Семь шагов к самадхи - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗
Страх может быть только тогда, когда есть другой. Если вы одни, у вас не может быть страха, страх возникает из-за другого.
Вы сидите в комнате один, потом кто-то смотрит внутрь через окно. Возникает страх. Если вы хорошо знаете человека, тогда у вас меньше страха. Если человек полностью незнаком для вас, тогда в вас больше страха, потому что тогда он больше другой. Если человек говорит на вашем языке, тогда в вас меньше страха, потому что он как-то с вами связан. Но если человек не говорит на вашем языке, тогда страха больше. Если человек христианин, и вы тоже христианин, тогда страха меньше. Но если человек — язычник, тогда страха больше.
Если человек совершенно другой, не принадлежит вашей стране, не принадлежит к вашей языковой группе, не принадлежит к вашей религии, не принадлежит к вашей расе, в нем создается больше страха. Чем больше другой человек отличается от вас, тем больше вы пугаетесь. Но кем бы ни был другой, как бы близко от вас ни был, страх сохраняется. Муж боится жены, жена боится мужа. Они близки, но страх остается. Сартр говорит, что другой — это ад.
Сартр рассказывает очень красивую историю. В одной из своих драм, которую он назвал: «Нет выхода», человек просыпается и внезапно обнаруживает, что попал в ад. Он оглядывается в поисках обычного, привычного образа ада, в поисках горящего пламени, кипящего масла, грешников, которых во все это бросили, но ничего этого нет. Это одна комната с кондиционером, но в ней нет выхода, вы не можете выйти. И он не один, там есть еще три других человека.
Они живут в комнате. Каждое желание немедленно исполняется, это тоже противоречит обычному представлению об аде, что ваши желания будут там исполняться. Вы будете хотеть пить и будет течь вода, но вам не будет разрешено пить — таково традиционное представление. Там будет желание и возможность его исполнить сразу же, но вам не будет разрешено его исполнить. Здесь каждое желание исполнялось мгновенно. Кто-то входит, неизвестно откуда, потому что там нет двери, и приносит еду, питье, все. Эти четыре человека: пожилая женщина, молодая девушка, молодой человек и наш герой жили вместе.
Один-два дня они болтали, спрашивали откуда они пришли, представлялись друг другу, но внезапно они перестали болтать. Там не было больше газет, ничего такого, чтобы продолжать беседу. Они даже несколько раз повторяли одно и то же. Потом им это надоело. И никто не мог выйти. Вы не можете выключить свет, нет выключателей. Тогда они сели, поели, поспали. Даже во время сна они знали, что там было три человека, они больше не были одни. Поэтому все они стали пыткой друг для друга. Каждый из них находился в окружении трех человек.
Потом внезапно одному из них было открыто, что это ад. Им стало невозможно жить там. Просто присутствие других трех стало таким тяжелым, что они хотели совершить самоубийство, но это было невозможно. Они спросили у человека, который приносил еду. Этот человек ответил: «В аду вы не можете совершить самоубийства. Столько свободы здесь не допускается. Вы можете только жить».
Тогда они спросили: «Сколько лет нам надо жить здесь?»
Человек ответил: «Ад — вечный. Вам придется жить здесь всегда, вечность».
Только представьте, Сартр говорит, что другие — это ад. Это самый опасный ад, который только могли представить себе все теологи вместе взятые. Потому что все другое можно вытерпеть. Если вы горите, или вас бросили в кипящую воду, или масло, или когда вы не можете пить, вы можете вытерпеть это, потому что все еще что-то происходит. И вы не одни, многие проходят через те же страдания. Вы можете даже наслаждаться этим, постепенно вы можете привыкнуть к этому. Но жить в комнате, закрытой, без выхода, с несколькими людьми, вечно, это становится адом.
Ваша жизнь становится страданием тогда, когда другие повсюду. Вы не можете разрушить другого. Вы пытаетесь сделать это. Муж пытается разрушить жену. Таким образом жена превращается в вещь, другого перестают чувствовать. Вы могли этого не замечать, но поступаете так. Ваш слуга входит в комнату, и вы не замечаете этого. Если вы читаете газету, то вы продолжаете читать, как будто бы никто не вошел. Вы заставили человека, слугу, стать вещью, просто средством домашнего удобства. Вы не замечаете. Это трудно заметить для вас, потому что другой всплывает наружу.
О слугах забывают, как будто бы их нет, их учат вести себя так, как будто бы их нет, не шуметь, не слоняться тут и там, двигаться тихо, отсутствующе. Хороший слуга тот, кто не человек, но вещь, механизм. Мы ведем себя так, ведем себя так с детьми: они не должны шуметь, не должны прыгать, не должны играть, они должны вести себя послушно. Все это направлено на то, чтобы научить их быть не личностью, а вещью.
Муж пытается сделать то же самое с женой, жена пытается сделать то же самое с мужем, мы создаем ад друг для друга. Другого невозможно разрушить — он остается личностью, как бы мы ни давили на него. Просто посмотрите в глаза своего слуги, он остается личностью. Он вещь только на поверхности, просто средство для того, чтобы избегать вас, просто средство, чтобы не беспокоить вас, потому что он должен служить вам, вот и все. Он не может иначе существовать, поэтому он пошел на компромисс. Но он остается человеком.
Вот почему хозяева не разговаривают со слугами, не шутят с ними, не имеют никаких личностных отношений, потому что когда вы шутите со слугой, он перестает быть вещью, становится личностью. Тогда он начинает вести себя как друг. Вам нужно быть строгим. Но когда вы строги со слугой, он не только превращается в вещь, но вы тоже превращаетесь в вещь, потому что вы не можете быть открытыми, не можете быть свободными. Не только он ограничен, но вы тоже ограничены. Когда бы вы ни строили тюрьму для кого-то, она становится тюрьмой и для вас также. Когда вы обладаете чем-то, вами также обладают. Тогда вы страдаете.
Поэтому что делать? Как убить другого? Это невозможно. Вы не можете существовать без другого. Если вы можете убить... Это пытался делать Гитлер, пытался убивать. Но даже тогда другие были. Гитлер не разрешал ни одной женщине спать с ним в комнате ночью. Даже его служанкам не разрешалось спать с ним в комнате, он оставался в одиночестве. Он боялся другого. Он всю свою жизнь избегал брака. Он женился только в тот день, когда было совершенно ясно, что немцы потерпели поражение, когда все было разрушено, когда он уже решил совершить самоубийство. В один и тот же день он женился и совершил самоубийство, все в течение трех часов.
Сначала он женился, потом совершил самоубийство вместе со служанкой, которая стала его женой. Служанка постоянно говорила: «Женись на мне», но он не женился, потому что когда вы женитесь, вы сближаетесь с женой и другой всегда присутствует в вас. Он женился только тогда, когда стало определенно, что через несколько часов он совершит самоубийство, тогда в нем исчез страх перед другим. Но даже если вы находитесь в одиночестве в своей комнате, как Гитлер, вокруг комнаты всегда есть люди, которые вас охраняют. Они там и даже во сне вы осознаете это.
Мир окружает вас, потому что вы не можете существовать одни. Поэтому каким образом выбраться из этого ада, который создают другие? Упанишады говорят: «Исчезните!» Когда вас нет, других тоже нет. Вы создаете других тем, что вы есть. Чем больше ваше эго, тем больше будут присутствовать другие, потому что другие — это творение, следствие вашего эго. Тогда, когда вас больше нет, когда все стало одним, когда «я» и «ты» не разделены, страх исчезает. Ищущий освобождается от страха. И вы не можете избавиться от страха никаким другим образом.
Многие люди приходят ко мне и спрашивают, как избавиться от страха. Вы не можете. Они говорят: «Поможет ли это, если мы будем молиться Богу?» Нет, это не поможет, из-за другого. Теперь другим будет Бог, и вы будете бояться его. Вы будете постоянно бояться, правильно ли вы молитесь, или неправильно. Снова вы будете испытывать чувство страха.
Если есть другой, страх сохранится. А другой может исчезнуть только тогда, когда вас нет.
