Как укротить эмоции. Техники по самоконтролю от профессионального психолога - Жуковец Руслан (е книги .TXT) 📗
По мере развития и взросления модель идеального поведения становится более сложной, но от этого не менее тягостной. Тревога возникает, когда мы должны решить, как нам поступить, и если требуемое действие отличается от идеального, мы начинаем беспокоиться.
В этих ситуациях одного наблюдения тревоги мало. Необходимо увидеть модели своего поведения и свой идеальный образ, толкающий нас то к вранью, то к совершению очевидных глупостей. Не будем бояться разочарований, без этого нельзя избавиться от масок. Отбросить свои представления об эталоне мы сможем только тогда, когда увидим и поймем, сколько беспокойства и страданий они приносят.
Наблюдая в себе позывы к «правильным» действиям, которые могут быть совершенно неадекватны текущей ситуации, мы осозна?ем, что весь этот выдуманный образ – не более чем форма обусловленности, чаще всего не согласующаяся с реальностью и заставляющая нас страдать. Само это наблюдение будет способствовать разотождествлению с привычной маской и в результате избавлению от нее.
С потерей идеального образа уйдет страх несоответствия ему, а вместе с ними исчезнет тревога, поскольку в ней уже не будет никакой нужды.
Печаль
Только страх может быть неприятнее печали. Печаль отнимает вкус к жизни и смысл существования, делает нас потерянными и безрадостными. Каждый человек знаком с ней не понаслышке, только кому-то она чаще является в виде легкой грусти, а кому-то в форме клинической депрессии.
В том, что касается печали, нужно твердо усвоить одну простую истину: печаль, так же как гнев и тревога, не существует сама по себе. У нее нет собственного самодостаточного источника, потому что она всегда следствие невыполненного желания. Чем больше желаний мы подавляем, тем сильнее грусть.
Механизм возникновения печали выглядит так: вначале появляется желание, причем неважно какое, но по каким-либо причинам оно не может быть удовлетворено, и тогда возникает гнев. Если он не помог исполнению желания, на его место приходит печаль. Чем сильнее было желание, тем сильнее будет и грусть. В случае, когда имеется очень сильное, давно возникшее и никак не реализуемое желание, гнев и печаль могут вполне уживаться друг с другом, если не разовьется депрессия. Допустим, что легкая грусть в самом начале осени может даже приносить некоторое удовольствие, но депрессия в своем клиническом проявлении – это одно бесконечное страдание, парализующее человека и наводящее его на мысли о том, что он уже каким-то неизвестным науке способом попал в ад.
Признаки подавленной печали на уровне тела проявляются в напряжении мимических мышц. Как правило, это опущенные вниз уголки рта, само же лицо слегка вытянутое с налетом изможденности. Кроме того, у таких людей часто развивается сутулость и они склонны к тому, чтобы регулярно и тяжело вздыхать. Вздохи – обязательный спутник подавленной печали.
Контролируя свои эмоции, человек начинает дышать более поверхностно, чтобы ослабить их интенсивность. В случае с печалью этот процесс подчеркивается появлением чувства тяжести в груди. Чем острее ситуация, тем сильнее ощущается тяжесть. Если же уныние переходит в хроническое, то некоторое давление в груди становится привычным и обычно не замечается самим человеком. Только регулярные вздохи указывают на то, что давление есть. Голос человека, подверженного грусти, вялый и тихий, в любой момент на его глаза могут навернуться слезы. Плаксивость – еще один признак избытка этой эмоции.
Что же делать, если вы находитесь в состоянии хронического уныния? Как обычно, сначала признайте то, что вы расстроены. Не пытайтесь приуменьшать или уговаривать себя, мол, огорчаться тут не из-за чего и т. д. Все это варианты подавления и все они способствуют накоплению напряжения и разрушают тело. Примите свою боль, свое огорчение целиком. Хочется плакать – плачьте, хочется причитать, жаловаться и выть – позвольте себе это. Я знал одного мужчину, который пребывал в хронической депрессии в течение четырех лет. В конце концов у него развились постоянные боли в грудной клетке, которые не поддавались лечению обычными методами физиотерапии, но при этом не имели отношения ни к сердцу, ни к легким. Когда он обратился ко мне, я помимо прочего поинтересовался, выражает ли он свои отрицательные эмоции. Он ответил, что религиозные убеждения не позволяют ему делать это, ведь Бог создал нас для любви, а не для страданий. Постепенно я убедил его в том, что абсолютно все эмоции требуют выражения, и попросил его в качестве упражнения поплакать дома. Через день этот человек позвонил мне, стал возбужденно рассказывать о том, что плакал больше часа. Потом ему захотелось кричать, и только после этого впервые за последний год он почувствовал легкость в груди. Начав выражать свою печаль, мужчина быстро пошел на поправку.
Выражение эмоций – необходимое условие для сохранения здоровья. Однако в случае с печалью (как, впрочем, и с гневом) проявление чувств в виде регулярного плача может стать непродуктивным психоэмоциональным стереотипом. То есть человек становится заложником шаблона: когда он плачет, то переполняется жалостью к себе, пребывая в ней, он через короткое время снова способен заплакать. Жалость к себе подпитывается избытком грусти, но она же и способствует большему ее накоплению.
Выражая печаль, мы должны оставаться свидетелями. Будучи тотальными в своем плаче, мы не должны терять осознанность: тогда эмоции находят выход, и в то же время мы не отождествляем себя с ними, ведь тот, кто смотрит, не плачет. Наблюдая, мы поневоле столкнемся с причиной своего огорчения, которое окажется очередным несбывшимся желанием.
Нужно четко уяснить, что когда грусть кажется нам беспочвенной – это лишь видимость. Причина всегда есть, пусть мы ее и не осознаем. И научиться видеть истоки своей печали необходимо каждому, кто хочет разобраться в себе. Внутри мы всегда знаем правду, но не хотим ее принять, поскольку любим отрицать многие свои желания и делать вид, что их нет. Нам может показаться, что периодически накатывающие волны депрессии берутся из ниоткуда. Но такой подход не отменяет последствий в виде раздражения и тоски. Так или иначе, для того чтобы избавиться от печали, придется основательно поработать со своими желаниями.
Радость
Единственная из всех первичных эмоций, которую люди стремятся испытывать снова и снова. Так же как гнев, тревога или печаль, радость не может существовать сама по себе, она есть результат удовлетворенного желания и поэтому противостоит им. Как и другие эмоции, радость может быть выражена в разной степени. В легкой она будет переживаться в виде хорошего приподнятого настроения, являя на своем пике состояние восторга или даже счастья. За отличным настроением и за мгновениями счастья всегда стоит реализованное желание и, соответственно, чем сильнее оно было, тем интенсивней будет радость, возникшая после его удовлетворения.
В отличие от печали, радость не растянута во времени, поскольку мы не стремимся подавлять ее. Будучи прожита полно, прочувствованная настолько глубоко, насколько это возможно, энергия этой эмоции быстро сходит на нет, оставляя после себя ощущение приятной усталости. Однако большинство реализованных нами желаний либо порождает новые проблемы, либо на их место приходят другие желания, требующие удовлетворения, и радость вытесняется беспокойством или другими отрицательными эмоциями.
Изредка можно встретить людей, подавляющих чувство радости. Как правило, это люди, принявшие близко к сердцу какую-нибудь высшую идею, например, идею отрешения от всего земного и направления всех помыслов к Божественному или о сострадании всем живым существам. Под их воздействием человек может начать подавлять все эмоции, противоречащие его пониманию отречения и сострадания, и первая из них будет радость. К сожалению, не все люди, изучающие духовные тексты, могут понять, что и отрешенность, и сочувствие приходят как результат долгой работы над собой, и совершают ошибку, пытаясь подогнать себя под идеал.
