Фейерверк волшебства - Гурангов Вадим Алексеевич (библиотека электронных книг TXT) 📗
— Да ладно, разыгрываешь.
— Нет же, говорю тебе, я сама очумела.
— Тогда справедливо будет поделить выигрыш пополам.
— Я не препятствую, спасибо. Сейчас узнаю, где и когда тугрики получать. Ну, пока.
Вот таким подарком Фортуны завершился для Вовки этот бурный день.
ГЛАВА 6. ТРЕТИЙ ВЕЧЕР СЕМИНАРА
Вовка летал как на крыльях, и неделя промелькнула незаметно. Третье занятие началось с гавайского танца «Малама», быстрого и брызжущего энергией. Тараканову особенно понравилась концовка, когда танцующие, сжав кулаки, энергично потряхивали перед собой руками, согнутыми в локтях под мощное «Э-э-э-э». Из политинформации Болеслава следовало, что «Э» означает у гавайцев «Да будет так». Этот утверждающий жест одним махом нагнетал энергию, и в паузе после танца Вовку охватил гудящий вихрь огромной силы.
Юлька опаздывала. Дядя Миша сидел на том же месте. Болеслав предложил поделиться успехами в использовании техники поощрений. Божий Одуванчик тут же с гордостью сообщила, что после шести поощрений угомонила пьяных соседей, орущих за стеной.
— А я за четыре «ТАКа» своего малыша усыпила! — отозвалась молоденькая девчонка в короткой юбке.
— Запись в книгу рекордов вам обеспечена, — заверил Болеслав.
Дама в шортах и широкополой шляпке, похожая на Незнайку из мультика, доложила:
— Мне очень понравилось поощрять песнями. Компьютеры у нас на фирме старенькие, а шеф не любит раскошеливаться. В моем кабинете сломался модем. Я его похвалила, поморгала глазами, как он — лампочками, пошипела. Он заработал. Подумала, что все равно надо новый модем выписать. Шеф у нас блондин, и я зашла к нему с песней:
Как люблю твои светлые волосы,
Как любуюсь улыбкой твоей…
Он заулыбался мечтательно, обмяк в кресле. Я без паузы продолжила, как бы между прочим:
— Кстати, Петр Григорьич, а не купить ли нам новый модем?
— В вашу комнату, что ли? Ладно, сделаем.
Народ похлопал изобретательной Незнайке. Болеслав предоставил слово приятной моложавой женщине из заднего ряда, которая давно тянула руку. Она пробралась в центр круга.
— Я мужу своему, Грише, такой куш выдала, что он пить бросил. Мне после семинара не спалось — энергии много. Села стихи строчить. Среди ночи муж завалился пьяный. Вместо того, чтобы ругать, как я обычно делала, обрадовалась ему:
— Гришенька, ты пришел, живой! Слава богу, а то я заждалась. Пойдем, мой хороший, я тебе ножки помою.
Он даже присел:
— Не, такого быть не может… Ты меня ругать должна, я же в час ночи пришел, пьяный.
— За что тебя ругать, я ведь тебя люблю, соколик мой ненаглядный. Ну, задержался, выпил немножко, — дело молодое, с кем не бывает. Главное, что ты есть у меня.
Гриша по стене так и сполз:
— Слушай, по-моему, я трезветь начинаю.
Ополоснула ему ножки тепленькой водичкой, полотенчиком махровым промокнула. Штормить Гришу перестало. Провела его на кухню. Ласково, как дите малое, усадила за стол:
— Ужин давно готов, сейчас накормлю тебя.
— Я уже совсем трезвый.
— Кушай, кушай, моя радость.
Поел, взгляд осмысленным сделался. Пробурчал:
— Давай я хоть посуду помою.
— Ну что ты, отдыхай, ты же устал. Я сама помою.
Ничего мой Гриша понять не мог. Посидел, глянул на меня жалобно:
— Можно, я тогда побреюсь?
— Зачем, я тебя и так люблю.
Сидел, сидел. Я прямо чувствовала, как у него шарики в голове крутились лихорадочно. Вдруг его как подбросило, радостно так воскликнул:
— А, я понял, это у тебя домашнее задание!
Зал взорвался хохотом и громовыми аплодисментами.
— Это еще не все, — продолжила женщина. — Вдруг Гриша заявил:
— А теперь я твои белые ноженьки помою!
Я обомлела, а он опустился на колени и уже начал тапочки снимать. В общем, помыл Гриша мои ноги и поцеловал их. Потом был сумасшедший секс, а в три часа ночи он стал мне в любви признаваться. Утром позвал меня и сына и дал торжественную клятву, что больше пить не будет.
Болеслав поцеловал рассказчице ручку и с энтузиазмом прокомментировал:
— Браво! Вот это безупречность волшебника! Беспрерывная, несмотря ни на что, трансляция похвалы, как с Гришей, может мгновенно перебросить вас в параллельный мир. В котором у мужа, начальника или ребенка будет другая «начинка», улучшенный характер, привычки, эмоции.
Полненькая пенсионерка убежденно возразила:
— Так это он неделю всего не пьет, а потом опять начнет закладывать. Дружки-алкаши затянут, их-то в параллельную вселенную арканом не затащишь. Я вон со своим до сих пор мучаюсь.
Болеслав ответил:
— Это всего лишь ваша картина мира. Чтобы преодолеть ее инерцию, нужно постоянно напоминать себе, что вы волшебница. А что вы будете делать, чтобы подтвердить свое намерение прекратить пьянки мужа, неважно: переделывать свое внутреннее кино, щелкать, прыгать, трусы коптить, поощрения выдавать. Тогда, глядишь, и дружки новые у мужа появятся или старые за ум возьмутся, или еще что-нибудь произойдет — мало ли параллельных вселенных.
Многие поглядывали на дядю Мишу, заинтригованные, чем завершилось мытье ног в унитазе. Но дядя Миша пока отмалчивался и нетерпеливо ерзал на стуле, выжидая момент, когда все желающие выскажутся.
Болеслав спросил, кому удалось материализовать деньги. Таких оказалось немало. Деньги обнаруживались в самых неожиданных местах: на улице, в туалете, дома — в постельном белье, в пустой банке из-под соленых огурцов, в заварочном чайнике, за зеркалом, в фотографиях, под скатертью на столе, в ящике с инструментами и т. д. Божий Одуванчик, например, нашла в немецкой рубашке, купленной в сэкондхэнде за копейки, 170 дойчмарок.
Сидевшая недалеко от Вовки Айгуль попросила слова. Переглянувшись с Таракановым, она застрекотала своей скороговоркой:
— Пришла вечером домой. Встречать меня вышел Барсик, здоровенный рыжий персидский кот. Бездельник тот еще, делать ничего не хочет, только кушает за троих, спит постоянно, да еще служит фабрикой по производству котят. Взяла его за шкирку:
— Как тебе не стыдно, паразит, все в доме что-то делают, один ты, бездельник, никакой пользы не приносишь. Хоть бы деньги в дом приносил, я ж тебя кормлю.
Закинула его в угол, села в кресло и стала вязать крючочком. Вдруг Барсик мой из-под дивана выкатывает лапкой какую-то бумажку. Он молодой и очень игручий. Мы ему бросаем на пол всякие комочки из фольги, которые он с удовольствием гоняет. Катит Барсик эту бумажечку, я посмотрела, какая-то она странненькая и скрипит не как фольга. Развернула, а это соточка рублей.
На следующий вечер я готовила мясо, кот ходил вокруг меня и скулил. Поощрила добытчика: порезав мясца, разложила веером на тарелочке с голубой каемочкой. Он покушал и пошкандыбал довольный. Возмутилась я:
— Что ты, Бася, за эгоист такой! Я тебя кормлю как в ресторане, а от тебя мяу доброго не дождешься. Иди деньги ищи, зараза.
В углу лежало несколько цветных целлофановых пакетов, а котик мой любит по ним шариться. Пошуршал он там, потом выскочил из угла, с пакетом на башке, и принялся с грохотом носиться по кухне, безуспешно пытаясь снять пакет. Отловила я Барсика, сняла пакет, а там стодолларовая купюра и два пятака мелочью. Чаевые, наверное.
— Молодец, продолжайте в том же духе, — одобрил Болеслав.
Следующим выступил сидевший рядом с Болеславом индеец, который в первый день семинара мастерски выполнил стойку на руках:
— До сих пор не могу поверить в случившееся. Я работаю журналистом. Несколько месяцев до семинара находился в жуткой депрессии, на грани разрыва с женой. Почему-то я вдолбил себе в голову, что семью могла спасти сумма не менее тысячи долларов, на семейную поездку в Прагу. Я считал, что если срочно не найду нужную сумму, то человек, которого я очень люблю, моя жена, не захочет больше жить с неудачником.
