса режима, но и как на экономическую силу, способную поддержать бюджет. Жизненный опыт Чаушеску сделал его приверженцем «конспиративной теории» исторического развития, и Секуритате успешно подогревала эту параноидальную идею. В глазах простых румын тайная полиция представала всевидящим, всезнающим многоруким монстром, следящим за каждым мигом их жизни. Не нужно, однако, впадать в ошибку, приписывая все зигзаги политики Кондукатора исключительно деятельности Секуритате. Его провалы во внутренней политике лишь потому так долго игнорировались или замалчивались, что на международной арене он обнаружил глубокое понимание расстановки сил. Его мировоззрение было деформированным, отношение к людям крайне презрительным, вера в сталинскую систему незыблемой, но он блистательно эксплуатировал «диссидентский» имидж Румынии, ухитряясь мирно сосуществовать и с арабами, и с израильтянами, обольщать и капиталистов, и новых лидеров третьего мира. И лишь тогда, когда Советский Союз сбросил оковы многолетнего оцепенения, Чаушеску мгновенно и безнадежно устарел.
По мере развития культа личности Чаушеску состав и качество руководства в средних и верхних эшелонах власти претерпевали драматические изменения. В 1968–1971 годах многие уважающие себя политики еще верили, что игра в пестование гениальности Чаушеску стоит свеч. Даже после 1971 года тех, кто не желал больше мириться с удушающей атмосферой низкопоклонства и угодничества — вплоть до ухода в отставку и даже полного разрыва с режимом — было весьма немного. В этом отношении довольно показательна судьба Иона Илиеску. Стартовав с поста первого секретаря румынского комсомола, где он успешно провел операцию по «чистке» студенческой среды,’ за что и удостоился благосклонности Чаушеску, он сделал молниеносную карьеру и стал членом заветного круга приближенных Кондукатора, где и пребывал До осени 1971 года, покуда не осмелился покритиковать некоторые аспекты культурной политики Чаушеску. В это время он был ключевой фигурой ЦК, ответственным за культурные связи. После 1971 года его понизили в должности и подвинули в сторону. Его дальнейшая карьера включала в себя посты районного партсекретаря в Тимишоаре и других округах, а также второстепенные министерские должности (вроде министра водоснабжения). В декабре 1989 года его назначили директором ведущего издательства технической литературы «Эдитура Тзхникэ».
