100 знаменитых символов советской эпохи - Хорошевский Андрей Юрьевич (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗

Андрей Хорошевский

100 знаменитых символов советской эпохи

От автора

Вечером 25 октября (7 ноября по новому стилю) в 21 час 40 минут крейсер «Аврора», стоявший напротив Зимнего дворца, произвел выстрел из шестидюймового носового орудия. Вечером в 19 часов 25 декабря 1991 года первый и последний Президент СССР Михаил Сергеевич Горбачев выступил по телевидению и прямо в эфире подписал указ о сложении президентских полномочий и полномочий Верховного главнокомандующего. Через несколько минут над Кремлем был спущен Государственный флаг СССР. Между этими двумя событиями – 74 года, 27 тысяч с лишним дней. И миллионы судеб людей, которым довелось жить в этом временном промежутке, называемом «советской эпохой»…

Каждый раз, начиная очередную книгу из серии «100 знаменитых», авторы и редакционная коллегия задаются одними и теми же вопросами: «Какова будет структура новой книги? Кто или что будет входить в число этих самых ста знаменитых?». И каждый раз очень трудно сделать окончательный выбор. Конечно же, есть определенные критерии. Для того чтобы назвать человека «знаменитым художником», нужно, чтобы он написал хотя бы одну картину. Полководец, чтобы стать «знаменитым», просто обязан выиграть хотя бы одну великую битву. А что такое символ эпохи? Ведь «советская эпоха» – понятие противоречивое, у каждого может быть своя эпоха. Для одних те годы – это время спокойствия, уверенности в завтрашнем дне, это время, когда большую страну уважали во всем мире. Для других же – это время страха, когда нечаянно сказанное слово могло обернуться для человека десятилетиями забвения, время, бесцельно потраченное на стояние в бесконечных очередях, время «железного занавеса», когда огромная страна была ядерным пугалом для всего мира.

И все-таки было что-то объединяющее всех. Разве можно было остаться равнодушным, когда из каждой радиоточки звучали сигналы первого спутника или когда Юрий Левитан сообщал о полете Юрия Гагарина? Разве не наворачивались на глаза слезы, когда олимпийский мишка улетал в московское небо? И разве не переполнялась душа гордостью за страну, когда наши хоккеисты били родоначальников хоккея канадцев на их же площадках или советские фигуристы под звуки гимна стояли на верхней ступени пьедестала почета? А кроме того, была обычная повседневная жизнь, с ее заботами и характерными явлениями. В общем, символ эпохи – это то, без чего нельзя представить нашу жизнь в те времена, когда все мы являлись гражданами единой страны под названием Советский Союз…

Автор старался быть как можно более нейтральным в своих оценках. И потому эта книга не претендует на некую «энциклопедию счастливой жизни», безупречную и беспорочную картинку советской действительности. Но читатель не найдет здесь и каких-то громких разоблачений и обвинений. Только факты, известные и не очень, рассказы о событиях и явлениях. И легкая (чтобы не раздражать молодых читателей) ностальгия об ушедших временах…

Начало эпохи

Залп «Авроры»

Каждый моряк знает эту примету. Знали ее и моряки «Авроры». Женщина на корабле – быть беде. Но эта женщина была настолько красива, что матросы не посмели ей отказать, не смогли прогнать ее с корабля. Высокая, стройная, одетая в белоснежное платье, оттенявшее ее суровую бледность. «Словно ожившая статуя», – вспоминали матросы. Именно эта женщина вечером 25 октября 1917 года взошла на «Аврору», и именно она в 21 час 40 минут отдала приказ произвести холостой выстрел. И моряки не посмели ее ослушаться…

Эта легенда живет с тех пор, как комендор Огнев произвел из орудия «Авроры» тот самый выстрел, ставший не просто сигналом к штурму Зимнего дворца, а точкой отсчета новой эпохи. Эпохи, коренным образом изменившей жизнь огромной страны. Историки, изучавшие октябрьские события 1917 года, утверждали, что таинственной незнакомкой могла быть известная революционерка и писательница Лариса Рейснер. Но в народе говорили, что красавица – на самом деле была «духом революции» и исчезла сразу же после выстрела. А матросы «Авроры» позже вспоминали, что руки незнакомки были в крови…

23 мая 1897 года на государственной судоверфи «Новое Адмиралтейство» в Петербурге состоялась торжественная закладка трех бронепалубных крейсеров – «Дианы», «Паллады» и «Авроры». Проектировкой кораблей занимались конструкторы Балтийского судостроительного завода. Руководителем группы по постройке «Авроры» был опытнейший инженер-кораблестроитель Константин Михайлович Токаревский. По традиции в киль будущего судна положили своеобразный паспорт корабля – закладную доску с изображением крейсера с поднятым флагом, на полном ходу разрезающим морскую гладь. Свое имя крейсер получил в честь парусного фрегата, построенного петербургскими кораблестроителями в 1835 году. Этот героический корабль прославился во время войны 1853 – 1856 годов при защите порта Петропавловск-на-Камчатке от войск англо-французской коалиции.

11 мая 1900 года к 11 часам на верфь прибыл император Николай П. По взмаху руки государя раздалась команда: «Приступить к спуску крейсера!». «Вчера, 11-го мая, в Санкт-Петербурге происходило морское торжество – спуск на воду крейсера I ранга "Аврора"», – писала газета «Кронштадтский вестник». – Погода была ясная, тихая, теплая. Крейсер выходил из-под крыши эллинга кормой вперед, и на нем поднимались флаги. Как только носовая часть крейсера погрузилась в воду, были отданы оба якоря. С судов, стоящих на Неве, был произведен установленный салют». Командиром корабля был назначен потомственный моряк капитан I ранга Евгений Романович Егорьев. Под его командованием находился экипаж из 20 офицеров и 570 матросов.

Для тех, кто интересуется военно-морской историей и техническими сведениями о кораблях, коротко расскажем о тактико-технических характеристиках «главного корабля революции». Полное водоизмещение крейсера «Аврора» – 6731 тонна, длина – 127 метров, ширина – 16,8 метра, осадка – 6,4 метра. Максимальную скорость в 19,2 узла в час (37 км/ч) обеспечивали три паровых машины производства Франко-русского судостроительного завода. Максимальная общая мощность трех машин составляла 11 610 лошадиных сил. Максимальный запас топлива – 964 тонны угля, что при скорости 10 узлов в час позволяло крейсеру автономно пройти 4000 миль (7000 километров). «Аврора» была оснащена восемью 152-миллиметровыми орудиями системы Канэ (главный калибр), двадцатью четырьмя 75-миллиметровыми орудиями также системы Канэ (средний калибр), восемью 37-миллиметровыми скорострельными пушками системы Гочкиса и двумя десантными 64-миллиметровыми пушками системы Барановского на колесных лафетах. Крейсер имел три торпедных аппарата: два подводных, расположенных по правому и левому бортам судна, и один надводный, находившийся в носовой части.

После установки вооружения и заводских испытаний 16 июля 1903 года крейсер «Аврора» вошел в состав кораблей российского Балтийского флота. Через два месяца корабль отправился в свое первое дальнее плавание. В составе отряда крейсеров под командованием контр-адмирала А.А. Вирениуса «Аврора» совершила поход к берегам Африки через Балтийское, Северное моря, Атлантический океан и Средиземное море. Однако завершить намеченный маршрут плавания «Аврора» не успела – на Тихом океане, у дальневосточных берегов России, началась «буря».

Слабые и отсталые Китай и Корея были лакомым кусочком для двух «хищников», господствовавших на Тихом океане – России и Японии. Усиление напряженности между двумя странами возникло в 1903 году, когда Япония предложила России отказаться от попыток утвердить свое влияние в Корее взамен на свободу действий в Китае и контроль за железными дорогами в Маньчжурии. Однако российское правительство отвергло эти предложения. То, что столкновение неизбежно, понимали все, но вот отношение к предстоящей войне было совершенно разным. Японцы с присущей им восточной методичностью готовились к будущим сражениям. Русские же… «Да мы этих косоглазых шапками закидаем» – таковы были настроения в русском обществе. К Японии, как к вероятному противнику, относились с полным пренебрежением, считая ее слабой как в военном, так и в экономическом планах. Многие высшие государственные деятели были уверены, что японцы не только не победят в войне, но даже не осмелятся ее начать. Но японцы осмелились.