Психология счастья. Новый подход - Любомирски Соня (читаем книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Я увидела, что могу эффективно действовать в ситуации, где мне пришлось собрать все свои ресурсы, просто чтобы остаться на плаву. Мне нужно было узнать у врачей, что я должна сделать. Я не люблю проявлять гнев и не выношу конфликтов. Но мне пришлось потребовать должного поведения от персонала дома престарелых, это было необходимо, и я это сделала. И у меня возникло ощущение собственной силы и благодарности миру… Я была вынуждена меняться15.
Некоторые психологи считают, что если нам удается найти смысл в травме, это может привести к истинной личностной трансформации16. Если задуматься, сокрушительная потеря может «выбросить» человека в новые роли и новые ситуации. Вдова, которая всегда считала себя «женой» и полностью зависела от мужа – финансово, эмоционально, социально, – вдруг вынуждена учиться самым разным вещам. Она с удивлением видит, что может сделать то, чего никогда не делала раньше: продать машину, поиграть в футбол с сыном, заполнить налоговую декларацию или нарядиться и в одиночестве пойти на вечеринку. Конечно, это может изменить ее восприятие себя, поднять самооценку и даже способствовать личностному росту. Но можно ли назвать это трансформацией?
Научные данные показывают, что да. Если травма достаточно глубока, если она потрясает самые основания личности и вынуждает нас пересматривать свои приоритеты, ценности и идентичность, это заставляет нас расти и развиваться. В итоге мы становимся сильнее и счастливее. Исследователи изучали реакции людей на самые разные травмы: неизлечимое заболевание, потерю имущества в результате стихийного бедствия, развод, захват в заложники, сексуальное насилие и рождение больного ребенка. Вот некоторые из самых распространенных трансформирующих переживаний, о которых сообщают люди, пережившие такие травмы17:
– Возрождение веры в свою способность преодолевать трудности.
– Улучшение отношений. В частности, человек видит, кто его настоящие друзья и на кого действительно можно положиться. Не все отношения проходят такую проверку.
– Больше близости с другими и больше сострадания к другим людям, которые тоже страдают.
– Более глубокая, более сложная и более удовлетворяющая жизненная философия.
Серьезная физическая или психологическая травма вынуждает человека столкнуться с неизбежностью смерти, своей собственной или других людей. Тем самым она побуждает задавать себе важные экзистенциальные вопросы: в чем смысл моей жизни? почему это случилось со мной? почему вообще так происходит? Конечно, мы редко находим простые и удобные ответы на эти вопросы, но сам процесс размышлений на серьезные философские или духовные темы, как говорят некоторые, помогает достичь более высокого уровня понимания.
Исследования в области посттравматического роста предлагают обнадеживающие выводы для тех, кто столкнулся с серьезными трудностями и кризисами. Мы можем не только выжить и исцелиться, но и стать счастливыми. В течение своей карьеры я видела сотни, если не тысячи, статистических графиков, но один из них я помню особенно отчетливо, и недавно с радостью обнаружила его снова. Этот график приведен ниже, и он иллюстрирует три возможных пути, которые может выбрать человек перед лицом серьезной проблемы: выживание, реабилитация или процветание18.
Выживание – это постоянное ухудшение функционирования. В этом случае после пережитой травмы человек просто пытается жить дальше, он больше не чувствует себя счастливым, не может радоваться жизни, и у него нет мотивации любить, работать и заниматься любимым делом. В случае реабилитации человек страдает от последствий травмы, например не может продуктивно работать или завязывать длительные отношения, но в итоге возвращается к исходному состоянию. Наконец, процветающий человек тоже страдает от последствий травмы. Однако со временем он не только возвращается к исходному состоянию, но и поднимается выше! Такой человек пережил трансформацию.
Как это происходит? Психологи приводят реальные примеры. Один из них – история женщины, профессора, у которой диагностировали рак с метастазами19. В процессе многочисленных медицинских процедур: хирургической операции, облучения, трансплантации костного мозга, химиотерапии – она продолжала вести активную жизнь, преподавала, проводила исследования, участвовала в работе нескольких комитетов, ездила в командировки, ходила на лыжах и ныряла с аквалангом. Ее онколог не мог понять, что происходит с ее опухолью: она ни росла, ни уменьшалась, – «рак так себя не ведет; он никогда так долго не сидит без движения», а она смеялась: «Я живу так быстро, что он просто не может за мной угнаться».
Кажется, эта женщина ничего не боится. Она признается, что иногда ей страшно, она испытывает боль и неуверенность, но при этом ее жизнь стала более осмысленной. Многие другие женщины из ее группы поддержки для онкобольных могли бы сказать о себе то же самое. Она говорит, что стала более уверенной в себе, более спокойной и более счастливой, а ее духовное развитие стало следствием посттравматического роста. Она считает, что все, что ей приходится переживать, и хорошее и плохое, дает возможность стать свободнее.
Но иногда испытания так велики, что нам нужны новые, творческие стратегии. Одну женщину, пережившую концлагерь, спросили, как ей удалось выжить и исцелиться после этого ужаса. Она ответила, что нормально функционировать ей помогает нечто вроде «шизофренического расщепления… разделения между воспоминаниями о лагере и тем, что называется “нормальной жизнью”»20. Разделение – это еще одна стратегия, которую находят полезной люди, пережившие серьезные травмы. Ранее ее использовал и президент Клинтон в ситуации грязного политического скандала.
Надеюсь, что эти примеры не испугают, а вдохновят. Чем более высокие цели мы выбираем с точки зрения преодоления последствий травмы, тем большего можем достичь. Реабилитация – это хорошо. Даже прекрасно. Но процветание и счастье еще лучше. Однако посттравматический рост – и счастье, которое он приносит, – состоит не в том, чтобы всегда быть радостным и беззаботным. Действительно, большинство людей, переживших травму, часто испытывают в процессе исцеления негативные эмоции и боль. На дороге, ведущей к более полной и осмысленной жизни, может быть много камней и рытвин. Нет ничего хорошего в трагедиях и потерях, но они могут принести с собой новый смысл.
Когда Сильвии было 23 года, она потеряла дочь. Сиерра погибла в результате несчастного случая. Сильвия обратилась за поддержкой и утешением к друзьям. Ученые знают, что тяжелая утрата приводит к повышению уровня гормонов стресса, гликокортикоидов, а дружеская поддержка может снизить уровень этих гормонов21. Этот феномен наблюдался и у обезьян, и у людей.
Обращение к социальной поддержке – внимание и утешение со стороны других людей (или обезьян) в период стресса, бедствий и травм – одна из самых эффективных стратегий копинга. Социальная поддержка делает нас счастливее, снижает уровень беспокойства и депрессии и даже отражается на нашем здоровье. В одном исследовании ученые опросили мужчин и женщин, около года назад потерявших супруга в результате несчастного случая (например, автокатастрофы) или самоубийства22. Как и ожидалось, они обнаружили, что внезапная смерть супруга часто приводила к резкому ухудшению физического здоровья. Но у тех вдов и вдовцов, которые могли поделиться своим горем с другими людьми, было меньше проблем со здоровьем, они испытывали меньше негативных эмоций.
В другом исследовании участвовали женщины, столкнувшиеся с другим стрессовым фактором – онкологическим заболеванием23. Те, кто активно искал социальной поддержки, используя ее как стратегию копинга после хирургической операции, демонстрировали большую естественную активность клеток-киллеров. Это открытие свидетельствует о том, что социальная поддержка, возможно, побуждала иммунную систему этих женщин активнее бороться с раком. Женщины, больные раком, каждую неделю посещающие группы поддержки, прожили в среднем на 18 месяцев дольше24.
