Симорон из первых рук, или Как достичь того, чего достичь невозможно - Бурлан П. (серия книг TXT) 📗
Б. Раньше вы пытались отогнать от себя мысли, которые вам мешали, мысли о том, что опять не получится, опять будет какое-то препятствие… Звонили — и ждали подтверждения этим мыслям. Получалось то же, что в классической байке про Ходжу Насреддина. Помните, его пригласили лечить богатого бея, он собрал всех родственников пациента, выстроил у его изголовья, сказал: «Если во время лечения кто-нибудь из вас подумает о белой обезьяне, бей помрет». Каждый старался изо всех сил не думать, и клиент благополучно испустил дух. Насреддин преспокойненько взял гонорар: «Я вас предупреждал». Вот и мы с вами, если будем гнать «белых обезьян», они столпятся в нашей голове в еще большем количестве. Прибегут, толкаться будут, чтобы быстрей наполнить… А если наполнять-то некого? Если вместо бизнес-вумен здесь — пчелка с челкой? «Извините, ошиблись адресом»…
ПИРОЖОК-МЕЛЬХИОРОВИЧ. Я ехала за ребенком, за старшей девочкой, в школу. С собой везла коляску с младшим ребенком. Через некоторое время подъезжает автобус, мы входим, свободных мест особых нет, есть возле водителя — там, где мотор, где место ограждено. Мы садимся туда, но мне некуда пристроить коляску, хотя и сложенную… И я чуть-чуть поворачиваю ее колесами в сторону водителя, на его территорию. Водитель сразу же набрасывается: «Какого черта? Я не знаю, где вы ее возили, и вот сюда мне грязь нанесли!» Мне обидно стало, малыш заплакал от крика… Но я понимаю, что таким образом только усугубляю положение, влезаю в игру… Пусть, думаю, коляска будет моим зеркалом — другого под рукой нет. Бормочу о своей, то есть уже о «ее» обиде — она, покачиваясь при моей помощи, как бы изображает сказанное… Дохожу до максимума в самообгонных фантазиях, смотрю на нее сбоку — точно пирожок, блестящий, словно мельхиоровая посуда. Проходит буквально две-три секунды, малыш успокаивается, водитель поворачивается ко мне, подает яблоко, два печенья и говорит: «Угостите, пожалуйста, ребенка. У меня тоже есть ребенок…»
МИССИС-GRASS. Я чувствую, что меня вернули самой себе. Я, как Моисей, сорок лет блуждала по пустыне и сегодня ночью поняла, что я до такой степени счастлива сама от себя, что мне хотелось орать, рыдать, кричать, грызть пододеяльник — это какой-то духовный оргазм…
Б. Это касается и болячек, на которые вы, помнится, жаловались?
M-G. К сожалению, здесь еще далеко до идеала. Я зависла на них, они по мне путешествуют. Обычно, когда я валюсь с ног, я валюсь качественно. Но вот в пятницу заболела, позеркалилась с куклой и была абсолютно здорова. Резко перестало болеть горло, шея прошла… Ура. Но я по второму разу набрала. Слетела с трассы. То ли я некачественно делаю, не могу понять. Каждые три недели, уже полгода, четко. Я бы сказала, если б мужчин не было, — цикл… Понимаете, каждые три недели простуда, причем одинаково совершенно.
Б. Когда крыса в условиях лабораторных движется к пище и ее там бьют током, она эту кормушку на пушечный выстрел обходить потом будет. Пройдет месяц, год, от голода будет помирать, но — не подойдет. Хотя электричества там уже в помине нет, наоборот: деликатесы из фешенебельного крысиного ресторана. Это известный пример…
M-G. Условный рефлекс…
Б. У нас это называется — испытательная потребность. Насытиться приключениями до отвала. Только не в освобождающем самообгоне, а в живой реальности…
M-G. Вы хотите сказать, что причина во внутреннем будильнике, который я завела на три недели?
Б. Первая наша наставница театрального дела говорила, что все ее родственники уходили из жизни двадцать шестого числа. Как вы думаете, какого числа ушла она?
M-G. Хорошо, как выключить этот будильник?
Б. Вспоминается старый японский фильм «Красная борода». К врачу привели девочку — совершенно запущенную, больную. Он налил в ложечку соку или простой воды и протянул ей. Девочка выбила ложечку у него из рук. Врач спокойно, будто бы ничего и не произошло, взял другую ложечку, наполнил — она снова ударила по руке… Это повторялось раз двадцать. На двадцать первый раз девочка заплакала, выпила… Так вот, в процессе всей этой процедуры доктор ни разу не возмутился, не огорчился, никак не отреагировал. Ваше мнение — почему?
M-G. Это четвертая стадия. Он был упрям, хотел навязать девочке свою точку зрения…
Б. Если бы было так, он налил бы ей рекомендованное Минздравом лекарство. Нет, это был симоронист «в законе». Девочку должно было вылечить не лекарство, а предложение подняться над собой, расшириться. Для этого самому доктору нельзя было спускаться со своей верхотуры. Каждый раз, когда девочка выбивала ложку, он как бы досматривал на холм, где горел его маяк, и, поддержанный этим свечением, продолжал свое…
Пусть эта история будет для вас ориентиром. Если болезнь наша претендует на особое внимание, уважение к себе, поступаем, как этот врач. Спокойно выводим себя из игр, с улыбкой, знанием, что игрока в себе надо утолить. Одна ложечка лекарства по имени Симорон, другая, третья, десятая… рано или поздно игрок сдастся. На чаше весов перевесит опыт освобождения.
M-G. Рано или поздно… это сколько?
Б. По-разному бывает… Как-то учительница из школы, где мы когда-то арендовали зал, решила поработать со своей проблемой. У нее многое получалось, все шло очень здорово. Два месяца она терпеливо воплощалась в своего симпатягу, курсировала по трассе — стоило проблеме вернуться. Потом она куда-то пропала… Мы встретили ее, угрюмую. Говорит: «Надоело. Если я такая неумейка, значит, ничего у меня не получится…» А ей нужно было, может, год работать. Или три. Не проверяя, не просматривая — удачно выходит или нет. Просто наращивать по миллиметрам свое Я…
Когда мы с вами, приземляясь на эту планету, вознамерились вкусить здесь разные меню и блюда, предполагалось, что на это уйдет время… Куда спешить? Да, одним достаточно чуть пригубить — и они насладились. Другие занимаются основательной дегустацией…
ЛЯГУШКА-С-КОНФЕТАМИ. Меня волнует одна ситуация, с которой я не могу разобраться. Я работаю в торговом центре. На днях подходит покупательница, говорит: «У меня трагедия, ужас, меня обокрали». Я начала анализировать. Вторая это стадия или третья? Сначала решила отнести к третьей — ведь я стала сочувствовать, то есть въехала в чужую проблему… Потом передумала и отнесла ко второй стадии, потому что не очень въехала. Рассмотрела в женщине светлячка, думаю: «Ну все, поработала, она ушла, все в порядке». Можно, значит, об этом забыть. Но через некоторое время приходит охранник, показывает нам фотографии: «Вот женщина, которая жаловалась, мы ее на камере нашли». Думаю — раз напоминание, значит, я плохо поработала в первый раз. Начинаю высматривать симпатягу в охраннике уже… И по дороге опять рассуждаю: правильно ли я действую? Может, надо отнести его рассказ ко второй стадии, а не к третьей. Ладно, что-то там сделала, успокоилась. Хотя, уже после работы, охранники уже уходили, все закрыли, еще был клиент… Большой такой мужчина. Смотрю на него, боюсь, никого рядом нет, загребет кассу и… Ушел он, я на всякий случай все пересчитала пятьдесят раз. Через два дня пришла на работу и как бы невзначай спрашиваю охранника, как дела. «Да вот, тут у нас курточку украли», — говорит. В этот день я должна была кое-что купить для себя, у меня было мало денег, я на них сильно рассчитывала… И их не стало. Потеряла или вытащили… Где же была у меня ошибка?
Б. Серия приключений, которые идут по одному сценарию, конечно, свидетельствует, что вы себя в водоворот какой-то ввели, без конца крутитесь. Меняются только декорации, а суть игры та же… Ошибка же ваша в том, что вы рассуждаете. Анализом игровых стадий следует заниматься в учебном процессе. Представьте себе, что пилот изучает правила вождения самолета в воздухе, когда машина его уже на высоте пять тысяч метров. Обложил себя учебниками и конспектами: какую кнопку нажать в данном случае, какой руль повернуть сейчас… Далеко ли его самолет улетит? Если вы не до конца освоили правила выхода из житейских игр, берите на вооружение то из них, которое можете применить спонтанно, не задумываясь. Захотелось почему-то зеркалить обворованную женщину — зеркальте. Захотелось исполнить самообгон при помощи рядом находящегося предмета — вперед. Вспомнили своего давнего симпатягу — «лягушку с конфетами», приняли образ этой лягушки — ради бога… Все сгодится, все пойдет на пользу, потому что все эти вещи дублируют друг друга — разные способы симпатизации. И не было бы больше повторов криминального сюжета, и не закончилось бы потерей собственных денег…
