Син Син Мин: Книга ни о чем - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" (электронная книга TXT) 📗
Люди приходят ко мне и говорят — ведь ум так хитер — следующее: «Мы бы приняли саньясу, но мы хотим внутренней саньясы, а не внешней. Мы не поменяем одежды». И они говорят: «Зачем внешнее? Пусть это будет только внутренним!» Они не понимают, что говорят. Где начинается внутреннее?
Когда вы едите пищу, вы никогда не говорите: «Пусть она будет внутренней». Когда вы жаждете и пьете, вы никогда не говорите: «Пусть она будет внутренней». Жажда внутрення, так зачем пить внешнюю воду? Но где кончается вода и где начинается жажда? Ведь если вы пьете воду, жажда исчезает, и это означает, что есть встреча — внешняя вода где-то встречает внутреннюю жажду. Иначе как она могла бы исчезнуть?
Вы чувствуете голод и принимаете пищу. Пища — это внешнее, голод — это внутреннее; зачем для внутреннего голода принимать внешнюю пищу? Зачем эта глупость? Примите что-либо внутреннее. Но нет внутренней пищи. Голод — это внутреннее, пища — это внешнее, но где-то пища входит внутрь, она меняет территорию. Она становится вашей кровью, вашими костями, она становится тем веществом, из которого сделан ваш мозг — она становится вашим мышлением.
Пища становится вашей мыслью. А если пища становится вашей мыслью, она станет вашей не-мыслью, запомните это. Пища становится вашим умом, вашей медитацией. Можете ли вы медитировать без ума?
Как вы станете без ума не-умом? Как вы без думания отбросите думание? Ум — это очень тонкая пища; не-ум — это тончайшая пища, но здесь нет разделения.
Поэтому когда вы хотите принять саньясу, даже цвет одежды меняет территорию. Он начинается от внешнего и понемногу проникает вглубь. Он окрашивает само ваше существо: даже одежда окрашивает вашу душу. Так должно быть, потому что внешнее и внутреннее не двояки — они едины. Простой жест — он выглядит внешним, но он идет к самому существу, он приходит оттуда! Помните это, не играйте в игры и не делите существование — оно неделимо.
Когда вы любите человека, вам бы хотелось обнимать тело. Вы не скажете — «я люблю тебя, но я люблю тебя внутренне». Здесь была одна толстая девушка — очень и очень толстая. Она говорила мне, что у нее был только один парень и он говорил: «Я люблю только твою душу, не тело».
Она чувствовала себя глубоко уязвленной: ведь когда вы говорите человеку «я люблю твою душу, а не тело», что это означает? Когда вы любите человека, вы любите тотально, вы не можете разделить. Это хитрый прием. Тот парень в действительности не любит девушку, он играет в игру. Он хочет сказать — «я не люблю тебя», но этого он сказать не может.
Если вы не хотите принять саньясу, не принимайте ее, но не играйте в игры, не будьте хитрыми, не пытайтесь быть ловкими. Не говорите — «это внешнее, а я хочу чего-то внутреннего».
В существовании внешнее встречается с внутренним, внутреннее встречается с внешним: это два крыла одного существа. Никакая птица не взлетит с одним крылом — вам необходимы оба. Этот мир нуждается в Боге настолько же, насколько Бог нуждается в мире. Этот мир не может существовать без Бога; Бог тоже не может существовать без этого мира.
Я люблю одного раввина, его имя Баал Шем — еврейский мистик, один из нескольких просветленных евреев. Он обычно говорил в каждой молитве: «Помни, так же как я нуждаюсь в Тебе, Ты нуждаешься во мне. Без Баал Шема где Ты будешь?» Он обычно говорил Богу: «Ты нужен мне, я тоже нужен тебе. Без Баал Шема где ты будешь? Кто будет молиться?»
Помните это, он знает кое-что, он прав. Внутреннему необходимо внешнее, потому что внутреннее — это ни что иное, как центр периферии.
Может ли быть центр без периферии? Может ли быть периферия без центра? Это невозможно. Как вы можете иметь центр без окружности? Если у вас есть центр, если вы называете его центром, в этот самый момент приходит окружность. Как вы можете иметь окружность, если нет центра? Он может не быть видимым, но он есть, иначе не может быть окружности. Далее, если вы посмотрите правильно и глубоко, окружность — это ни что иное, как расширенный центр, а центр — ни что иное, как окружность в виде зерна — сконцентрированная в зародыше.
Не живите ни в запутанности внешних вещей,
Ни во внутреннем ощущении пустоты.
Будьте спокойны, без усиления активности,
в единстве вещей,
и такие ошибочные мнения исчезнут сами собой.
Когда вы пытаетесь остановить активность,
чтобы достичь пассивности,
само ваше усилие наполняет вас активностью.
Это закон обратного эффекта:
Когда вы пытаетесь остановить активность,
чтобы достичь пассивности,
само ваше усилие наполняет вас активностью.
Пока вы остаетесь в одной крайности
или в другой
вы никогда не познаете единства.
Те, кто не пребывают на единственном пути,
проигрывают и в активности, и в пассивности,
в утверждении и в отрицании.
Не старайтесь быть пассивными, потому что усилие принадлежит к активности. Никто не может стараться быть пассивным. Тогда что же делать? Будьте активными тотально и тогда приходит пассивность: она следует, как тень, она должна прийти.
Думайте совершенно — и тогда приходит не-думание. Вы не можете отбросить думание. Ничто незаконченное не может быть отброшено — только совершенное; в действительности совершенное автоматически отпадает само собой.
Будьте активными: активность сама по себе создает ситуацию, в которой приходит пассивность. Если вы активны целый день, тотально активны во всем, что вы делаете — копание ям в саду, работа на заводе или в магазине, преподавание в школе — что бы вы ни делали, делайте это тотально, и тогда вечером, когда садится солнце, пассивность снизойдет на вас. Эта пассивность прекрасна — она так же прекрасна, как активность. Не из чего выбирать — и то и другое прекрасно, и то и другое необходимо.
Не старайтесь быть пассивными. Как вы можете стараться быть пассивными? Вы можете сидеть, как Будда, но эта пассивность будет только поверхностной: глубоко внутри вы будете взбудоражены, вы будете кипеть, как вулкан, вы можете извергнуться в любой момент. Вы можете принудить тело сидеть спокойно, но как вы можете принудить существо? Оно продолжает и продолжает. Вот почему вы не можете остановить думание. Люди сидят в дзадзен годами — двадцать лет, двадцать пять лет — сидя ежедневно по шесть часов, пытаясь заставить ум молчать, а он продолжает работать, работать и работать.
Отсюда мой акцент на активных медитациях: это баланс. Сначала будьте активными настолько полно, чтобы пассивность следовала автоматически. Когда вы были активны и вся энергия была в движении, вам хочется отдохнуть. Если вы не были активны, как может последовать отдых?
Логика подскажет нечто абсолютно противоположное, она скажет практиковать отдых целый день, так, чтобы ночью вы могли прекрасно отдыхать.
Мулла Насреддин пришел к своему врачу. Он вошел, кашляя. Врач сказал: «Все еще кашляешь? Но, кажется, уже лучше».
Насреддин ответил: «Так и должно быть — ведь я практиковал это всю ночь».
Если вы практикуете отдых целый день — не ожидайте никакого сна ночью. Практика отдыха не принесет больше отдыха — она приведет к активности. Тогда, лежа в кровати, вы будете думать и ворочаться с боку на бок. Вы будете упражняться всю ночь. А если вы принудите ваше тело, тогда ум должен будет заменять его — тогда ум будет мучиться кошмарами.
Нет! Мудрый человек балансирует, и он знает, что жизнь сама балансирует. Если вы делаете одно, но так тотально, что ничего не остается — вся энергия наслаждается активностью — тогда отдых автоматичен, тогда отдых следует. Когда вы наслаждаетесь отдыхом, тогда следует активность, потому что когда вы отдыхаете — вы собираете энергию, вы обновляетесь. Тогда все тело наполнено, истекает энергией. Теперь вы должны снова ею делиться.
